Игорь Сотников - Память совести или совесть памяти

«Ну хорошо, в этом плане как будто все в порядке, ну а что же на семейном фронте?», – требуя разъяснений, заволнуется женская половина. Ну, а на семейном фронте, после того как он заменил жену с большим пробегом на вон ту, молодую, всегда готовую тратить его деньги – пока что без перемен.

– Да, милая, – смотря в зеркало, говорит Лу.

– Я сейчас, только накрашусь, – следует ответ пухлогубогоглянца.

– Да, конечно, – натянуто отвечает Лу, размышляя про себя.

– Все-таки она обманула меня, скрутив свой счетчик.

– Ну, с ним, все понятно, – послышится сердитый голос все той же женской половины.

А что, собственно, понятно? Вот мне всегда было не понятно, вот это самое – «понятно», звучащее, как выносимый приговор субъекту мужского рода. А ведь это и есть приговор, вычеркивающий данный образец внимания из списка потенциальных, как любят нынче говорить, бой-френдов. Так и представляется этот список, составленный одной весьма смышленой дамочкой, не пожалевшей на эти цели использовать свой красивый блокнот из коричневой кожи.

– Только Проша!

– Не на одном нем свет клином сошелся.

– Проша может и подвинуться.

– И Алишерка, тоже ничего.

– Да неужели… (Далее все размыто, по вкусу скорее похоже на слезы с чернилами).

Ну и дальше, в том же женском роде. Конечно, Лу мог бы привести массу доводов в свою защиту: и что он подождал, когда его будущая супруга из подростка оформится в женщину, и даже не держал ее на поводке обещаний в съемной квартире, да и вообще, ему далеко до тех высот, с каких на женский пол смотрит Прохор. Но давайте не спорить, и оставим хоть чуть-чуть неясности и непонятности, которые и будем преодолевать в процессе нашего повествования.

– А есть ли у нас выбор? – саркастически подмигнет мне либерал.

– Пожалуй, что нет. Ведь здесь автор – полноценный тиран, и он не потерпит на своих страницах чужого вольнодумства, даже и не претящего ему. – Тоном, непозволяющимвозражения, заявлю я, чем лишу дара речи этого (впрочем, как и любого другого) либерала.

– Хм. А напустили-то тумана и таинственности. А мне все уже и так ясно и понятно, о чем вы тут талдычите, – вновь вмешивается тот весьма проницательный читатель, которого, как он говорит, на мякине не проведешь.

– И в чем же загадка? – в ответ поинтересуюсь я, сам еще находясь в процессе поиска сюжета.

– А ничего особенного. Кризис среднего возраста у вас, молодой человек, – смотря на нас со стороны, самодовольно заявит сей, весьма проницательный наблюдатель. Затем понаблюдает какой эффект произвели его откровения и снисходительно добавит, – Это мы уже проходили, в свое время.

Что ж поделать, к старшим мы испытываем уважение и трепет, и значит, не можем не принять к сведению эти его замечания. Но не таков, видимо, Лу, и он весьма критично отнесся к данному заявлению в свой адрес, в связи с чем высказал по этому поводу уже свои соображения.

– Может быть и так, но я имею на этот счет свое собственное мнение. И по мне, это вовсе никакой не кризис среднего возраста, в названии которого поучаствовала женская половина, а будет вернее назвать его открытием второго дыхания.

– Да, да, конечно, – снисходительно кивает проницательный тип, который «много плавал» и знает.

– А я еще раз скажу, у меня никакой не кризис, а просто открылось второе дыхание. И я еще имею право на одну большую мечту, и может даже, еще на одну маленькую, – с жаром заявляет, метущийся из угла в угол Лу. – Вот только мечта не просто дымка, навеянная из ниоткуда. Она формирует свои черты на основе возникновения внутренней побудительностина внешний раздражитель, который, в какой-то момент, кажется не достижимым.

– Как-то мудрено сказано… Но все же, в чем проблема? – уже задамся вопросом я.

