Мария Гарзийо - Замуж за миллионера. Каннский круговорот

Ну, и что прикажете с вами делать, пропащие души? Гордо отклонить предложение? Вам все это время было наплевать, как я, что я, где я, жива ли, счастлива ли… Ответить заслуженным презрением? Мой первый порыв именно таков. Стереть сообщение и выбросить из головы образы некогда почти родных людей, так запросто предавших меня. Догоревшая сигарета жжёт пальцы. Тьфу, совсем увязла в путанице мыслей и воспоминаний. Кофе давно допит, вкуса круассанов я даже не ощутила. Я прошу Жюльена плеснуть мне ещё бодрящего напитка (и черт с ним со сном!) Вслед за обиженно надувшей губки блондинкой, выглядывает рассудительная брюнетка, нацепившая маску любопытства. «Неужели тебе не хочется узнать, что с ними случилось, и какими они стали?» «А разве так не понятно?» фыркает блондинка, «Две, погрязшие в быту и мужьях, замужние дамочки. А Аришка вообще (с выражением глубокого ужаса на кукольном личике) ма-маша!» Честно говоря, моего небедного воображения не хватает на то, чтобы представить мою боевую подругу в роли матери. Эту весёлую девицу, извивающуюся на ВИП столике в клубе в бессовестном мини. Эту неизменную тусовщицу, принимавшую душ из шампанского на пляжах Памплон. Этого вечно молодого и вечно немного пьяного яркого мотылька, бесшабашно кружащего по жизни… С орущим младенцем на руках? Нет уж, увольте. «Вот сходишь и посмотришь!» подзуживает брюнетка. Ну, ладно, увидеть Аришу действительно любопытно. Но Жанна… Кто мешал ей связаться со мной раньше? Может быть, гордыня? Чего там якшаться с какой-то неудачницей, когда в новом блистательном окружении одни миллиардеры? Разве сможет бывшая подруга поддержать разговор о преимуществе яхты Валли перед Бенето, и домработниц балийек перед малазийками? А ещё, чего доброго, ляпнет в достойной компании какое-нибудь неуместное «а ты помнишь…» В моей обиде на Жанну можно, если сильно приглядеться, разгадать крошечную частичку зависти. Чернявый ливанец Омар, конечно, далёк от образа мужчины моей мечты, зато, приобретённый путём брака с ним материальный достаток мне бы точно не помешал. Там, в конце концов, и развестись можно, прихватив с собой десятку-другую миллиончиков на тепленькую старость. «Сходи на встречу и намекни, чтобы Нанка подогнала тебе какого-нибудь Краба или Лангуста» даёт дельный совет брюнетка. А что это ведь и, правда, неплохая идея. Раньше мне подобное в голову не приходило. Наверно потому, что рядом маячил мой милый Мосье Сешо. Итак, решено. Я удостаиваю Жаннин номер лаконичного «ОК».

Теперь домой, отсыпаться и приводиться себя в порядок. Думаю, ни для кого не секрет, что готовиться к встрече с подругой всегда приходится гораздо тщательнее и вдумчивее, нежели к свиданию с мужчиной. Последний вряд ли обратит внимание, что на вас (Боже, какой кошмар!) то же самое платье, что и две недели назад (если это, конечно, не красные пайетки). Он так же, будучи поглощённым разработкой стратегии вашего соблазнения, скорее всего не заметит какой-нибудь незначительный дефект вроде комочков на ресницах или сколупнувшегося лака на мизинце ноги. «Заядлая» подруга же никогда не упустит ни одной детали. Она мгновенно сосканирует ваш наряд, ваш макияж, ваше лицо, ваши ноги в поисках утешительного «брака», и, обнаружив, непременно сообщит вам о нем с горькой миной на физиономии. Конечно, Ариша и Жанна не относились к категории таких типичных доброжелательниц. Они всегда критиковали и советовали по делу, и между нами не висела в воздухе тяжёлая туча зависти. Однако, как говорят персонажи задолбавшей всех рекламы очков «Крис», ca c’était avant – это было раньше.

В назначенный час (плюс пятнадцать минут) я сворачиваю на улицу Масэ. На мне чёрное шёлковое платье-футляр со штампом Dsquared2, колье Шурук, бежевые босоножки Трибют ИСЛ и светлый питоновый клатч Прада. Скромненько, и, как мне кажется, вполне со вкусом. На террасе никого хоть отдалённо напоминающего моих беглых подруг не видать. Ну, вот я ещё и первая припёрлась! Хорошо начинается вечер. «А я говори-и-ла», гундосит блондинка. Я забираюсь на высокую табуретку. Может, сразу врубить ядерный Лонг Айленд? «Ага, пусть они, все успешные и шикарные, увидят, как ты, неудачница, топишь в алкоголе свою тоску» хмыкает брюнетка. Когда стрелка на моих Балон Блю перескакивает на отметку 25, из-за моего плеча неожиданно выныривает Жаннка. «Скузатти, никак не могла припарковаться» весело щебечет она, целую я меня в щеку. Это итальянское словечко, которое уже давно успешно вжилось в Нанкин лексикон, почему-то бьёт меня током раздражения. А может дело не в нем, а во всем внешнем виде подруги. За год разлуки, тощая девочка-подросток волшебным образом преобразилась в породистую даму. Гладкое, чуть тронутое загаром личико без единой морщинки, аккуратный неброский макияж, стройное тело, завёрнутое в темно-синее кружевное платье Валентино из зимней коллекции, крупные брильянты в ушах, ну и вишенка, нанёсшая последний сотрясающий удар по пирогу моего самомнения – крокодиловая Биркин цвета электрик, небрежно брошенная хозяйкой на соседнюю табуретку. Мне требуется несколько минут, чтобы вытащить брюнетку и блондинку из глубочайшего обморока.

– Замечательно выглядишь, – скриплю я, насаживая на анфас не желающую держаться кривенькую улыбку.

– Ты тоже! Ничуть не изменилась! – искренне лыбится Жанна.

Конечно, ещё бы ей не лыбиться. Считала уже мои новые морщины, разницу в цене наших сумочек и платьев, и теперь ликует в душе. «А я говори-и-ла!» тянет блондинка поганым голосом. Брюнетка заносит над её пустой головой бейсбольную биту.

– Закажем шампанского? Или ты хочешь коктейль? – продолжает светиться позитивом подруженция.

Все-таки Лонг Айленд?

– Как хочешь, – растягиваю губы я, – А Ариша будет или как?

– Обещала вроде, – бросив беглый взгляд на утыканные брильянтами и прочей роскошью часики Шопар, отвечает бывший питерский фотограф, – Она приехала на пару дней всего. С ребёнком.

– Она с собой ЕГО не потащит, я надеюсь, – испуганно хлопаю ресницами я.

Для полной потери равновесия мне не хватает только маленького кричащего и воняющего чудовища.

– Нет, сказала, няне оставит. О, а вот и она!

Перед нами как по взмаху волшебной палочки материализуется Арина. Арина ли? Нет, не может быть! Эта измождённая бледно-зелёная тётенька лет на 10 меня старше в платье Прада двухлетней давности никак не может быть моей модной молодой подругой!

– Как же я рада вас видеть, девочки! – восклицает зелёная тётка и бросается мне на шею.

Мне приходится опять призвать на помощь весь свой хиленький актёрский талант, чтобы подхватить готовящуюся в очередной раз дезертировать физиономию.

– Вы обе очаровательны! Мои уроки не прошли даром! – она радуется вполне искренне, и мне становится стыдно, за свою недавнюю вспышку зависти, – Лялька, зачёт! Нанка, ты, что в лифчике?