Ирина Шанина - Девятый год черной луны

Мы заглянули в супермаркет, купить что-нибудь к ужину. Район, в котором живет Ксения, густозаселенный, торговых точек здесь немного, поэтому супермаркет олицетворяет некое средоточие культурной жизни. В час вечернего наплыва покупателей часть касс не работала, а в те, что работали, змеились длинные очереди. На покупку двух пакетов молока, хлеба и четырех творожных сырков мы потратили почти час. Когда мы заходили в магазин, только начинало темнеть, сейчас же впору было затянуть «слети к нам, тихий вечер, на мирные поля…». Памятуя, что детей нужно максимально привлекать к домашним делам, я вручила Сереже пакет с хлебом и сырками.

Пока мы неспешно шли до подъезда, у меня возникла иррациональная, ни на чем не основанная надежда, что около дверей Ксенькиной квартиры стоит ее родственница Юлия, мама Сережи, каким-то чудом узнавшая о несчастье. Я так уверовала в это, что была крайне разочарована, не обнаружив никого на площадке перед лифтом. Однако ж, хотя в данную минуту никого не было, кто-то все же побывал здесь днем, оставив на память о себе изрядное количество земли. Похоже, Ксения не ладит с кем-то из соседей. На мотив для покушения на убийство не тянет, но налицо мелкое пакостничество. Особо не рассчитывая на успех, я спросила у Сережи:

– А вы с кем-нибудь из соседей общаетесь? За солью, сахаром никто к вам не заходил?

Он немного подумал, потом покрутил головой. Впрочем, я и не надеялась, что он мне выдаст нужную информацию с указанием номера квартиры.

– Что ж, – философски заметила я, – придется опять подметать.

Я вставила ключ в замочную скважину, и тут мне пришла в голову еще одна версия:

– На вашем этаже никто собаку не держит?

Сережа опять помотал головой. И эта версия тупиковая.

Как бы вычислить гада, который мусорит у меня под дверью. Я задумалась, и тут мы услышали, как в квартире зазвонил телефон. Боже мой, наверное, это Максим Максимыч… Или, того лучше, это мама Сережи! Скорее, скорее к телефону!

Конечно же, ключ никак не хотел поворачиваться, конечно же, когда мы, поборов замок, ворвались в квартиру, оказалось, что трубку не положили на базу, и она может валяться где угодно. Мы метались по коридору, а телефон звонил, звонил, звонил, и было совершенно непонятно, откуда раздается сигнал. Я рванула в Ксенькину комнату, так и есть, телефон лежал там, где я вчера его оставила, на полу около кровати. Я схватила трубку, моля бога, чтобы респондент проявил еще немного терпения.

– Алло, алло, я вас слушаю…

Я надеялась, что это Максим Максимыч с новостями о Сережиной маме. С положительными новостями, разумеется. Увы, в трубке зазвучал женский голос.

– Ирочка, это вы?

Я не смогла определить обладательницу голоса, но, на всякий случай, подтвердила, что, да, Ирочка – это я.

– Это Людмила Станиславовна, – доверительно представилась моя собеседница, – Ксенечкина коллега.

– Да, да, помню, – ответила я.

Видимо, Людмила Станиславовна уловила в моем голосе разочарование, потому что заговорила быстро, словно боясь, что я повешу трубку.

– Ирочка, извините, что так поздно звоню. Я набирала, набирала вас весь вечер, никого дома не было. Я вот по какому поводу… Тут Ксенечке деньги причитаются, зарплата. Надо бы забрать, не лишние ведь будут. Можете подъехать к нам завтра? Или хотите, я подвезу.

– Спасибо, – вежливо ответила я, – я завтра подъеду сама. Адрес диктуйте.

Людмила Станиславовна явно была огорчена тем, что я собираюсь подъехать сама.

– Да зачем же вам беспокоиться? – попыталась она отговорить меня. – Я сама могу подвезти…

Мне совсем не понравилась ее настырность, но вслух я произнесла следующее:

– Не нужно. Спасибо, но Ксения живет в спальном районе, а ваш… – тут я замялась, не зная, как правильно назвать их контору. – Ваш офис, я полагаю, в центре?

Станиславовна, нехотя, подтвердила, что, да, офис в центре.

– Завтра я как раз в тех краях буду, заодно и забегу, – пообещала я и закончила разговор.

На самом деле никаких особых дел в центре у меня не было. И, наверное, было бы разумно, чтобы деньги привезла Людмила Станиславовна, но… Были две причины, по которым я хотела сделать это сама. Во-первых, любопытно было взглянуть на место Ксенькиной работы. Я никогда в жизни не пользовалась услугами подобных салонов, но зато часто видела их рекламу в различных газетах и даже в некоторых журналах. Это была рациональная причина – удовлетворить свое любопытство. Вторая же причина заключалась в том, что Людмила Станиславовна мне не понравилась, и мне не хотелось видеть ее в Ксенькиной квартире. Вроде как и разговаривала она со мной вежливо, и услугу даже оказать хочет, а вот не нравится она мне, не нравится, и все тут. Не могу объяснить почему.

Я вытащила из сумки листок, где был записан адрес, сверилась с ним и бодро зашагала по одному из переулков в районе Большой и Малой Бронных улиц.

Ксенькина работа – салон «Настоящей практической магии» располагался на третьем этаже старинного четырехэтажного дома без лифта. На каждой лестничной клетке когда-то было по две квартиры, сейчас в каждой сидела какая-нибудь контора. На первом туристическое агентство и филиал страховой компании, на втором чем-то торгующее ЗАО и нотариус, искомый салон оккультных услуг занимал обе квартиры на третьем этаже, о чем оповещали совершенно одинаковые таблички на каждой из дверей. Видимо, это вводило в заблуждение потенциальных потребителей услуг салона, поэтому на правой двери, около кнопки звонка была прилеплена бумажка с надписью «звонить здесь». Я нажала на кнопку. Минуты две никто не открывал, сотрудники салона не горели желанием приобрести новых перспективных клиентов. Я уже стала высматривать, нет ли где листка с указанием часов работы, как вдруг дверь неожиданно и бесшумно распахнулась, я с интересом уставилась на возникшую на пороге Ксенькину коллегу.

Сотрудница салона «Настоящей практической магии» оказалась женщиной средних лет, навскидку – крепко за пятьдесят, ближе к шестидесяти. У нее были седые курчавые волосы, бледное лицо и голубые глаза навыкате. Такие глаза бывают у людей с больной щитовидкой. Внешность и солидный возраст сотрудницы вряд ли могли поспособствовать привлечению в салон клиентов мужского пола, зато для увлеченных оккультными вопросами дам это было самое оно.

Дама внимательно и строго посмотрела на меня, сообщила, что прием у них идет строго по записи, и тут же поинтересовалась, записывалась ли я.

– Я не на прием, – огорчила я Ксенькину коллегу, – мне нужна Людмила Станиславовна.

Дама старательно изобразила на лице радость:

– Вы, должно быть, Ирочка будете… – нараспев проговорила она и сделала шаг назад, – проходите, проходите, я вас давно жду.