Садула Патахов - Ради будущего надо в настоящем созидать

Мы с тобой – люди. Гнилость появляется от мышления, желания, безрассудства, эгоизма, лени, равнодушия, жадности. Поэтому мы с тобой и одинаково живём по нормам морали человека. Пусть судьба всех наделит нормами морали человека, и жизнь станет не испытанием, а временем счастливого провождения для всех». На этой ноте дедушка завершил рассказ своим и Александра внукам, и был вопрос одного внука лет девяти: «Дедушка, скажи, пожалуйста, что такое – человек?» «Внуки мои дорогие, родные, человек – это тот, в котором нет лени, зависти, чёрствости, безразличия, предательства, подлости, трусости, ехидства, грубости, ненависти. Есть чуткость, бесстрашие, жалость, уважение, трудолюбие, заботливость, терпение, расчётливость, дружелюбие и доброе отношение к окружающему миру. Вы поняли, внуки мои?» – спросил дедушка Магомед. «Поняли», – ответили внуки и поблагодарили дедушку. «Значит, всем можно пойти спать, спокойной ночи мои дорогие» – сказал тогда Магомед. Все разошлись по своим местам и легли спать. Конечно, все продолжали мысленно сами с собою беседовать и размышлять. Дедушка почувствовал гордость за своих внуков и внуков Александра, что они тоже так дружно начали жить по их примеру. Александра внукам уже скоро уезжать, и от этого и от того, что жизнь заканчивается, дедушкам стало грустно, но сожалеть им было не о чем, кроме того, что жизнь не такая длинная, нельзя прожить хотя бы триста лет, чтобы радоваться внукам, правнукам…

«Я объединил свой народ, чтобы он никогда не был разделён и никогда не знал врагов внутренних».

Имам Шамиль.

Вот такими великими словами обращался великий имам Шамиль к своему народу и всему человечеству, ибо мудрейший имам знал, что враги внутренние, вражда изнутри – это причина рождения внешних врагов. Родился Шамиль в ауле Гимры на северо-востоке Дагестана в 1797 году. Рос он очень гордым мальчиком. Отец Шамиля чрезмерно увлекался алкоголем. Все попытки сына удержать отца не имели успеха. Тогда Шамиль поклялся отцу, что он заколет себя собственным кинжалом, если тот выпьет ещё хоть раз спиртное. Это привело к желаемому результату, ибо Денгау, его отца звали так, любил своего сына и знал, что тот сдержит данное слово. С этого дня и до самой смерти отец его больше не пил. Это была первая победа Шамиля. Благодаря постоянным физическим упражнениям, он превратился в мускулистого атлета. Он одним прыжком садился в седло во время скачек, вторым перепрыгивал высокие ворота аула, перескакивал через обрыв, находясь под животом лошади, становился во весь рост в седле и метким выстрелом попадал в брошенную высоко в воздух монету. Всё это делалось на полном скаку. Он изучал арабский язык, арабскую литературу, философию, теологию и даже проник в сложный суфизм, который давал сравнительное научно-религиозное учение от Адама, Авраама, Моисея, Иисуса и до Магомета. Шамиль был признанным всей общественностью лучшим учеником, и учитель предсказал ему великое будущее.

А будущее его – это 25-летняя война против царского гнёта, против бесчеловечного унижения человека человеком, против произвола человеческого во имя свободы порабощённого человека. Шамиль стал третьим имамом Дагестана.

В первые годы своей неограниченной власти Шамиль сконцентрировал своё внимание на четырёх направлениях. На первом месте стояло объединение всего Дагестана, а по возможности – и Кавказа. Необходимо было постоянно беспокоить царские части боевыми действиями до наступления такого дня, когда он сможет встретиться с их войском в открытом бою. Он предусматривал также введение нового свода законов в Дагестане. И, наконец, самое важное – он хотел определить своё место, выполнить свою божественную миссию на земле от имени Аллаха. Военная машина Шамиля была образцом дисциплины и порядка не только в Дагестане, но и на Кавказе. Приняв с большим почтением старые адаты, Шамиль издал целый кодекс законов, дополняющих их. Законы касались свящённой войны против царского гнёта. Когда же его страну называли дикой, Шамиль отвечал: «Это хорошо, потому русский царь и его армия не могут со мной расправиться. Я не хочу идти далеко и сравнивать себя с большими правителями. Я, Шамиль, обыкновенный аварец, но мои плохие дороги, мои леса и горы делают меня сильнее многих монархов. Я должен натирать мои деревья маслом, тину и грязь моих местностей смешать с благоухающим мёдом, а мои скалы увенчать лаврами за то, что они очень помогают мне в борьбе за свободу Дагестана».

Берзин-бей, любитель ярких, образных выражений, сказал о Шамиле: «Глаза его метали стрелы, цветы падали с его уст». В великой освободительной борьбе против царской армии Шамиль показал истории человечества, что не должно угнетение человека человеком продолжаться и быть узаконенным. Справедливость его борьбы против царской армии показывает даже случай, когда он был взят после изнурительной долгой войны в плен. Царь приказал не казнить и не убивать его, а только с высшими государственными почестями принять. Когда был взят в плен, перед фельдмаршалом Барятинским Шамиль стоял слегка опустив голову и, казалось, не слышал, что тот говорил ему. Затем он медленно снял свой меч, прекрасное дамасское оружие с позолотой, поклонился и передал его грациозным жестом Барятинскому. «Я бы не позволил, чтобы мой меч был в недостойных руках, – сказал он, – вам, сардар, я даю его, так как вы победили меня и моё войско». Огромное уважение и благородное обращение, оказанное царём Александром Вторым своему пленнику Шамилю, соответствовали его характеру. Александр Второй чувствовал отвращение к кровопролитию, а его взгляды на Кавказскую войну были такими же, как и у его друга Барятинского. Он видел в Шамиле не личного врага, а большого полководца. С нетерпением ждал он встречи с ним и приказал без промедления отправить Шамиля к нему. Царь приказал в путешествии имама оказывать ему самый тёплый приём.

Он должен был посетить Москву и Санкт-Петербург, чтобы ознакомиться с городами и двором прежде, чем он поедет в провинцию. Царь хотел взять на себя в будущем заботы о здоровье и благополучии имама. Как-то через много лет, когда жил уже в Калуге, Шамиль вспомнил о капитуляции в Гунибе, и как покорился он судьбе. Милосердия он не ожидал, а думал, что Барятинский опозорит его, как побитую собаку. Шамиль был готов к смерти, а верный кинжал должен был завершить его подвиги. Сдержанная речь фельдмаршала поразила его и, когда он увидел большое внимание и почёт к своей персоне, он оказал фельдмаршалу такое же внимание и преподнес ему свой меч. Царь и имам встретились на военном параде, организованном по этому поводу, встретились посреди колышущихся знамён улан, оглушительного звука военной музыки и облаков пыли от бега казачьих коней. Царь сделал всё, чтобы избавить Шамиля от унижения. Он обращался с ним, как с почётным гостем. К концу 1870 года, когда силы уже были на исходе, Шамиль решил посетить город Эль-Медину, где жил, молился и умер пророк мусульман – Магомед. 4-го февраля 1871 года в этом городе закрыл глаза навсегда и имам Шамиль. Жизнь имама Шамиля – это не жизнь одного Шамиля. История Шамиля – это не история о кавказской войне против царской России.