Лилия Лукина - Когда впереди – вечность. Книга третья. Ставшая своей чужая жизнь

Судя по тому, как Марко тут же испуганно воскликнул:

– Маргарита! В чем дело? Я ничего не понимаю! – ее слова, а, главное, тон взбодрили его так, что сон мигом выветрился из его головы.

– То, что вы сказали жене о приезде некоей синьорины Королева, понятно – вы же думали, что я остановлюсь у вас, но остальное? Зачем вы сказали ей, что я приходила к вам с Кертоном? Или вы делитесь с женой секретами всех своих клиентов в подробностях? Может быть, вы и обо мне рассказали ей много лишнего? Какого черта Джина не только следила за мной, но еще и, нафантазировав, черте что, поделилась своими гнусными измышлениями с Миррой и Вики?

– Маргарита! – пролепетал ошеломленный Марко. – Пресвятой Девой Марией клянусь, что я ей не говорил ничего такого! Просто сказал, что из Англии, чтобы посмотреть Неаполь, приедет девушка, опекуном которой является Саймон, и на несколько дней остановится у нас. И это все! Я даже имя ваше не называл! Я представления не имею, что Джина могла натворить и наговорить Вики! Да, они дружат и часто болтают по скайпу…

– Больше не будут! – твердо заверила его Маргарита. – Чтобы у вашей жены язык отсох! – совершенно сознательно пожелала она. – И можете не благодарить! Я и сама знаю, что немая жена – затаенная мечта каждого мужа! У меня все!

Маргарита отключила телефон и закурила, а Берлимблоу осторожно спросил:

– Может быть, не стоило так уж лютовать?

– Лютовать?! – взвилась она. – Да я еще и не начинала! Одна идиотка без всяких к тому оснований распускает сплетни, а другая, поверив им, бросается ко мне выяснять отношения! Мы с Кертоном друзья и не более того! Скажу больше, я собираюсь устроить личную жизнь его и Джоан! А, поскольку Вики явно невменяемая, она наверняка успела поделиться своим «горем», – издевательским тоном выговорила она, – со всеми подряд и этим может нарушить мои планы.

– Не думаю – у нее на это просто не было времени. Вернувшись от вас, она заперлась у себя в комнате, громила там все подряд, билась в истерике, а Мирра вторила ей под дверью в коридоре. Потом Вики напилась и в голос проклинала вас и Кертона, и Энтони забрал ее в свою квартиру, где решил устроить вечеринку, чтобы она немного отвлеклась. А, поскольку без наркотиков там не обходится, то она окончательно отключилась уже через пять минут, – устало объяснил Берлимблоу.

– А Мирра, получив свободу действий, бросилась скандалить к вам. Поэтому вы и сказали, что нам не дадут спокойно поговорить, – сделала вывод Маргарита, на что Берлимблоу только вздохнул. – Саймон, я искренне сочувствую вашему горю, но скажите, на что вы надеялись? Что ваши проблемы пройдут сами собой? Так, это не насморк! На то, что я ничего не узнаю? Это просто глупо! Да, у меня не было времени и возможности внимательно присмотреться к этим ублюдкам, потому что в мае, как и сейчас, мне было не до них. Но почему я должна узнавать все от посторонних людей? Какого черта вы вовремя не обратились ко мне за помощью? Советского Союза уже не было, проблем с выездом за границу – никаких! Да я была бы у вас уже на следующий день и урегулировала ситуацию!

– О чем вы, Марджори? – сделал вид, что удивился, Берлимблоу.

– Не притворяйтесь! – поморщилась она. – Вы все прекрасно поняли! Это уже не ваша тайна, а секрет Полишинеля, который знает весь Лондон.

– О, боже! – хватаясь за голову, простонал он. – Еще и это! Нет, все это вместе и сразу я уже не переживу!

– Переживете! – успокоила его Маргарита. – Перечитайте Дюма! Помните, что говорил банкир Данглар? «Я принадлежу своему капиталу». От себя добавлю, что и капиталам своих клиентов, которые банкир обязан защищать, как и свой собственный, если он настоящий банкир. В свое время вы сделали большую глупость и поплатились за нее, как честью своего имени, так и здоровьем близких.

– Вы и это знаете? – горько усмехнулся Саймон.

– Как и все остальное, – подтвердила Маргарита. – Но кто сказал, что вы должны страдать до конца своих дней? Мне кажется, что годами позора и страданий вы сполна искупили свою вину, а, точнее, глупость. Теперь, когда вы знаете, что столь тщательно оберегаемой вами тайны больше не существует, пора положить этому конец. Только не могу понять, зачем вам надо было, чтобы я сблизилась с Энтони и Вики?

– Я надеялся, что вы сможете как-то на них повлиять, – вздохнул Берлимблоу.

– На них невозможно повлиять даже мне, потому что многолетнее употребление наркотиков разрушает психику безвозвратно. Они уже невменяемые и никогда не станут снова нормальными людьми. Хватит, Саймон! – гневно воскликнула она, с такой силой ткнув окурком в пепельницу, что та слетала на пол. – Терять вам нечего, так перестаньте вести себя по отношению ко всем этим сволочам, как тряпка! Наведите, наконец, порядок в своем дома, а я вам в этом помогу!

Поднявшись, она вернула пепельницу на место и даже выпавший окурок подобрала, а потом снова села, долила себе кофе, закурила и, немного успокоившись, спросила:

– Что происходит у вас в банке? Как вы понимаете, меня интересуют мои деньги.

– В целости и сохранности, как и деньги остальных клиентов, так что можете не волноваться, мой банк устойчив, как всегда, – заверил ее Саймон.

– Тогда какого черта вас вдруг начали крыть в Интернете последними словами? – удивилась она.

– И в газетах тоже, – добавил он. – Эти заказные статьи – просто средство давления на меня. Марджори, вы не специалист и не могли уловить нюансы: критикуют в них именно меня и мой старомодный стиль управления бизнесом, но вы не найдете там ни одного плохого слова о самом банке, ни малейших сомнений в его надежности. Им ведь нужно, чтобы у моего банка оставалась кристальная репутация.

– Кому «им»? – требовательно спросила Маргарита. – Кому нужны эти статьи? Кому вдруг потребовалось давить на вас?

Берлиблоу достал из своего портфеля папку и протянул ей:

– Посмотрите и вы все поймете.

– Давайте не будем тратить время на политес, – предложила она. – Что где находится, вы знаете, так что наливайте себе сами – я чувствую, что без хорошей порции коньяка нам себе нервы не успокоить, а, значит, и не разобраться во всей этой истории. Если вам вдруг что-то потребуется, то вызывайте Уолтера без малейшего стеснения.

Маргарита начала просматривать документы и с притворным восхищением воскликнула:

– Саймон! Вы начали пользоваться большой популярностью в определенных кругах! Сначала была неаполитанская каморра! Теперь колумбийская наркомафия!

Но, чем дальше она читала, тем больше портилось у нее настроение и более крепкие выражения вырывались. Наконец, закончив, она со злости шарахнула папкой по столу, вскочила с кресла и, подойдя к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. «Великое небо! – думала она. – Куда ни ткнись – получишь привет из прошлого!». Притихший в кресле Саймон ждал, пока она перебесится, и, когда она, наконец, вернулась на место, вопрошающе посмотрел на нее. Но она просто отмахнулась, налила себе хорошую порцию коньяка, махом выпила ее, закурила и только после этого потребовала: