Александр Силецкий - Золотые времена

– Где? – не понял Ривалдуй.

– Везде, – с вызовом ответил Пупель Еня. – На-ка, полюбуйся, если хочешь.

Он сунул Ривалдую журнал, а сам деликатно уставился в иллюминатор.

– Нос курносый, – разочарованно сказал Ривалдуй. – Какой-то этот… поселянский шарм. Я не люблю.

– Да тут и разные другие должны быть, ты что!.. – выхватил у него журнал Матрай Докука. – Я еще в детстве увлекался… Будто я не помню! Где же это было? Где-то тут вот… Точно! Погляди – на два столбца… И все – замуж. Вот пасьянс! Давай, Ривалдуй, выберем мы тебе сейчас невесту. Пора от онанизма отвыкать.

– Ну, невесту… А потом что?

– Потом?.. – Капитан заерзал в кресле и с надеждой посмотрел на Пупель Еню.

Тот сидел – губки бантиком – и, якобы безучастно, следил, как раскачивается маятник у ходиков с кукушкой.

– Потом, надо думать… детишки пойдут, – сообщил неуверенно Матрай Докука.

– У меня этих детишек – знаешь, сколько?! – уныло сказал Ривалдуй. – И без всяких объявлений…

– Откуда? – строго спросил капитан.

Ривалдуй глуповато хихикнул.

– Стихия, ураган!.. – доверительно поведал он. – Ты не волнуйся, кэп, всё чисто – по договоренности. Здоровые детишки будут. Нам на смену.

– Имя им – легион! – возликовал внезапно Пупель Еня.

– Меньше, Пупель, – потупился Ривалдуй. – Ну, что ты! Много меньше.

– Мелкота, мальчишка! – безжалостно сказал Матрай Докука. – Эх, вот помню – была у меня заветная подруга… Опраксимандрой звали. Опря… Душка! Раскидистая была женщина. Как ивушка плакучая… Не стало…

– Это почему же? Неужели померла?

– Ну да, дождешься! Нет, прогнал. Корней не ощущал. Болото! Всё телеса да телеса… Эх, Опря… Мамонт! Точно – женим мы тебя, Ривалдуй. Непременно женим. Погляди-ка, девочки какие! Праздник!..

– Так газетам этим и журналам сколько лет, кэп?! – взбеленился Ривалдуй. – Из этих девочек теперь, поди, уже песка насыпалось…

– Подумаешь, беда! Песок и золотой бывает… А зато такая изменять не станет. Ломовой верняк, – обрадовался Пупель Еня. – Верно, кэп?

– Н-ну… В общем-то… в старушках тоже есть пикантненькая свежесть, – покивал Матрай Докука. – Так что, Ривалдуй, смотри… Упустишь ненароком, а потом уже определенно будет поздно… Никогда не наверстаешь. Ты подумай. Я не тороплю.

– Ты понял? – Пупель Еня с важностью протер очки.

Меж тем капитан вылез из кресла, неспеша прошелся по каюте, заглянул хозяйски в темный иллюминатор, сделал пару дыхательных упражнений, потом распахнул дверцы комода и начал шуровать внутри.

– Ты чего? – окликнул его Ривалдуй.

– Да вот… в шахматишки бы сейчас… – высунулся из шкафа капитан. – Партейкой-другой перекинуться… Вдруг, знаешь, потянуло… Помнится, я как-то сеанс одновременной игры давал. На ста досках. Сотню партий подчистую проиграл, но из одной такую ничью вытянул!.. Загляденье!

– Ишь ты как… Откуда ж эта одна взялась, коли все сто проиграл? – резонно заметил Пупель Еня.

– Вот, я и сам удивляюсь…

Тут снаружи раздалось переливчатое стрекотание, а вслед за этим гнусаво заухало, будто старый филин примостился на печной трубе.

