Зара Назарян - Окно. Короткие рассказы

Здесь так же много ресторанчиков с открытыми террасами. Аппетитные запахи пленяют. Но где-то в центральной части улицы есть два невзрачных магазина, расположенных один за другим. В одном – продают хлеб, а в другом – сыр. Ах, какой тут сыр! Длинная витрина с выставленными головками сыров пестрит флажками стран – производителей. Мы ищем глазами наш флажок – такого нет. Покупаем свежевыпеченный хлеб и сыр. Запах этих ароматов сводит с ума. Мы направляемся к набережной, к нашему пирсу. В самом его конце, уходящем в Онтарио, громадные камни-валуны. Мы устраиваемся на одном из них. Отсюда здорово наблюдать за парусниками. И так ближе к воде. Сегодня никого нет. Прохладно.

Наш взгляд приковывает единственная точка на воде – собака. Она – далеко за пирсом и плывет вдоль берега. Здесь глубоко. Не за хозяйской палочкой и не за мячиком она здесь. Просто плывет. Мы машем ей, зовем – нет, даже не смотрит в нашу сторону. Проплыла мимо и дальше. Смотрим вокруг – нет хозяина. Странное дело, ведь беспризорных тут не бывает… Поднялся ветер – частый гость здешних мест. Накинули капюшоны, но все равно зябко. Мы едим наш хлеб с сыром и следим за собакой. С соседнего пирса ребятишки кидают ей какую-то еду, но она разворачивается и плывет в обратном направлении. Вновь проплывает мимо нас. Я начинаю волноваться. Вода холодная – давно не лето. Хозяина нет. Собака даже не смотрит на берег. Она спокойна. Пытаюсь распознать породу – кажется, золотистый ретривер. Мы решаем найти каких-то береговых охранников. Идем к берегу. Но тут замечаем женщину в яркой куртке, стоящей на берегу. Странно, кажется, никого не было раньше. Она тоже смотрит на собаку. Хозяйка! В руках поводок. Она ничуть не беспокоится. Она терпеливо ждет своего пса.

– Как его зовут?

– Ало?

– Почему ты думаешь, что я забуду завтра?

– Это девочка?

– Как ее зовут?

– Потому что я хочу знать. Я твоя мама.

– Я хочу знать. Мне не все равно.

– Потому что я тебя не видела с декабря месяца.

– Каждый раз, когда я вижу тебя – я не узнаю тебя. Вы очень быстро растете в этом возрасте.

– Папа не спрашивает, потому что ему все равно, а мне не все равно.

– Я просто хочу знать, с кем ты дружишь.

Молодая женщина сидит за столиком напротив и говорит по мобильному телефону. Внимание привлекает ее странный голос. Она проговаривает слова очень медленно, не привнося в речь ни грамма эмоций, ни грамма каких-либо интонационных акцентов. Так может говорить человек в заторможенном состоянии, так может говорить человек выпивший или под воздействием еще чего-то, возможно, принимающий антидепрессанты. Я продолжаю гадать. Ее внешний вид говорит о благополучии и вменяемости. Одета она по моде, руки – ухожены. Чувствуется достаток. Правда, на лице – ни грамма косметики, может поэтому она в черных очках. Я не свожу с нее глаз, пытаясь увидеть может слезинку, может уловить какую-то эмоцию – не важно какую: отчаяния, иронии, радости, грусти, сожаления, сопереживания, тоски. Но нет – абсолютно ничего. Потом я вспомнила, когда сама так разговариваю… Когда испытываю боль. Боль, заглушающую все. Но вот она отпускает на какое-то время, и ты говоришь именно так, пытаясь ничем не нарушить это пребывание без боли…

Я представляю ее сына на том конце провода. Он не видет ее, а слышит лишь вот этот голос. Смотрю на нее. Она курит. Но даже это не похоже на нервное курение, а так, просто. Рядом с ней сидит мужчина, сперва показавшийся мне ее отцом, но нет, скорее, ошибаюсь. Слишком отстраненно он себя ведет, слишком безучастен ко всему происходящему – к ней, к ее собеседнику. Выглядит намного старше ее – обрюзгший и малоприятный. Женщина заканчивает говорить и кладет телефон в центр стола.

Она проговаривает какие то фразы-мысли вслух, делая между ними длинные паузы. И вновь не понятно, кому это адресовано. Мужчина все равно молчит. Через минуту они уходят, забыв аппарат на столе. Я окликаю их, но странный спутник этой странной женщины лишь равнодушно отмахивается, даже не обернувшись. В полном недоумении подхожу к их столику и только теперь мне бросается в глаза неестественный блеск грубой пластмассы детской игрушки.

С правой! Встала с постели, прошлепала по прямой в ванну, умылась. Посмотрела в зеркало – чуть крема на лицо. Иииии…

Мой чудесный утюжок все морщинки уберет,

Кожа снова стала гладкой,

Мышцы в тонусе опять,

Глаз блестит, лицо-улыбка,

Мне лет двадцать – двадцать пять!

Задержала взгляд на своем отражении.

Да, а на ланч у тебя сегодня – ЧУДО!

Вот уже несколько дней стояла прекрасная погода. В свой перерыв она вылетала из офиса и за минут сорок успевала быстрым шагом обойти чуть ли ни всю промышленную зону. Эта зона напоминала скорее зону отдыха с аккуратно выстриженными газонами, парковыми участками, высаженными вдоль дорог огромными, почти черными кленами, шикарными многолетними пышными елями.

В тот день было ветрено. Постепенно входя в ритм движения, она наслаждалась солнцем, свежестью дня, дыханием – просто шагала и ни о чем не думала. Не пройдя и четверти пути, она взглянула наверх. Она часто смотрела наверх. Остановилась. Оглянулась – вокруг никого, кроме редко проезжающих машин и стоящего неподалеку продавца хот-догов.

На небе было что-то написано. Нет, это не был дирижабль, это не был самолет с рекламой на хвосте. Это было небо с маленькими облачками, выстроившимися аккуратно в буквы, а буквы – в слова, а слова – в нечто большее. Она задрала голову и попыталась прочитать. Перешла улицу и подошла к «Хот-догу».

– Вы видите?

– Что?

– Ну…, – и она посмотрела наверх.

– А что?

– Ну вы что, не видите? Там что-то написано.

Именно в это время подъехал покупатель и продавец всецело ушел в свое дело.

Она прошла вперед и двинулась дальше, следя за небом. Буквы расплывались от ветра, но через какое-то время появлялись новые – малюсенькие. На глазах они увеличивались, превращались в слова-предложения и тоже рассеивались. Она поняла наконец – читать нужно с другой стороны.

Ничего себе! Вот так чудо!

На следующий день вышла в тоже самое время. Но нет. Небо было чистое, синее без единой черточки.

– Я знаю, что это было, – окликнул ее продавец хот-догов

– Что?

– Разве вы не смотрели вчера вечерние новости?

– Нет, я не смотрю новости.

– Это был выпуск экспериментальной аэро-рекламы. Там было написано что-то типа – «Распродажа летней одежды».

– Вы что, серьёзно?

– Да, a вы что подумали? Думали это чудо, да? – «Хот-дог» громко захохотал и от него сильно понесло кетчупом.