– Раздражители может быть и есть, и даже многое меня раздражает, вот только они не трогают мою душу, которая и является генератором этой мечты. – проговорил Лу, задумался и задался вопросом. – Так что же будем делать?

– Так что же будем делать, – вторил ему Консультант, сидящий напротив Лу в мягком кожаном кресле.

– Может, начнем все сначала, и вы заново меня введете в курс дела, а то первое введение было слишком отвлеченным и, пожалуй, увело нас совсем в другие дебри, – после небольшого обдумывания, предложил Лу.

– Ну что ж, настоящее время – ваше, и вы вольны его использовать так, как вам заблагорассудится, – широко улыбаясь, ответил Консультант. – Так вот, самое большое человеческое заблуждение касается его прошлого, о котором, как ему кажется, он все знает. Но хочу вас заверить – это совсем не так. И ведь знаете, практически, все хотят, хоть на мгновение, да побывать в прошлом, чего, в свою очередь, не скажешь про будущее. Конечно, есть и те, кто бы хотел заглянуть и в будущее, но между этими двумя желаниями есть одна существенная разница. Если, в прошлое многие хотели бы заглянуть и посмотреть на него в своем прежнем обличие, но с новым багажом знаний – то будущее всем интересно, уже опосредованно, от самого себя. Ведь мало кому захочется узнать и, тем более, увидеть себя в будущем. Но вот, допустим, вам представилась возможность попасть в свое прошлое. Как думаете, что вас там ждет? – облокотившись на стол, спросил Консультант у Лу.

– Трудно сказать, наверное логично будет сказать, что прошлое? – вопросительно ответил Лу.

– Конечно, с логикой трудно спорить, – улыбнулся Консультант, – но логично и другое, что прежний ваш мир, увиденный сегодняшним «вами», будет совсем другим, чем вы видели его прежним «вами», и который отложился в вашей памяти. И боюсь, что вас может постигнуть разочарование. Ведь прошлое, это те же грезы, имеющие одну общую субстанцию с твоей мечтой. Грезы о прошлом, или воспоминания, просто уже имеют сформировавшуюся картинку и мало подвержены изменениям, когда, как грезы о будущем – еще находятся в процессе формирования, и поэтому ваши мыслительные движения в зависимости от внешних обстоятельств привносят в них свои качественные изменения. И вот ты «теперешний», смотришь на свой прежний мир, и он уже – не тот мир, который зафиксировался в твоей памяти. Это совсем другой мир, здесь все для тебя будет выглядеть иначе. Ведь ты на него смотришь совсем с другого ракурса и позиций. Твои жизненные ценности – уже давно совсем другие, и чему ты раньше придавал значение – потеряло для тебя всякий интерес. Ты знаешь многое, и многое повидал, тебе уже не интересны те вещи, которые когда-то волновали. Твои прежние побуждения и мечты, которые жили в тебе, оказываются в заключении твоей сегодняшней циничности, с легкой руки называемой нами реализмом. Но, с другой стороны, ты замечаешь то, что раньше уходило от твоего внимания, ты можешь давать более верные оценки окружающему, имея при себе более значительный запас знаний. Ты сможешь отбросить тот весь ненужный мусор в твоих отношениях с миром и допонятьто, что раньше не мог. Но все же, в тебе уже нет того юношеского задора, позволявшего тебе легко перенося невзгоды, двигаться вперед. Нет, конечно ты сможешь преодолевать препятствия на твоем пути, но ты уже не так легок на подъем, и все делаешь с трудом, уже полагаясь совсем на другие свои качества, на какие ты так привык отталкиваться в своих сегодняшних действиях. Вместо юношеской смекалки – ты выдвинешь вперед свой жизненный расчет, вместо радостного веселья – ты одаришь всех саркастической улыбкой. «Задорный и взбалмошный» – будут вычеркнуты из твоего списка отличительных качеств с заменой на «бесстрастный и усидчивый». Ну, что скажите. Вас не пугает такая перспектива? – серьезно спросил Консультант.