Сергофан Прокудин - Все бабы – … Книга о любви и ненависти

Насте,работнице пекарного цеха, не жалевшей себя разговорчивой бабёнке с модельной внешностью и шикарными стройными ногами, с которой мы ночь напролёт жрали коньяк и безжалостно еблись;

Женьке Самохиной,менеджеру в компании сетевого маркетинга, крупной тёлке с мировым характером, которой я, ебясь со всей дури, порвал яичник, и баба едва не завернула ласты в больничке;

Лариске Лапиной,худруку студенческого театра, забавной клоунессе с тонкими чертами лица и мальчишеской фигурой, которая безуспешно пыталась уползти и спрятаться от меня, а я настигал её и драл на всех предметах интерьера, даже под столом;

Ольге Крамор,предпринимательнице, милой и забавной, но очень толстой бабёнке: чтобы добросовестно выебать её несколько раз, мне пришлось собрать всю силу воли;

Свете-Солярис,замужней беспутной бабе с мощным крупом, большой любительнице лошадей и человеческих жеребцов для жёсткой ебли;

Ленке Глоба,социальному работнику, трогательной в своей неудачливой личной жизни бездетной женщине, у которой густыми волосами заросла не только пизда, но и бёдра, и живот до самого пупка;

Светочке Майбуровой,врачу «скорой помощи», миниатюрной и худенькой самочке с неимоверно гибким телом и с очень сильно переломанной психикой, настолько безнадёжно, что даже сказочный секс не смог спасти наши отношения;

Таньке Литош,безработной и беззаботной тёлке с крупными сиськами, которая перепугалась оттого, что в пылу ебли я слегка придушил её, и в панике сбежала от меня посреди ночи;

Гале Кожевниковой,замужнему бухгалтеру из деревни, которая приехала ко мне на выходные, и мы беспрестанно трахались, несмотря на месячные у девочки, так что в итоге безжалостно изгваздали кровью весь мой сексодром;

Ирке,частному юристу и бывшей спортсменке, загорелой и энергичной самке с мускулистой и жёсткой мандой, оставившей меня равнодушным;

Ленке Тулуповой,стилисту с жидовскими наклонностями в характере, первой в жизни увиденной мной бабе с крупными сиськами, но совершенно не имеющей жопы;

Светлане,работнику управления железной дороги, замужней и романтичной, но блядовитой миниатюрной бабёнке, с которой мы ужинали и еблись при свечах, а потом она отсасывала у меня в моей машине прямо у своего дома;

Инночке Курковой,секретарше института культуры, крупной и смешной бурятке-метиске, которую я оттрахал исключительно из этнографического любопытства, но ничего особенного в сексе с ней не оказалось;

Наташке Бруй,безработной стареющей бабёнке с корявыми понтами, которая не только жила с бывшим мужем в одной квартире, но и временами поёбывалась с ним;

Маринке Протасовой,хозяйке мехового салона, маленькой и худенькой рыжей бабёнке, из пизды которой невыносимо воняло псиной;

Ольге Конгаровой,технологу пищевого производства, неглупой и весёлой узкотелой хакасочке со взрывным характером и сладкой пиздёнкой;

Ленке Ермошиной,заочнице сидящего урки, матери двоих детей, девчонке с невинным личиком и развратными бёдрами: я снял её по пьянке буквально за бутылку пива, приволок к себе, выебал дважды, не снимая кружевных чулочек, и отвёз обратно;

Ирине Трекиша,парикмахерше из Новокузнецка, маленькой рыжей женщине с вкусной кункой и профессионально стоптанными варикозными ногами; я приехал у ней вматину пьяный поздним зимним вечером, и мы провели почти сутки, не вылезая из постели и непрестанно ебясь;

Дине Филиной,чиновнице областной администрации и бывшему работнику прокуратуры, борзой и самоуверенной полужидовке с белым рыхловатым телом;

Юлии Аносовой,преподавательнице вуза, бедному и толстому закомплексованному существу; она оказалась в постели сущим бревном, и если бы не банка замечательных солёных помидоров и обжаренных в меду рёбрышек, которые бабёнка привезла ко мне с собой, – мне бы нечем было более вспомнить её;

Ленке Левиной,медику, которая надумала наставить рога невнимательному мужу и сделала это со мной: мы варили глинтвейн, пили его под фильм Альмодовара и прикольно еблись, а у неё оказалась уникальная попка, вся покрытая лёгким пушком, как персик;

Светке Кротовой,администратору магазина, длинноногой и совершенно эгоистичной болтливой блондинке, с которой мы пару раз встречались без особых затей, чтобы выпить вместе пива, потрепаться и перепихнуться;

Ольге Архипенко,маленькой сисястой скорпиошке и налоговому инспектору: её врождённое стремление доминировать и контролировать скоренько убило наши отношения, даже несмотря на вполне себе приличную еблю;

Насте Перевозчиковой,бывшей детдомовской сучке, которая прославилась на всю страну тем, что за несколько месяцев до нашего знакомства увезла зимой одного из своих двоих детей, больного ДЦП, в соседний город и там бросила его в подъезде жилого дома; впрочем, я об этом не имел ни малейшего понятия и преспокойненько ебал её уютную пизду; а если бы даже и знал – это ровно ничего не изменило бы в наших отношениях;

Юле,медсестре роддома, очень странной и очень закомплексованной высокой рыжеволосой девчонке, которая возникла в моей жизни ниоткуда, долго колебалась, прежде чем единственный раз, но очень решительно выебаться со мной, а потом снова исчезла в никуда; так до сих пор и не знаю, с какой целью она выбрала меня в любовники;

Оксане Кротовой,главному бухгалтеру хер знает чего; совершенно бесцветной бабе и в жизни, и в постели, так что лишь благодаря этой записи она и осталась в моей памяти;

Элеоноре Герц,продажнице из рекламного агентства; хотел бы я посмотреть на самца, который не загорелся бы желанием выебать молодую рыжую тёлку с таким именем и такой фамилией; а ещё у девки была течка, чего я по пьянке не заметил и утолкал хуем тампон к самым её гландам;

Катьке Мурашкиной,живущей в одной из самых биндячных общаг города продавщице с несколько быдловатыми манерами, а на самом деле – порядочной, самостоятельной и глубоко внутри нежной бабёнке, ебущейся с мужиками исключительно от тоски и одиночества.

(to be continued…)

Sleeping Beauty, director Julia Leigh

По наивным представлениям большинства россиян, педофил – это некий бомжеватого вида утырок, безумный эксгибиционист в длинном плаще и без штанов либо недавно откинувшийся из зоны урка. Сидит вся эта публика в кустах или тёмных подворотнях и днями напролёт ждёт, когда мимо пройдёт невинный ангелочек, чтобы наброситься на него и хуем лишить детства золотого.