Ирина Шанина - Девятый год черной луны

Я тоже была не в курсе, как Бубен добился такого успеха, но понимала, что далось это ему нелегко, и нельзя из-за наших частных дел срывать человеку бизнес-проект. Так я и просидела всю демонстрацию, раздираемая желанием устроить громкий скандал с швырянием папок и прочих канцелярских принадлежностей.

Когда презентация проекта закончилась, представители организации заказчика пожали руки мне и Владу, пообещав дать ответ в ближайшие дни. Влад, избегая встречаться со мной взглядом, кинулся провожать потенциальных клиентов.

Я ринулась следом, но он ловко захлопнул дверь перед моим носом и повернул ключ. Через пятнадцать минут меня освободила секретарша. Разозленная донельзя, я отодвинула ее плечом и бросилась к выходу как богиня мщения Эриния. Опоздала. Владова машина медленно выезжала со стоянки. Еще три дня Бубен не отвечал на мои бесконечные звонки. На четвертый день он приехал ко мне на работу с огромным букетом тюльпанов и деньгами. Он вручил мне цветы и торжественно произнес:

– Ирочка, прости, я – твой должник навеки.

– Не навеки, – успокоила его я, – деньги ты вернул, а больше я тебе их давать не буду.

Бубен не обиделся, наоборот, полез целоваться.

– Я выиграл тендер.

– Иди ты, – удивилась я, – не может быть.

– Может, может, – самодовольно заявил Бубен, – и ты мне в этом очень помогла.

– ???????????

– Вчера вечером, – сказал Бубен и сунул мне в руки букет, – поставь тюльпаны в воду… Вчера вечером мне позвонил Генрих…

– Кто это?

– Ты его видела, он приезжал смотреть мою презентацию.

Я не стала уточнять, который из двух мужчин был Генрих, меня гораздо больше заинтересовало, как это я помогла Бубну выиграть тендер.

– Если ты помнишь, основная задача нового ролика – хорошенько напугать потенциальную аудиторию. Каюсь, мне удалось получить презентации конкурентов. Не окончательные варианты, но одни из самых последних. Моя была не хуже, но этого слишком мало, чтобы выиграть такой серьезный тендер. Нужна была изюминка, сверхидея.

Бубен хитро подмигнул:

– И тут я вспомнил про тебя.

Я по-прежнему не понимала, Влад это заметил и пояснил:

– Мне нужно было хорошо напугать их. И я вспомнил, как ты нагнетаешь атмосферу, когда злишься. Но я же не мог тебе все рассказать…

– Это почему же? – встряла я.

– По заказу ты злиться не умеешь, – чистосердечно признался Влад, – мне нужна была твоя концентрированная ненависть. Я подумал, на чем можно тебя зацепить. Вспомнил, что по гороскопу ты телец, стало быть, должна быть жадной. Ну… и попросил у тебя денег.

Он вытащил из портфеля листок бумаги и протянул мне:

– Вот, почитай… Это мне написал Генрих.

Я взяла листок. Генрих на вполне приличном русском сообщал Владу, что «ни один из представленных другими компаниями вариантов не вселяет чувства первобытного ужаса». «Казалось, что в помещении сейчас сверкнет молния и грянет гром». Я вернула листок Владу:

– Да он поэт.

– Он в первую очередь бизнесмен, – сухо отметил Влад, недовольный моей реакцией, – и он понял, что самая креативная идея у нас.

– А как ты потом будешь объяснять, почему созданный тобой ролик не «вселяет чувства первобытного ужаса»? Или ты пришел обговорить мой гонорар, чтобы я исполняла роль «первобытного ужаса» на показах для фокус-групп?

– А ты согласишься? – быстро спросил Влад, но тут же безнадежно махнул рукой. – Даже если согласишься, толку не будет. Ты ж теперь знаешь, в чем фишка.

В общем, мы с Бубном тогда помирились и больше по крупному никогда и не ссорились. Кстати, именно с того случая и началась его сногсшибательная карьера. По совету Влада я записалась на прием к психотерапевту, которая должна была научить меня управлять энергией. Вот уж не знаю, где Влад ее выкопал, но на первом же приеме выяснилось, что психотерапевт не любит слушать клиента, а любит поговорить, – рассказать случаи из своей практики. Может, кто другой и перенес бы это спокойно, но только не я. Бубен, давая мне не слишком лестную характеристику, в одном пункте точно не ошибся, – я человек жадный, и страсть как не люблю, когда за мои кровные, вместо выслушивания и разрешения моих проблем, меня грузят совершенно ненужной информацией. Во время пятого сеанса, каждый из которых стоил мне четыре тысячи честно заработанных рублей, я мысленно собрала весь накопившийся негатив в шар и «выбросила» этот шар в даму психотерапевта. Хорошо, что я прицелилась в лоб, как я прочитала позже, это одно из самых безопасных мест. Потому что если бы я «выстрелила», к примеру, в зону сердца, болтливая тетка психотерапевт вполне могла бы получить инсульт. А так все обошлось малой кровью, она запнулась на полуслове, схватилась за голову, как если бы у нее вдруг и сильно разболелась голова. Так она просидела минуту или две, а потом вышла из ступора и слабым голосом спросила:

– О чем я говорила?

Я молча положила на стол деньги и ушла. Больше я к ней не ходила.

Со временем, как я уже упоминала выше, я научилась управлять клубками гнева. После случая с дамой психотерапевтом я больше не практиковала свое умение на человеке. До сегодняшнего дня.

Но сегодня… Сегодня был особый случай. Несчастье с Ксенией, неясные перспективы ее выздоровления и более чем ясные перспективы моих дополнительных хлопот. Я пыталась набросать хоть примерный алгоритм действий: нужно выяснить у Сережи телефон его мамы, позвонить Ксениной родне, сообщить о случившемся несчастье, договориться, что кто-нибудь из них подъедет, чтобы забрать Сережу. Хороший план, но почему-то была у меня абсолютная уверенность в том, что никто за ним не приедет, и в ближайшие несколько недель, а то и месяцев, я буду отвечать за чужого, да к тому же странного ребенка. Я представила, что каждое утро теперь придется вставать ни свет ни заря, чтобы отвести его в садик и затосковала.

Не подумайте, что я злой человек. Я человек совершенно обычный, как и подавляющее большинство, я не люблю лишние напряги. Тоска, как это обычно бывает, перешла в раздражение, а тут еще болтовня женщины Зинаиды. Чтобы успокоиться, я сделала несколько глубоких вдохов, но это не помогло. Очень уж она была говорлива, и все не по делу. Я подошла к ней вплотную, внимательно посмотрела в глаза и мысленно выбросила гневный клубок, нацелившись прямо в лоб. Зинаида растерянно замолчала. Я, не давая ей опомниться, резко спросила:

– Где Сережа?

Зинаида запнулась, бросила взгляд в сторону сотрудников полиции, ища у них поддержку. Максим Максимыч отвел глаза в сторону. Зинаида сообразила, что поддержки не будет. Я сделала шаг в ее сторону, она инстинктивно отшатнулась и, чтобы отвязаться от меня, ткнула пальцем в сторону маленького коридорчика.