Дарья Дорошилова - И взойдет Солнце

– Почему ты не уходишь? – спросил Кирилл, не оборачиваясь.

– Откуда ты знаешь, что я еще тут? – Вырвалось у нее. Она сама испугалась того, что смотрит ему вслед.

– Я чувствую это. Уходи, слышишь?! Мне не нужна твоя жалость! Ничья жалость!

Эхо от его голоса разносилось по всему подъезду и от этого звучало еще более устрашающе. Маша чувствовала себя ужасно, у нее даже подкосились ноги от его грозного голоса. Она еще буквально несколько секунд смотрела вслед, но потом пересилила себя, развернулась и пошла домой, пытаясь успокоиться.

Весь вечер и всю ночь Маша думала о загадочном парне и никакими делами не могла заглушить яркие воспоминания прошедшего дня. Сначала села за компьютер, чтобы подготовиться к семинару, написала пару строк, но тут же закрыла файл и пересела на диван. Под подушкой лежала недочитанная книга, и Маша попыталась с помощью нее переключиться на приключения отважного рыцаря, но, прочитав две страницы, поняла, что ничего не поняла. Мысли о Кирилле преследовали ее и не давали отвлечься ни на секунду. В сердце не было обиды за то, что он так резко разговаривал с ней, ведь его злость можно понять. Мысленно Маша ставила себя на его место. Как бы она себя вела, если бы была… слепой? Но ответ на этот вопрос не приходил в голову.

На следующий день Маша вышла из дома, невольно оглядываясь по сторонам. А вдруг он сейчас где-то рядом? Она сама не понимала, что с ней, но все мысли были заняты странным слепым парнем. Однако двор был пуст, только стайка голубей копошилась возле старушки, по доброте душевной подкармливающей птиц крошками хлеба.

– Ну что, мать Тереза, проводила своего слепого? – Наташа кинула сумку на парту рядом с подругой. Маша невольно вздрогнула от резкого звука, который вывел ее из облака мыслей.

– Чего ты к нему пристала? – мягко спросила она, убирая свои вещи на противоположный край парты.

– Да он псих какой-то! Ненормальный! – воскликнула Наташа и села на стул, поправив джинсовую юбку. – Черт, ну вот что за стулья! Я опять колготки зацепила…

Подруга переключила внимание на капроновые колготки, на которых появилась пара микро-дырочек. Конечно, их никто не увидит, кроме самой Наташи, но девушка всегда очень ревностно относилась к своему внешнему виду, поэтому даже самые мелкие зацепки могли испортить ей настроение. Машу же колготки подруги волновали в последнюю очередь, ей больше всего хотелось заступиться за Кирилла.

– И ничего он не псих, – тихо сказала она и добавила уже более громко. – А ты вот поставь себя на его место! Ведь я даже себе представить не могу, как это – не видеть… – Маша задумалась и отвела взгляд в окно.

– Сплюнь! – Наташа три раза плюнула через левое плечо, постучала по парте и снова все свое внимание обратила на колготки. Маша мудро решила больше не поднимать эту тему и успокоить подругу, что никто не увидит недостатков ее внешнего вида.

Отсидев пары, подруги как всегда вместе пошли домой. Маша взглядом искала Кирилла в толпе, особенно когда подошла к тому самому перекрестку, где они встретились вчера. Ее внимательная подруга уловила ищущий взгляд и, когда они встали у светофора, усмехнулась:

– Да нету твоего психа, нету. Хватит уже его выглядывать!

– Никого я не выглядываю! – воскликнула Маша, но прозвучало это неубедительно. – Просто смотрю, есть машины или нет! Пошли уже…

Дальше они отправились по своей обычной дороге и вскоре расстались на том же месте возле продуктового магазина с романтическим название «Мечта». Маша решила пройти мимо дома Кирилла – а вдруг он где-нибудь поблизости? Во всяком случае, ей очень хотелось в это верить. И как же радостно забилось сердце, когда на скамеечке возле подъезда она увидела его! Кирилл сидел, выпрямив спину, его руки лежали на коленях, создавая впечатление монументальной статуи.

Маша невольно улыбнулась, увидев случайного знакомого, и почувствовала, как вспотели ее ладони. Но что ей делать? Подойти к нему? Зачем? Вчера они расстались не на самой положительной ноте. Маша никак не могла придумать, как начать разговор, хотя ноги уже сами шли к старой скамейке. Оставалось сделать буквально пару шагов и сказать «привет», но Кирилл опередил ее.

– Кто здесь? – напряженно спросил он.

Маша вздрогнула от его голоса. Неужели, у него настолько развит слух?

– Я… в смысле, Маша! – Ей не хотелось напугать его, поэтому она поспешила отозваться, не медля ни секунды.

– Маша? – повторил он, и показалось, что голос его дрогнул. – А я ждал тебя…

Уже не было тех резких ноток в интонации, раздражения и злости, вместо этого Маша услышала приятный мужской голос, звуки которого достигали самых потаенных уголков ее души. Это странное ощущение она испытала впервые, и пока не знала, радоваться или бояться его.

– Ждал? Меня? – Она не двигалась с места.

– Да! Знаешь, вчера я был очень груб с тобой. Присядешь? – Кирилл указал рукой на место рядом с собой.

Маша повиновалась просьбе и, сев на край скамейки, украдкой взглянула на его лицо. Тонкие губы были плотно сжаты, словно боялись выпустить наружу лишнее слово, а чуть выступающий подбородок выдавал сильного и волевого человека. Маша со школы увлекалась психологией, поэтому могла по лицу очень многое узнать о человеке, но Кирилл все равно оставался для нее тайной за семью печатями. Единственное, что она могла сказать наверняка – он очень красив. Кирилл обладал правильными чертами лица, которые в народе называют «точеными»: тонкие линии скул, ровные надбровные дуги и прямой аккуратный нос создавали по-мужски красивый образ. Вдобавок у него были густые темные волосы, чуть прикрывающие уши, которые при определенном падении солнечных лучей становились еще более насыщенного цвета. Для завершения образа не хватало одного – цвета и формы глаз.

Кирилл оставался неподвижен, словно дал Маше время присмотреться к себе, но она все же отвела взгляд от его лица и заметила, что к спинке скамейки прислонена трость. Она находилась неподалеку от правой руки парня, видимо, чтобы он мог с легкостью воспользоваться ею, если понадобится.

Воцарилось молчание. Маша не знала, что ей делать, о чем говорить с Кириллом, и как вообще себя вести. Она ждала, что он сейчас начнет разговор, и все само образуется, но ничего этого не происходило. Минуты проходили томительно долго, и тишина, повисшая между ними, все больше усугубляла ситуацию.

Первой не выдержала Маша. Она и сама не знала, зачем пришла сюда, а молчание Кирилла только подтвердило догадку, что она навязывает ему свое общество. Поэтому, взяв сумку, лежащую на коленях, она сказала:

– Ладно, я пойду, а то еще курсовик делать…

Но только она попыталась встать, как вдруг почувствовала на своем запястье его холодные пальцы, и этот жест сказал гораздо больше слов.