Владимир Данилушкин - Без купюр о Магадане. Ироническая проза

Есть в городе небольшой сквер – на бывшем антенном поле. Там ворон ведет себя как строгий хозяин. Задает шороху посетителям. Крылья расправит, да как спикирует, словно бомбовоз: пугает. В соседний жилой квартал наведывается, как по расписанию. Садится на крышу, словно геральдический символ и вдруг мимо кустов облет совершает, воробьи да синицы, словно в воздухе растворяются. Долго не решаются продолжить галдеж.

Есть там еще, говорят, сорока, после во'рона в сквере играет вторую роль, как контр-адмирал при адмирале. Ворон сидит на раздвоенной вершине лиственницы, на такой маленькие дети обычно играют в мотоцикл. Только эта развилка метра три от земли. Сорока облюбовала уголок, где молодые мамы с колясками кучкуются. Младенцам она очень нравится – черное с белым оперенье удивляет их. Сорока любит примкнуть к компании молодежи, терпеливо выжидает, когда уйдут и потом долго гремит пустыми пивными банками и бутылками. Ну, нравятся ей всякие блестящие предметы. Живущие в Магадане корейцы, должно быть, благоволят птице, ведь один из подвидов – их национальная птица, да и португальцы дали аналогичный статус голубой сороке.

Оказывается, сорока – единственное живое существо не из млекопитающих, кто узнает себя в зеркале. Ну и вообще изначально переведена на цифру в собственном имени (40-ка), ее бы на цифровую камеру снимать. Раньше молодые мамаши брали с собой вязание или даже книжки, друг перед другом хвалились: «а у нас третий зубик показался», «а мы подписку на Жорж Санд достали», теперь берут пачку сигарет и бутылку пива и разговаривают матом. Сорока терпит, терпит, а потом вдруг срывается и расстреливает матершинниц из пулемета, правда, холостыми.

Я бы мог еще присочинить, что молодайки трещат, как сороки, обвешанные блестящими украшениями, а потом за ними мужья приезжают в джипах, черных, как воронье крыло, и сами в профиль вылитые во′роны, да не буду, хотя такое и встречается в скверике на антеннке. Мой тесть тридцать с лишним лет назад опасался подцепить там лучевую болезнь от радиоаппаратуры, размонтированной уже в те годы. Там вроде был когда-то установлен приводной радиомаяк для самолетов. Сороками называют и темпераментных дам в возрасте сорока лет.

Сороки падки на все блестящее и в трогательных рассказах для детей изображаются как похитительницы столового серебра. Воздавая должное правдоподобности таких сочинений, я отсматривал всевозможную литературу о находках в Магаданской области золотых самородков. Чего там только не было, и даже наш брат-репортер, знаменитый фотограф нашел несколько «тараканов», всякий раз щедро поил при этом всю редакцию. Конечно, было бы заманчиво приспособить пернатых для решения проблемы пополнения золотоприемной кассы, особенно на славящемся обилием таких находок прииске «Буркандье». Сюжет, конечно, занимательный, но, проведя в поисках немало времени, я остался ни с чем. Неудача объясняется тем, что в природе самородочки вообще-то не отличаются блеском – тусклые и невзрачные. Скорее уж, обломки пирита – его так и называют обманкой – могли бы привлечь внимание падких на все блестящее сорок. По крайней мере, двуногие сороки на этом неоднократно замечены.

Возможно, мне стоило сосредоточиться на добыче алмазов. Парочка драгоценных камней, заглоченных глухарем, обеспечит идеальное измельчение твердой пищи в зобу на миллионы лет вперед, а везучему охотнику, если он, конечно, будет предельно внимательным и везучим, щедрую награду. Но алмазы – это не Колыма. Это Якутия. Неспроста, кстати, бытует в профессиональном милицейском сленге такое понятие «глухарь». Нет дыма без огня.

Сороки в Магадане вообще-то не бросаются в глаза, и некоторые специалисты считают, что рассказы об их похождениях в магаданской местности мифом. Иное дело – ворон – в бытовом сознании магаданца это, прежде всего – «воронок» – специфическое транспортное средство, а уж потом собственно птица. Черное, громкоголосое существо, сопровождающее туристов одного дня по ходу линии ЛЭП. Когда он подает голос, отдающийся у тебя в желудке, лучше всего тихо сказать ему обычное: «Каркай на свою голову».

Один инспектор заповедника много лет приглядывался к ворону и вдруг понял, что черный гигант всякому зверью добрый дядька. Найдет мертвяка – лису, зайца, заголосит: ну-ка, звери, собирайтесь на поминки. А стоит в его сторону человеку направиться, заорет: разбегайтесь! Если чужой охраняемую избушку найдет, захочет поживиться, налетает ворон, словно Бэтмен и долбит в голову, пока не обратит чужака в бегство. Странно, что Владимир Высоцкий написал в своей песне, что не бывает на Севере воронья. Бывает, еще как! И в северном фольклоре ворон – ключевая фигура, он землю создал, – считают эскимосы. У эвенов и коряков с грозной птицей полное почтительное понимание.

У нас, да и в Европе много лет уничтожали хищников, больно уж мы гуманные, а в итоге птичий грипп появился и другая зараза, – мыслит вслух Елена Федоровна. – У себя в странах хищников истребили, на наших зарятся. А вот трагикомедия – шейхи из Арабских эмиратов какие угодно деньги дают, чтобы им украли и контрабандой привезли соколов из поселка Сокол, где магаданский аэропорт. Сильно поубавилось этих любимых в народе птиц из-за браконьерства!

В сентябре стала известна трогательная история о раненном пернатом хищнике – ястребе-перепелятнике. Кто-то стрелял в него. Или он сам ударился о провода линии электропередачи. Лучевая и локтевая кости крыла оказались раздроблены. Первыми заметили ястреба ветераны-дачники, сообщили в Институт биопроблем Севера, орнитологи оказались на высоте птичьего полета: сработали не только как теоретики, но и как травматологи-хирурги. Собрали, скрепили косточки, чтобы срослись. Дело к зиме, лекари решили не отпускать перелетную птицу в сезонное путешествие. Пусть поднаберется здоровья до следующего сезона. Кстати, эта птица с нордическим профилем не боится человека и любит селиться вблизи жилья.

Голуби, летящие во время снегопада, шуршат крыльями, словно накрахмаленным платьем, ударяясь перьями о снежные струи. Маленькое чудо, которое я еще не показал внуку. Ему понравится. Мальчик многое замечает. Летом 07 года открыл для себя полет семян одуванчиков, мне показал. Крохотные парашютики, подхваченные свежим ветром, в полете образовывали фигуры, подобно кучевым облакам, похожим, в свою очередь, на слонов и зайцев. Мальчик нередко засматривается на кучерявые облака, как они затейливо выглядят, ему хочется нечто похожее слепить. Только нет подходящего материала. В его распоряжении пластилин, да еще они с бабушкой работали с гипсом. А тут из носика чайника подходящий пар для тучки выходит, да как с ним совладать?