Сергей Долженко - Я буду тебе чужой. серия «Небесный дознаватель»

Но если и возникла мысль, что за ним прохожий, случайно идущий в том же направлении, то она вскоре исчезла, ибо каменный гость пересек за ним аллею, прошагал вслед за Иваном Петровичем обезлюдевшими дворами мимо домов с ярко освещенными окнами, и ступил на пустырь, разбитый под строительную площадку.

«И не такие уж глупости советуют нам ученые мужи в погонах. Зря смеялся. Свинцовый шарик мне бы сейчас ой как пригодился», – подумал детектив, незаметно охлопывая карманы. Из средств самообороны при нем находилась лишь увесистая связка ключей, которой умелый человек, наверное, мог бы разметать целую толпу хулиганов, как утверждают многочисленные пособия по самообороне. Но вот беда, сам Шмыга усиленно практиковался только в настольном теннисе, и то – в далекие студенческие годы. Поэтому счел благоразумнее замедлить шаг и пропустить настырного преследователя вперед, предосторожности ради свернув с тропы на некоторое расстояние и приостановившись.

Но статуя повторила за ним движение и если бы Иван Петрович не отпрыгнул в сторону, то с ходу протаранила его своим массивным корпусом. Промчавшись несколько метров и обдав тяжелой волной перегара, мужчина развернулся, выдавил из себя с большим трудом, но довольно отчетливо «Убью!», и вновь нацелился на него, не вынимая рук из карманов, точно намеревался убить Шмыгу самим собою.

Дальше началась глупая и нелепая схватка, какой даже в малобюджетном фильме не встретишь. Абсолютно невменяемый нападавший бежал на детектива, раскачиваясь из стороны в сторону, намереваясь, скорее всего, свалить ударом всего корпуса и растоптать ногами. Оторопевший детектив легко уклонялся и оказывался за его спиной; некоторое время стоял в растерянности, пока «носорог» с ревом выбирался из кустов и снова, брызгая слюной, топотал на него и… какая незадача, опять промахивался и с нечленораздельным матом то вламывался в кусты, то со страшным ударом врезался в металлическую сетку ограждения.

– Иван, ты где! – жалобно ныла в телефон Анечка. – А что рядом с тобой кричит? Ты что, в зоопарке?

Ивану Петровичу пришлось поспешить и разом окончить нелепый поединок, который, несмотря на явную комичность, вовсе не забавлял его. Когда в следующий раз оказался за спиной мертвецки пьяного «убийцы», резко присел и схватил за штанину у самых ботинок. Та же подножка, только гораздо эффективней. Каменный гость со всего маху грянулся оземь так, что выбил из-под себя клубы пыли, серебристой в свете далеких уличных фонарей.

Шмыга подождал, пока они развеются, подошел к великану, с трудом перевернул его на спину. Ощупал карманы, залез в нагрудный, вынул пластиковую карточку служебного удостоверения:

– Штеменко Анатолий Иванович. «Стройиндустрия». Машинист-экскаваторщик.

Засунул обратно, посидел задумчиво:

– Оранжевые игры закончились, а хохлы продолжают развлекаться…

Веки упавшего дрогнули, один глаз открылся, обнажив мутный с кровавыми прожилками белок:

– Я тебя убью, – четко выделяя слоги, просипел он. Смолк, глаз закрылся, из груди вырвался молодецкий, с победными переливами храп.

– Да, конечно, – кивнул Иван Петрович, приподнимаясь. – Потом. Когда проспишься.

Постоял в задумчивости. Случайность? Полчаса назад с его помощью задержали убийцу одиннадцати человек. Слишком близко по времени эти два факта стоят рядом, чтобы можно было говорить о случайности. Скорее всего остаточная реакция. В том, что хотел его убить сам некий Анатолий Иванович Штеменко, детектив сомневался. Сознание несчастного настолько отравлено алкоголем, что вряд ли он мог вообще чего-либо хотеть. Телом явно управлял кто-то другой, и этому другому Иван Петрович не нравился.

Поэтому остаток пути детектив проделал со всеми мерами предосторожностями, но без дальнейших приключений добрался до квартиры и пулей влетел, лязгнув за собой металлической дверью. Еще до того, как Аня вышла из комнаты, успел запереться в ванной и встал под горячий душ. Где-то он читал, что вода смывает не только пыль и усталость, но и отрицательные энергии. Может быть, вода – это всего лишь вода. Но Иван Петрович на этот раз мылся с таким наслаждением, точно смывал с себя что-то мерзкое, нехорошее, вроде налипшей болотной тины.

Разумеется, ничего о глупом и случайном инциденте не рассказал жене за поздним ужином. Анечка училась на третьем курсе Нижневолжской академии права, и вырвала два дня из студенческих хлопот, чтобы навестить мужа. Уезжала завтра, утренним поездом, поэтому торопливо перечисляла набор продуктов, который накупила для своего драгоценного супруга, словно оставляла его не в сытой обеспеченной столице, а где-нибудь за Полярным кругом на дрейфующей станции.

– Гречка, овсяная крупа, не дробленная, не забывай, это не двухминутка, варить надо дольше… морская капуста. Не храни долго в холодильнике – плесневеет. В морозилке найдешь полуфабрикаты, ими не увлекаться, старайся брать свежее, сейчас на рынках всего полно. Надо обеспечить себя витаминами на зиму.

– Сижу и думаю, как я мог прожить без тебя десять холостяцких лет! – с благодарностью говорил Иван Петрович, вытирая губы салфеткой и с сожалением оглядывая опустевший стол. – Кошмарные годы.

– Раньше у тебя не было такой ответственной задачи, как сейчас!

– Какой такой задачи? – насторожился он, как школьник, который вдруг услышал, что на выходные дают дополнительные задания.

– Ты ведь не только глава семейства, но и будущий отец моего, нашего ребенка. И до его рождения обязан поддерживать свое здоровье.

– Рождения? Ты хотела сказать – зачатия?

– Рождения – зачатия, какая разница! – подозрительно уклонилась Аня от прямого ответа. – Ты же в принципе не возражаешь?

– В принципе – нет, – с облегчением ответил будущий отец.

– Поэтому как получится, так и получится.

– Что значит «как получится»? Это дело на самотек пускать нельзя, – он все же ощутил укол легкого беспокойства. – Тебе надо закончить академию, реализовать себя на практике, стать настоящим юристом, как ты мечтаешь, а потом мы родим. Даже не одного.

– Сколько?

– Сколько захочешь, можно и… двух!

– Спасибо, Иван, – с плохой скрытой иронией поблагодарила Аня. Сложила в мойку посуду, вытерла стол. – Добрый ты сегодня. Сколько тебе лет будет, когда я стану настоящим юристом?

– Не знаю… – он сморщил лоб, словно простая арифметическая задачка на сложение вызвала у него неожиданное затруднение.

– Подскажу. В двадцать четыре окончу академию, минимум шесть лет работы… Тебе стукнет сорок, мой милый.

– Хороший возраст. Солидный, ответственный. Тебе – тридцать. Возраст…

– Тоже – солидный и ответственный. Сам рожай в тридцать!