Игорь Переверзев - По ту сторону мечты

– Ань, я не знаю, может, мне и не надо этого говорить, но я, похоже, влюбился с потрохами, – выпалил я, сраженный наповал красотой этой девушки и выпитым за вечер алкоголем. – Ты просто потрясающая, в жизни не видел никого красивее, – выпалил я и продолжил вливать в себя виски со скоростью гонок «Формулы-1».

Как и любая девушка, не безразличная к мужскому вниманию, Аня покраснела, сказала «спасибо», и сделала ответный комплимент, назвав меня очень привлекательным молодым человеком с прекрасно работающей головой. Если мне не изменяет память, именно так она и сказала, хотя вряд ли мою голову можно было так назвать в тот момент, скорее, я был прекрасным молодым человеком без головы.

– Ну а все же, почему вы не поженились? – спросил я Аню и, сам того не ожидая, взял ее ладонь в свою. «Боже мой, какая же она мягкая и нежная», – подумал я. Улыбка на ее лице означала, что мой приступ нежности пришелся ей по душе, она немного прижалась ко мне и сказала:

– Ты знаешь, Миш, мы с Джеем, даже когда вступили во взрослую жизнь, оба поняли, что нас друг к другу не особо тянет, понимаешь, о чем я? Нам нравилось просто быть вместе. Дружба между полами, как видишь, все же бывает, – философски заметила она. – Мы жили рядом, но у каждого была своя история, в которую никто не вмешивался. В 17 лет Джейдену первый раз сильно понравилась одна девчонка, потом другая, потом сорок восьмая, и до сих пор он спрашивает у меня совета, представляешь?!

– Да уж! Ань, ну теперь ты можешь смело сказать мне, что ты невеста Сергея, давай за вас, не чокаясь, – пытался сострить я, уже опьянев по-настоящему. «Хоть бы она не заметила этого», – подумал я. Если что, скажу, что волнуюсь.

– Да ты что! – немного обиженно ответила Аня, – Сергея я вижу всего третий раз. Он хороший парень, но он встречается с одной девушкой, и у них все серьезно.

«Ах, эти “все серьезно”», – подумал я. Мне было двадцать, девушки говорили то тут, то там про какую-то серьезность, мне было двадцать пять – ситуация повторялась, в двадцать восемь я женился, и вроде тоже было все серьезно, потом я развелся, и это тоже не выглядело шуткой, и вот сейчас я сжимаю самую красивую руку в мире и тоже думаю, что все это серьезно. Но что на самом деле означает это выражение в их красивых головках? Что такое «все серьезно»? Ходить на работу, а вечером читать газету или смотреть телевизор, посматривая на орущих детей грозным взглядом? Планировать поход в гости к друзьям в конце недели? В субботу ездить к тестю играть в карты, а потом, под видом разговора о делах, напиваться до альфа-состояния?

Ответа, к сожалению, я не знал.

Аня всматривалась вдаль, как это обычно делают все девушки, едва познакомившись. Она медленно подносила к губам бокал с шампанским, останавливаясь в самом конце, прекрасно понимая, что я ловлю каждое ее движение.

Когда она медленно отпивала, уголки ее губ поднимались, и я видел, что мое внимание явно ей льстило. Интересно, как я выглядел со стороны в тот момент? Наверное, как маленький ребенок в зоопарке, впервые увидевший жирафа.

– Ну, мистер Михаил, может быть, расскажешь о себе, хоть немного? – спросила Аня, посмотрев мне прямо в глаза. С ее губ стекла капелька шампанского, скатилась через подбородок и ушла дальше по извилистой линии шеи.

Больше я держаться не мог. Аккуратно я попросил ее бокал, поставил на стол, провел рукой по щеке и поцеловал эту невероятную девушку. На секунду я подумал, что совсем необязательно было трогать ее лицо рукой, но я видел это в каком-то фильме и почему-то подумал, что надо сделать именно так. Может, это немного странно, думать об этом в тридцать два года, целуясь с девушкой, но когда влюбляешься, ничего и ничто странным тебе уже не кажется.

Поцелуй продлился несколько минут. Целовалась Аня потрясающе, без лишнего напора и, если это можно описать одним словом, я бы сказал «нежно». Мы взяли свои бокалы – после такого первым делом надо заполнить обязательную дурацкую паузу, неизменно возникающую в таких случаях, посмотрели друг на друга и засмеялись.

– Миш, это было восхитительно! – сказала Аня и облизнула губы, как кошка, только что откушавшая молока.

– Ань, перед тем как я вкратце расскажу о себе, должен признаться, что слово «восхитительно» последний раз я видел в старых книгах, но как оно потрясающе звучит!

Почему это слово сейчас не говорят?

– Потому что оно слишком длинное, – ответила Аня, – сейчас чем короче, тем лучше. Век коротких сообщений, ничего не поделаешь, – заключила девушка. – Ну, так как, расскажешь немного о себе?

– Ань, ну что бы ты хотела знать обо мне? Чем я занимаюсь, женат ли я, какая у меня машина, и куда я летаю отдыхать?

– Ну, хотя бы это, можно без машины и без мест отдыха – это мне вообще не интересно.

«Хороший знак», – подумал я.

– Ань, мне тридцать два года. Работаю в Москве недавно, несколько лет. Пригласили руководить столичным филиалом компании по производству и внедрению всяких строительных материалов, короче говоря, что-то типа строительной организации. Недавно я развелся, мы были женаты два года, отношения были не очень, но как так получилось, я имею в виду наш брак, я до сих пор не понимаю. Детей у нас нет.

Поймав вскользь взгляд Ани, я отметил, что на словах «у нас» она немного рассердилась, но виду не подала.

– У тебя такой красивый голос, – сказала она, – продолжай, пожалуйста.

– Да, в общем-то, и все. Если коротко, – ответил я.

«Вот дурак, – проклинал я себя в тот момент. – Ну что стоит тебе рассказать ей длинную историю своей жизни, ведь ты же болтун, каких свет не видывал», – говорил я себе, ненавидя за то, что язык мой в тот момент напрочь отказывался производить хоть какие-то малейшие движения. – Ань, я почему-то не могу говорить много рядом с тобой.

– А ты любил свою жену? – поинтересовалась Аня, пропустив мои слова. – Только честно.

А действительно, любил ли я ее? Познакомились мы с ней на одной из выставок отделочных материалов. Высокая, стройная брюнетка в очках без диоптрий, строгий костюм, подвязки, черные лакированные туфли, волосы, повязанные в конский хвост. Да, она была красивая, даже с ее родителями я ладил, и они называли меня «сынок», но любил ли я ее? – подумал я. – Вряд ли.

– Ты знаешь, Ань, наверное, нет. Скорее всего, это была большая страсть. Потом жалость. Потом страх, – ты же ведь обнадежил человека, значит женись на ней, – так я думал тогда. Да и родители ее хорошие люди были. Тесть – как мой ровесник был, легкий в общении, классный мужик, относился ко мне как к сыну. Мне приятно было называть его «папа». Я всегда мог спросить у него совета, выпить с ним и просто приятно провести время. Бывшая теща тоже была хорошей и доброй женщиной, всегда защищала меня перед женой и очень вкусно готовила… Жалко их, конечно, веселые старики…