Виталий Васильев - Полиция Бога

Князь – Федька Князев приехал на «порше Кайен». Новенький «Кайен» сверкал и лоснился. Если торгуешь новыми машинами и как дилеру разрешено проводить тест-драйв, можно и покрасоваться каждую неделю на новенькой модели. Летом Князь лихо носился в спортивном кабриолете. Как ни странно, это баловство приносило ощутимую пользу. Красуясь по городу на новенькой тачке, в его картинговой манере вождения, он вызывал зависть и мысли о смене авто у золотых чайников.

Стрекоза – Ванька был на стареньком, переделанном на биг-фуд «Эскудо», с толстенной трубой воздухозаборника и выхлопной, торчавшей над крышей. Заляпанный грязью «Эскудо» выдавал недавний выезд на болото. Стрекоза – ярый охотник на уток. Готов в сезон неделю не вылезать из болот. Стрекоза обожает палить из чего угодно, лишь бы погромче и побольше, с довольно неплохим результатом. Его помпа всегда в идеальном состоянии, в отличие от «Эскудо». Из пяти летящих одновременно тарелок выбивает все пять стабильно. На жизнь Стрекоза зарабатывал, суетясь прорабом по ремонту квартир. Все причуды заказчиков, фантазии дизайнеров и тупость с непрофессионализмом гастарбайтеров он виртуозно приводил к общему знаменателю так, что всех более- менее устраивал результат.

Меня в компании зовут Шаман. Прозвище прилипло, когда я на своем тренировочном кимоно напечатал во всю спину удэгейский оберег. И существенно продвинулся в спаррингах. То ли и вправду оберег действовал, то ли молодой, растущий организм вдруг решил ускориться. Прозвище закрепило моя увлеченность на тот момент травами.

Вот коротко о всех бойцах отряда «Речные ласточки», собравшихся в этот раз. Кот, Пухлый, Князь, Стрекоза и я. Маршрут не был чем-то незнакомым. Лет десять назад мы здесь гуляли. Оценив по достоинству распадок за Хекцирским хребтом, решили чаще здесь бывать. Трудность преодоления северного мрачного и крутого склона хребта отсекала любителей отдыха на природе в шаге от авто, приезжавших с мангалом, месячным запасом еды и скарбом, способным укомплектовать комнату студенческого общежития всем необходимым на годы жизни. Сомнительный вариант общения с природой. Поесть жареного мяса можно и дома со сковородки. А пиво, оно и в Африке пиво. Каждый участник нашего отряда нес четко определенный, необходимый и достаточный набор вещей. Этот перечень в свое время Андреевич выдал каждому на куске клеенки с заданием пришить к клапану рюкзака, чтобы ничего не упустить при сборах.

Спички с рулоном бинта и кусочком парафина в двух непромокаемых пакетах в рюкзак и во внутренний карман одежды. Две пары носков и перчаток по сезону. Тонкий полог 2х2, нож, леска для силков, закидушка, моток веревки, котелок, фляжка с кружкой, ложка, просторный спальник, тканевые мешки – побольше для матраса, поменьше для подушки, мачете. И аптечка: нитки, иголка, бинт, перекись водорода и антишок. Я был очень удивлен, когда, отмечая Новый год у приятеля в гостях, на лесосеке в верховьях Хора, увидел у старого охотника-промысловика, зашедшего по знакомству, клеенку с таким же примерно перечнем, пришитую к горловине вещмешка. Оказывается, это был прием старой школы промысловиков, передававшийся поколениями. По правилам отряда, еда исключалась из багажа принципиально. Разрешалось как исключение взять маленькую плитку горького шоколада и трехсотграммовую бутылочку. Во-первых, еды и воды в лесу как дров, во-вторых, в серьезный поход все равно не наберешь, в-третьих, тяжесть силы крадет, к земле тянет. Казалось бы, невинный сырный или с колбаской бутерброд или кусочек копченого сала смертельно опасен в длительном походе. Распространяя соблазнительный запах, разносимый ветром на километры, незадачливый турист и не догадывается, что бросает вызов медведю помериться силами за призовой бутерброд. В таком поединке я и копейки на современного человека не поставлю.

Люди веками жили охотой и собирательством. Причем жили неплохо, стремительно размножались, успешно противостояли хищникам практически с голыми руками, с точки зрения современного человека. Единственной опасностью, реально угрожавшей поселению, было нападение себе подобных. По осени лес полон еды, как скатерть-самобранка. Шиповник, боярка и рябина густо раскиданы по склонам, обласканным солнечным светом. Основания сосновой и еловой хвои – это ударная доза витаминов. Желуди, растолченные на камне и сваренные в котелке с зрелыми ягодами актинидии или подсохшим диким виноградом, не хуже манки с джемом, подаваемой на завтрак в гламурном кафе. Лимонник и элеутерококк, хоть ягодами, хоть листьями, заваренными в котелке, с избытком заменят изрядную порцию кофе. Жимолость, малина и лесной орех – редки, но все же встречаются.

Лягушки – это «пельмешки», рассыпанные под ногами у сколько-нибудь большой лужи, кричащие: «Съешь меня! «Съешь меня!» Поймать бурундука руками невозможно, лягушку поймает даже первоклассник. Лягушку съесть намного безопасней, чем кролика или птицу. Лягушка холоднокровная, у нас очень мало совместных болезней и вирусов. Лягушка за несколько месяцев своей жизни попросту не успевает подцепить существенную заразу. Комары, клещи и блохи, переносчики опаснейших заболеваний, лягушек игнорируют. От съеденного комара лягушка не заражается, убивая заразу при пищеварении. Суп из филе лягушачьих лапок, приправленный можжевеловой веточкой и мелко покрошенной сосновой хвоей, прекрасен и на вкус и на запах. Вареное мясо рептилии неотличимо от молодого цыпленка. Прекрасен суп из ужа или щитомордника. Щитомордника при охоте стоит опасаться, он ядовит. Впрочем, с любой змеей стоит опасаться укуса, змеи агрессивны. Глубокие укусы, даже без яда, причинят массу неприятностей.

Грибы – питательная и легкодоступная еда. Из большого разнообразия съедобных грибов даже «бывалые грибники» собирают несколько популярных видов. Незнакомый или сомнительный «подарок» остается не у дел. Как правило, «знакомых грибочков» мало, под ногами сплошь нечто загадочно-неопределенное. А ставка – жизнь! Существует масса литературы, справочники, определители, атласы. Больше пугающие гигабайтами текста, чем помогающие, убивая всякое намеренье разобраться. Как же «лесная братва» без всяких справочников уплетает, не задумываясь, то, что можно есть, обходя стороной отраву. Секрет в том, что мы цивилизованные. Пытаемся «почесать правое ухо левой пяткой». Получается трудно, сложно, зато умно и прогрессивно. Что вы будете делать, если в одинаковых закрытых бутылках перепутаете спирт, воду и уксус? Можно, конечно, использовать различную вязкость, плотность, температуру кристаллизации, но нормальный человек откроет и понюхает. «Почешет правое ухо правой рукой» – легко и непринужденно, даже не задумавшись о сложности и витиеватой изящности других вариантов. Животные получают от обоняния информации почти столько же, сколько от слуха или зрения. Цивилизация с ее коптящими печам, выхлопами и едкими испарениями почти убила в нас желание обонять. Даже пользоваться тем, что осталось, мы не хотим. Мы не пользуемся носом по назначению, добровольно лишая себя одного из пяти чувств. Обнюхивать что-либо считается неприличным. По-моему, такая цивилизованность глупа и невежественна и мракобесна. Грибы можно и нужно нюхать. В лесу в чистом воздухе ароматы особенно вкусны и различимы. Токсины несъедобных грибов пахнут или горечью, или пьяняще-сладковатым ароматом. Запах еле уловим, но все же достаточно читаемый. Достаточно сорвать сомнительный грибочек и, перевернув, принюхаться к нижней стороне шляпки и ножки. Используйте «обонятельное зрение», не ходите на ощупь, слепцом. Откройте третий глаз – ваш нос.