– Самокрутка прилетела! – встрепенулся Ривалдуй. – Я даже позабыл о ней… Кончай возиться, кэп, иди аппаратуру принимать. Твоя забота. А я подготовлю экран – видеозаписи смотреть. И, пока я разворачиваю, погляди-ка, Пупелёк, вон там, возле шкафа – цел ли гвоздик, чтоб экран повесить. Может, заржавел или погнулся…

– Эх, давненько ж не было кино! – с довольным видом потер руки Пупель Еня. – Ведь известно: самое могучее из всех искусств! Покажут, а ты пялишься. И легкость в голове… В натуре – офалдеть!

– Конечно. Манускрипт эпохи! – важно согласился Ривалдуй.

Матрай Докука, с головы до ног облепленный лежалым пухом, вылез из комода.

– Пропали шахматишки, – негодуя, сообщил он. – Нету! Везде обыскал. Думаете, я не понимаю? Совсем глупый стал? Ну, это вам так не пройдет! Спереть утеху для души… Наиглавнейшую! Ведь это ж надо!..

– Да никто, кэп, и не крал, – обиделся Пупель Еня. – Аборигенам днем отдали.

– А кто позволил?

– Ладно-ладно, кэп, ты ступай, делом занимайся, – Ривалдуй подтолкнул капитана к двери. – Надоело уже, как ты нам проигрываешь.

– На деньги вы со мной не играли! – бедово сказал Матрай Докука и вышел из каюты.

Приписка на полях:

Спасители Нации, талантливые дети КУКИЗЫ!.. Они все были авантюристами – по призванию и в силу разных обстоятельств. Не мошенниками, не ворами, а честными и непредвзятыми авантюристами. Первооткрывателями. И таких уж – боле нет… (См. комментарий.)

Пункт девятый

Запылал любовно отутюженный Ривалдуем стереоэкран, и тогда видно стало, как взлетела самокрутка.

Внизу медленно проплывал один и тот же пейзаж – желто-зеленые лужайки, бесконечные поля с белыми цветами, редкие перелески, холмики, овраги, излучины реки…

Потом наметились отроги гор…

Перевалив через скалистый и почти безжизненный хребет, самокрутка встряхнулась и пошла на снижение.

И тут все трое увидали город.

Мосты, высотные дома, проспекты, многослойные развязки, погруженные в сиреневое марево… Чадили трубы заводов, мигали разноцветные огни, по улицам неслись диковинные экипажи, там и сям игриво золотились купола народных стадионов …

Словом, сказка!

– Вот он, вот он, перед нами! Черт возьми, вы только посмотрите!.. – гаркнул Пупель Еня, от возбуждения вскочив со стула. – Город! Городище!

– Сядь, – приказал капитан. – Совесть надобно иметь. Не загораживай экран.

– Но ведь – город!.. – повторил, весь сияя, Пупель Еня, однако сел.

– Небось, столица. Центр тутошнего мира, – ввернул Ривалдуй. – Эх, повезло!..

– Ну, это еще не известно, – строптиво возразил Матрай Докука. – Но, если по большому счету…

– Уж естественно! А мы тут, как последние болваны, с аборигенами прохлаждаемся, – пал духом Пупель Еня. – Великую цивилизацию под носом не замечаем.

– Точно! – загорелся Ривалдуй. – Это то, что надо. Никаких сомнений. Я надеюсь, кэп, мы выудим из этого города все, что сумеем?

Некоторое время капитан размышлял.

– А что? – сказал он наконец. – Такой подарочек судьба преподнесла! Выходит, заслужили. М-да… И впрямь, ей-богу… Плюнуть на этих аборигенов – да и махнуть в город. Вот прямо сейчас и стартовать!

– Кэп, благодетель! – восторженно начал Ривалдуй. – Дай-ка я тебя поцелую!

Он кинулся к Матрай Докуке и сально его облобызал.

– Пуся, а не кэп! – промурлыкал он игриво и, точно кнопку на дверном звонке, ловко придавил большим пальцем капитанский нос.

Видно, он слегка перестарался, потому что из глаз Матрай Докуки моментально брызнули слезы.

– Изверг! – взвился капитан. – Кретин! Уж сколько раз просил тебя: не трогай! Я не выношу…