Александр Юдин - Гримасы свирепой обезьяны и лукавый джинн

– Чепуха. Все можно. Как раз сейчас-то и можно. И нужно… Давай так… Тут под боком прекрасное злачное место есть. Хотя… – он недоверчиво покосился на Дмитрия. – Возможно, ты брезгуешь подобными заведениями… Это элементарная забегаловка.

– Не брезгую, – спокойно отрезал Дмитрий.

– Ну и великолепно, – оживился Семеныч. – Я лично предпочитаю такие заведения всякому там модерну. Здесь народ попроще. Да и почестнее. Правда, есть и жалкая, отвратительная грязь. Но кто знает, где ее больше. Среди модерна-то жулья всякого, снобствующих бездельников, развратников – несть числа; они там срывают цветочки жизни…. А сюда приходят не столько безмятежно поразвлекаться, сколько поговорить по душам или помолчать за стаканом вина. Здесь, между прочим, и обретается основной контингент тех, кто пишет нам жалобы. А знать клиента в лицо – сам понимаешь…

Они вышли на улицу.

– Как к Щеглову-то съездил? – спросил Семеныч.

– А-а… мало хорошего, – отмахнулся Дмитрий. Рассказал ему вкратце о командировке.

– Ну вот, а ты говоришь, мало хорошего, – сказал Семеныч весело. – По крайней мере получил представление, что жизнь кое в чем не согласна с теми требованиями, которые предъявляет ей наша газета, она не влезает в узкие газетные рамки. Это же очень полезно усвоить, от этого же умнеют.

– Так если бы… – кисло возразил Дмитрий. – Написать бы как есть, что видел, слышал, да ведь зарубят.

– Зарубят. Это как пить дать, – согласился Семеныч. – Можно, конечно, потолковать с Самодержцем, попробовать убедить, соблазнить интересной темой… По-моему, он вообще-то мужик неплохой, но, увы, – не нашего поля ягода. Другими категориями мыслит. Стаж административной работы у него не малый, но в журналистике не силен. Он и планерки-то иногда ведет, будто закрытые чиновничьи сходки, и материалы в газету отбирает по принципу: все, что мы знаем, должно остаться между нами, а вот это – что ж, это можно и опубликовать, в этом ничего особенного нет. Да тут еще Клюшин его с толку сбивает. Пасется в кабинете, напевает свое, а он и развесил уши, внимает. Сумел прохиндей внушить ему, что он первое перо в редакции.

– То-то и оно, – вздохнул Дмитрий. – Так что придется, видимо, по итогам поездки к Щеглову выруливать на чушь, заказанную кем-то в администрации.

– Валяй, ври, – равнодушно сказал Семеныч. – Не ты первый. История тебя простит. Врут не только газетчики.

…На бойком месте, между супермаркетом, небольшим сквером с массой укромных уголков и трамвайным кольцом, где никогда не бывает пусто, приютилась современная избушка на курьих ножках – из нескольких панелей с наполнителем и широченными окнами с трех сторон. Обстановка – более чем демократичная. В тягучих волнах синевато-сизого чада за стойкой колыхалась белокурая, синеокая, улыбчивая особа трудноохватываемого объема с широкими золотыми кольцами на пальцах. Она то и дело протягивала наполненные стаканы оживленно балаганящей разношерстной клиентуре: степенным, наглаженным мужчинам с печатью уверенности, достоинства на лицах, крепким, проворным парням с длинными патлами, замызганным типам, хмуро взирающим на публику остекленело-красными глазами на опухших физиономиях.

– Два стаканчика портфейна, – сказал Семеныч толстухе за стойкой, нарочно произнеся «ф» вместо «в». Попутно матюкнул какого-то шустряка, попытавшегося пролезть за вином без очереди.

В этой полустеклянной избушке, пропитанной сивушными парами, он вел себя так, как здесь было принято. Не случайно он приглядел эту экспресс-кафешку. Рестораны ему да-вно были не по карману. Вера посвятила Дмитрия в его тайну: он почти всю зарплату отправлял в Москву – бывшей жене с дочерью. Себе оставлял только чуть больше прожиточного минимума. Однако Дмитрий с трудом уговорил его разделить пополам расходы за посещение кафешки. «Я пригласил – я и расплачиваюсь», – твердил Семеныч.

Дмитрий, впервые оказавшийся здесь, с любопытством приглядывался к обстановке, к соседям. Семеныч расценил это по-своему.

– Думаешь, публика никудышная? – сказал хмуровато.

– Да нет, что ты…

– Не волнуйся. Не испачкают близостью. Не хуже, чем за банкетными столами.

– Лихо, – рассмеялся Дмитрий.

– Смешно?.. А мне вот сдается, знаешь ли… Вообще не надо идеализировать местную элиту. Те ли еще кадры есть… Ведь наверх рвутся и дерганные прыщавые эгоистики с массой комплексов, и тщеславные носороги с одной извилиной на двоих, и зубастые крокодилы, вертлявые обезьяны… А у подножия пирамиды остаются доверчивые агнцы, дружелюбные простаки. Они, эти самые простаки, осели внизу совсем не обязательно потому, что глупее тех, кто обскакал их на социальной лестнице. Просто у них атрофировались, притупились кое-какие инстинкты наших далеких волосатых предков. Они или не умеют, или не хотят работать локтями, чтобы пробиться наверх. Манеры?.. Да, манеры, пожалуй, прихрамывают – могут показаться грубоватыми. Без изящества, тонкости. Но, простите, что такое тонкость? Жало у змеи тоже тонкое. Так-то… Эволюция, братец мой, эволюция! Процесс превращения свирепой обезьяны в добродушного человека… Сейчас, впрочем, пошел, кажется, обратный процесс.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.