Эрнар Макишев - Венера. Рассказы

Подкрасила губы, краем глаза прислушиваясь к прислушиваясь к фоновому жужжанию Телекафе. Не включая свет перекусила сыром у открытого холодильника и выпила чашку черного чая.

Все это время Венера нервно поглядывала на часы, ожидая прихода Берика. Ее мысли в полудреме, метались от происшествия на работе, к дочкам и неожиданно обратились на 40 лет назад, в тот день, когда она впервые приехала в Москву.

Поезд сообщением Мангыстау-Москва, остановился на Павелецком вокзале. Из него почти на ходу, выпрыгнула девочка в ситцевом платье. Довольная, вырвавшись из липкого плацкарта, она весело помахала в окна вагона и приобняла проводника, чмокнув его в щеку. Старый проводник, казах, узнав что она едет в Москву одна и без знакомых, всю дорогу кручинился глядя на нее, на прощание вынул из-за пазухи горсть конфет и засыпал ее в сумку Венеры. Венера поблагодарила его и вприпрыжку побежала прочь от вагона сразу слившись с людским потоком.

Проводник опомнившись чертыхнулся и принялся протирать ручку вагона, несмотря на то, что половина пассажиров уже высыпалась на улицу. Спустя мгновение, воспоминание о пассажирке затерлись в гуле толпы и свисте тепловозов.

Любимица отца, после его смерти, Венера была окружена заботой старшего брата. Большой и сильный, старше сестры на 10 лет, он заменил ей отца. После окончания школы, он посадил ее в вагон и отправил в Москву поступать в Губкинский университет. С собой он сунул ей 100 рублей, огромные деньги на которые Венера должна была протянуть первое время, и адрес пожилой родственницы библиотекарши, работавшей в городской библиотеке.

Венера резво удалялась от вагона и в тоже время все больше понимала как же далеко она находится от дома. Смуглая кожа, разрез глаз, заставлял людей задерживать на ней взгляд несколько дольше чем это было необходимо, и Венера неуютно чувствовала себя.

Спустя несколько часов, после напряженного рыскания меж однотипных хрущевок, Венера наконец позвонила в дверь незнакомого человека, единственная связь с которым, была запечатана в конверте, который она держала в руках.

Прошло несколько минут, прежде чем дверь беззвучно приотворилась и через щель на Венеру недоуменно воззрилась как ей показалась пожилая женщина.

Венера оробела и не сказав ни слова протолкнула в щель письмо, затем дверь закрылась. Через пару минут дверь распахнулась и на пороге показалась хозяйка квартиры.

Это была крупная старуха лет семидесяти. Вероятно в молодости, она была высокой, красивой женщиной, и даже возраст не смог согнуть ей спину. Поэтому Венера, довольно высокая для казашки, девушка смотрела на нее снизу вверх.

– Меня зовут Римма Павловна, можешь звать меня баба Римма. Проходи пожалуйста.

Венере было стыдно за молчание и поэтому она затараторила – Меня зовут Венера. А тетя Лида вам кем приходится? А я хочу поступать на нефтяное отделение. В Москве так красиво. – Телефонный звонок оторвал Венеру от воспоминаний.

Гнусавый мужской голос что-то пробубнил в трубку. Венера молча положила трубку, разделась, и легла в кровать. Ее единственная цель была побыстрее уснуть и приблизить утро следующего дня, Что бы снова пойти на работу и чувствовать себя нужной и любимой всеми. Но как всегда бывает, сон не шел и лишь под утро задремав, Венера увидела короткий сон про брата.

Высокий, светлый, он брал ее на руки и подбрасывал к потолку. Будильник прервал сон, и Венера начала готовится к выходу.

Водитель у подъезда грел мотор, смахивал снег с лобового и нервно поглядывал на балконы здания.

На другом конце города, Ерлан проснулся за 5 минут до звонка будильника. Молча собрался, взглянул на силуэт женщины лежащей на кровати и вышел из комнаты. Женщина, лежала с открытыми глазами лицом к стене, дождалась пока за ним захлопывается дверь, встала, включила телевизор, завернулась в одеяло и уставилась в него щурясь от яркого света.

Белая гладь бассейна жила своей собственной жизнью. Рябь появлялась и исчезала на разных участках поверхности. Пузыри газа с сочным звуком появлялись и лопались, извергая брызги, летевшие в разные стороны. Туман, застилающий все вокруг, придавал сферическому помещению мистический вид. Купол, уходящий высоко ввысь, терялся в клубах пара. Стены сфера были сделаны из серого матового пластика, на поверхности которого рябью переливались короткие белые волоски. Кроме узкого бортика по краю бассейна, на котором стоял Игнис, в сфере не было ничего. Он больше не видел дверь через которую вошел, не чувствовал тонкого запаха сероводорода опутавшего все вокруг. Все его внимание привлекал бассейн. Игнису казалось что, прислушавшись можно услышать как трутся друг об друга острые грани машин живших в глубине бассейна. На самом деле звуки, издаваемые рассолом, как его называли техники, были эхом от лопавшихся пузырей, наполнявших раствор кислородом и смесью различных газов: машинам требовалось топливо для функционирования. Волоски, которыми были покрыты стены, абсорбировали газы и направляли их на переработку что бы использовать их снова. Жидкость представлявшая собой скопище наномашин, была невесома и не оставила следов после того как он в нарушении инструкции зачерпнул рассол ладонью и слил назад. Жидкость стекала сквозь пальцы, даже если он старался удержать ее в ладони. Она переливаясь через край ладони стремясь снова влиться в бассейн. Брезгливо отряхнув руки, Игнис отстегнул протез левой ноги и прислонил его к стене. То же самое он проделал с протезом правой руки, правда уже с меньшей проворностью, так как управляться одной рукой без посторонней помощи всегда тяжело. Перенос требовал огромных затрат энергии обратно пропорциональных квадрату расстоянии и веса объекта, так что увечные гонцы были в ходу. Игнис весил 48 килограмм, из-за отсутствия двух конечностей и пары внутренних органов, что делало его прекрасным и экономичным гонцом. Он неторопливо опустил ногу в жидкость и с силой оттолкнувшись, погрузился в толщу жидкости… С большим трудом, едва сдерживая приступ паники, Игнис сделал глубокий вздох, впуская раствор в легкие, и замер, погружаясь все ниже и ниже. Он с кристальной ясностью представил как рука оператора, следившего за ним все это время через сенсорные кластеры, плавающие в растворе, нажала клавишу ввода, завершая прыжок. Дикая боль пронзила тело Игнис. Боль не позволяющая потерять сознание, не позволяющая кричать, длившаяся целую вечность. Наномашины, хорошо зная свое дело, вгрызлись в человеческую плоть. Разлагая клетки на молекулы, молекулы на атомы, они в тоже самое время собирали информацию об их положении и составе. Животная паника застилавшая мозг смела все мысли и аутотренинги, проводимые перед переносом. Неудивительно, что этот способ путешествия не приобрел большой популярности: никто не может привыкнуть умирать.