Виктор-Яросвет - Охватить всё. Поиск

– Убегать, – ответил Елисей, лукаво улыбаясь.

На улице всё темнее становилось, звёзды на небе загорались.

– Пойду я – наклонился к Люде, – ты не убегай, приду ещё, – помолчал немного, – а лучше вот что, приходи ко мне в лесочек… помнишь, рассказывал, где играли в детстве, там полянка классная, да и погода шепчет…

– Приду-у – чуть не плакала Людмила.

На улице шум приближался.

– Ладно, пошёл я, а вы скажите, что на станцию ушёл.

Прямо за деревней железнодорожная станция была, небольшая, но круглосуточно работала, а рядом Нижний склад, так назывался. Сюда древесину на машинах из лесу вывозили, здесь отгружали на железнодорожные вагоны и отправляли дальше. Древесина лежала большими штабелями, так там сам чёрт сломает ноги. Вот здесь-то Елисей решил их помотать, у него в такие моменты жизни включалось какое-то чутьё, будто в другой диапазон сознания переходил, более быстрый, точный, непреложный. Здесь даже мотать не надо, заманить поглубже в штабеля и скрыться, сами себе переломают ноги. Вот и поделом!..

Как он и думал, ждать пришлось недолго. Десяток пьяных мужиков шли к станции. Елисей, разумеется, не знал, прямо на станции под фонарём стоял, чтобы не увидели его, но вот досада… заметили. Деваться некуда, засуетился Елисей, думал, делать что… но так и не придумал ничего, как сбежать на Нижний склад, чтобы скрыться от преследователей пьяных.

Кто-то крикнул:

– Вон он, вон он, к штабелям бежит…

– Стой!.. – кто-то добавил, – наперерез ему, сзади прикрыть отход…

Отделились трое и в обход между штабелями побежали, чтобы перекрыть отход, остальные кинулись за ним.

– Стою, хоть дой, – пробурчал себе под нос, Елисей, чтобы напряженье хоть немного снять, – придурки, блин…

Он не отрывался далеко, но и дистанцию держал, главное, чтобы не потеряли его, был всегда в видимости света, что фонарями на столбах горел. Не понимали дурачки коварство Елисея. Он будто вызов бросил всему миру, мысли работали с быстротой молнии в сознанье. Уходя всё дальше от деревни вдоль железнодорожного полотна, свернул между штабелями, но сразу притаился, он и не думал углубляться…

Когда преследователи углубились, выискивая Елисея в штабелях, вышел из укрытия и отправился к столбу, где рубильник был, которым свет включали. Подождал немного, понял по голосам и шуму, что уже довольно далеко зашли и выключил рубильник. Свет потух на всём Нижнем складе, стало темно, не зги не видно. Вытащил для страховки предохранитель и бросил рядом, подождал ещё немного и глубоко вздохнув, пошёл туда, куда Людмилу пригласил, в небольшой лесочек на окраине деревни.

Он слышал, как сначала наступила тишина такая, что даже жутко стало, куда все подевались?.. уж не случилось что?.. И, как специально, нет луны, так темно, хоть волком вой, но и волки воют на луну… пальцев на руке не видно. Остановился, подождал немного, небось кто-нибудь голос подаст, но так и не дождался. Когда к полянке подходил, услышал… даже не голос, дикий крик, будто кого-то убивают. Но этот крик для Елисея опять был где-то далеко за горизонтом, на душе стало светло и радостно, как после грозы, которая ушла за горизонт, оставив свежесть, чистоту и непорочность.

И опять Елисей на земле лежал, в небо смотрел, а звёздочки играли в прятки с облаками. Он принял условия игры и побежал их догонять с любимой вместе, которая в его мечте всегда жила, по Млечному пути. Немного кружилась голова, но радовало, что не от водки, всё уже прошло, был трезв, как сокол ясный. Он радовался тому, что был сам собою удовлетворён сегодня. Знал Елисей, что завтра к нему претензии не будет, никто даже не признается, чтобы не подняли на смех, но знал и то, что Галка с Людой всё равно расскажут… «Запомнят, суки»… надолго Елисея, научился многому в своих скитаньях по России.

Но думать не хотелось ни о чём, он так хотел сейчас свою мечту увидеть, ту, что ещё в армии снилась ему… девушка с распущенной косой!.. которая в руках своих вселенную несёт, которую, конечно же, он ей подарит. И!.. она пришла!.. низко, низко наклонилась, поцеловала в губы. Было темно, и образ не менялся, хоть и понял, что это Люда, но пусть будет магнетизм той… из его мечты любимой.

Приподнялся, привлёк к себе:

– Милая!.. Царица нежности сегодня будешь для меня… – опрокинул нежно, навалился грудью. Он весь огнём горел каким-то неземным. Люда что-то сказать пыталась, но он ей пальцем рот прикрыл, она притихла…

– Где мужики?.. – спросила, немного погодя, опомнившись от ласок Елисея.

Он не ответил, да и слышно было вопли, что раздавались где-то там, далеко за горизонтом.

– Елисей!.. отпусти меня, я задыхаюсь, ты такой горячий… страшно мне!.. ты будто сам дьявол, как гора… не вижу я тебя, только чувствую и мощь… мне страшно. – Людмила попросила.

Он, действительно, горел огнём, и понял своё состоянье, отпустил, упал на спину и затих, будто совсем исчез, уйдя в свою мечту к своей любимой.

Порою кажется, что человеческая жизнь состоит из сочетаний, в той или иной форме, неких мгновений времени, каждое из которых является символом-буквой в общих событиях, мыслях, образах жизни. Этих мгновений-символов не так много, что-то типа букв в алфавите, но глубина и значение их велико, согласно пониманию человека. Пониманию?.. именно, пониманию, потому что основная часть человечества живёт без понимания значения этих микроскопических мгновений, из которых складывается жизнь.

Жизнь прожить?.. это будто мозаику сложить, собрать некую картину жизни и чем больше человек владеет пониманием символов, тем больше имеет влияния на события не только своей жизни, но и на события жизни общества, живёт в котором, не конкретными действиями, а только тем, что есть, живёт и знает.

Такие мысли стали Василисе приходить, когда был пройден уже не малый промежуток времени её жизни. Она стала замечать одну деталь, оглядываясь на прожитые годы, что если бы соединить некоторые символы-события из юности с сюжетом жизни уже более в зрелом возрасте, то он гармонично дополнил бы недостающее звено, которое сейчас приходится заполнять тоской, страданием и пустотой.

Что-то она делала не по возрасту рано (спешила жить), что-то откладывала на потом, что-то даже исключила, отложив в архив мечты, фантазии иль юных грёз в сознании своём. В итоге, в одном моменте жизни больше, в другом меньше. Больше и меньше чего?..

Надо не просто жить, а постоянно писать сюжет жизни своей, иначе кто-нибудь вторгается и начинает писать за человека, неважно кто или что, обстоятельства, или необходимость общества, семьи… важно, что это жизнь уже не человека, а винтика какой-то дикой машины. Надо самому писать, как роман писать или стихотворение. Любила Василиса стихи писать, но не как профессионал, а сам факт сочетанья слов увлекал её, поэтому она писала на любом клочке бумаги или просто проговаривала в себе, наслаждаясь гармонией звучанья слов.