Рамил Мамедов - Закон равновесия. Сборник рассказов

© Спартак Осепян, 2016

© Рамил Мамедов, 2016

ISBN 978-5-4483-2363-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Из здания вышел И.

Потемнело слишком рано, небо заполнено метавшимися из края в край черными птицами. Вороны, сгустившись, создали одно гигантское небесное одеяло, которое обрывалось в краях, а иногда падало на землю и опускалось слишком низко, окутывая черной прохладой незащищенные части лица.

Изящный московский конструктивизм сжался под натиском технологических изменений. Колоссальная метаморфоза привела к тому, что теперь художнику крайне сложно измерить пейзаж обычной русской хандрой. Слишком много ярких огней, музыки, звуков.

Внешность изменилась, а имперские ксенофобы, как бессмертные тени художественных творений, все так же стирают свои каблуки об уличную брусчатку, с привитым страхом взирая на черную бороду И. Он встретился с ними взглядом, почувствовав неприличный озноб, пропустил негатив мимо, затем поймал себя на мысли, что вновь скачет из одного мыслительного образа в другой.

Очередная бесконечность дней, напоминающих собой многолистовой календарь с пометками на рецепты или христианские праздники, оборвалась и канула в пустоте прошедшего времени. Последовательность отрицала возможную импровизацию, следующим этапом после рабочего дня, как всегда, теплый, но не совсем уютный дом.

И. повернулся спиной к прохожим людям и всему городу, уперся взглядом в стену многоэтажного здания, и понял, как он устал. От повседневных попыток удушья, возможно, громко сказано, как посчитал сам И., но он устал от постоянной борьбы за существование, за возможность есть, спать, курить. Изо дня в день одни и те же вопросы задавали ему люди, а он, в свою очередь, отвечал им давно заученными шаблонами. Нервы висели на пределе, а лень глубоко погрузилась в вялые мышцы. Но, возможно ли что-то изменить? Плюнуть на работу, дом, обязательства, сесть в первый попавший троллейбус, доехать до какого-нибудь места – аэропорта, бара или публичного дома и разжечь там безмятежье, невзирая на правила и этикет…

Запах спиртного вперемешку с сигаретным дымом и пением саксофона доносился из маленьких тонированных окон полуподвального помещения на улице Z. У входа в кафе под названием «Одержимость» стоял высокий лысый парень в черном костюме, галстуке и лакированных, царапанных туфлях. В одной руке он держал телефон, рассматривая фотографии topless, в другой сигарету. И. никогда не слышал о таком заведении, хоть и находилось оно на соседней улице от его работы. В очередной раз И. поймал себя на мысли, насколько узкий и малочисленный город, в котором он живет.

Недолго размышляя, а точнее, не давая себе возможности долго размышлять, молодой человек с черной бородой, решил войти в кафе. Слишком скоро на пути его остановил лысый охранник:

– Ты куда?

– Туда, – глухо ответил И., указывая кивком вниз, в сторону уходящей лестницы, откуда доносилось медное пение.

– Столик заказан?

– Нет.

– Это плохо.

– Почему?

– Я не могу тебя пустить. У нас только по записи.

– Ну что ж… – И. хотел было повернуться, чтобы уйти (возможность поднять белый флаг и сегодняшнему дню), как охранник оборвал его на полуслове.

– Подожди. Давай вместе покурим.

И. не стал сопротивляться. Достал сигарету, встал рядом с лысым парнем. Они молча курили, вместе смотрели на фотографии моделей в телефоне охранника. Ничего не менялось и не происходило, только машины перестали ездить и тротуары опустели.

В кармане завибрировал мобильник. И. поднес голубой экран к глазам, разглядывая электронные буквы: «Как дойдешь до дома напиши. Мне не понравился твой голос». Сообщение от мамы. Подумал же сразу – может пора вернуться на Кавказ, домой?

Сигарета тлела и почти обжигала ногти. И. смотрел на кирпичную стену здания напротив и думал, закурить еще одну или уйти вон. Не понимая почему, но ему пригрелось место рядом с охранником. Сложно сформулировать свою мысль, чтобы понять, зачем ты здесь – именно в этом городе, в этом месте? Важно только, что тебе комфортно. Комфортно же? Без ответов и лишних слов, он уперся тупым взглядом в стену и тянул время.

– Слушай, – охранник перестал курить и посмотрел на И., – тебе не холодно?

– Нет.

– А мне холодно…

Еще бы! Середина марта, а ты в пиджаке, еще и с лысой головой.

– Может, зайдем внутрь? Я немного погреюсь, – продолжил охранник.

– У меня не заказан столик.

– Я что-нибудь придумаю.

– Хорошо, – И. пожал плечами и последовал за лысым.

Уже через минуту он направлялся в середину зала в одиночестве. В гардеробе И. сдал одежку молодому чернокожему парню, который в ответ не дал номерок. На вопрос о номерке, тот ответил что-то на языке, где много гласных и нет шипящих звуков, затем махнул розовой ладонью перед лицом, хлопнул его по плечу и широко улыбнулся.

К своему удивлению, И. практически не обращал внимания на причудливость происходящего, казалось, будто здесь он не первый раз, персонал его знает, оттого и встречает с теплом, как своего. Но это не могло быть правдой, один из немногих дней в стагнационной жизни И., который проходит в движении – сегодня. В это заведение никогда раньше он не заходил. Тем не менее, желательно не придавать этому большого значения.

В центральном зале, где играла музыка, свободных столиков оказалось не так уж и мало. И. выбрал маленький, круглый, рассчитанный на две персоны, с видом на «звездную ночь» справа и танцевальную площадку, а за ней и сцену с музыкантами, слева.

Вечер превратился в плавание морской пены у скалистых берегов. Медное пение в развилку проходило по тонким улицам центрального округа, оставляя на влажном асфальте следы непринужденности и расслабления. Время от времени, на танцевальной площадке появлялись красивые пары: стройные мужчины в костюмах, женщины в черных или ярких платьях, медленно повторяющие скучные па.

И. откинулся на спинку стула, неспешно потягивая медовый виски. В воздухе «Одержимости» парило очарование, движения, находящихся внутри людей полностью адаптировались под ритм музыки, стали волнообразными, мягкими и нежными. И., как и все гости, медленно вертел головой, рассматривая всё и всех вокруг. Он встречался взглядами с молодыми девушками, те игриво ему улыбались. Взрослые люди учтиво поднимали бокал.

Он почувствовал, как и на его лице появилась улыбка, глаза увлажнились, напряжение в спине упало.

Замерзающий от мартовской прохлады лысый охранник, время от времени заглядывал внутрь. Замечая И., сидящего почти в центре зала, оголял белые зубы и по-дружески подмигивал.