Alona Grey - В поисках себя

Так странно, что я здесь и могу восхищаться каждым восходом и заходом среди природы с такими потрясающими людьми. Не могу поверить, что все это происходит именно со мной. Я повидала столько прекрасных мест, сколько, наверное, не видела за всю жизнь, будучи запертой в большом городе. Я совершала столько всего безумного и потрясающего, сколько не делала, когда была подростком. Я просто жила, по уши влюбившись в безграничную красоту природы вокруг…

Когда началась песня «Maggie May», парни начали подпевать, точнее, петь во весь голос. Даже Ника было слышно, который вместе с Грэйс ехал в прицепе. Мы с Кэрри начали хохотать, а как только они закончили, громко похлопали, выхваляя их.

– Спасибо, спасибо! – сказал Алан.

– Послушали бы вы нас лет пять назад, тогда мы устраивали такие концерты, какие вам и не снились! – сказал Крис, на что Кэрри только фыркнула.

– Ага, у нас в подвале или на заднем дворе.

– Зато это было крутое время! – крикнул с прицепа Ник.

– Тогда мне только купили Кэрол, – сказал Крис, имея в виду гитару, которую они назвали в честь песни «Carol», Rolling Stones.

– Которую, ты мне подарил на рождество два года назад, – сказал Алан.

– Да, ты всегда не был к ней равнодушным, – Крис повернулся ко мне. – Между нами говоря, эта гитара теперь постоянно будет ставать перед вами.

– Ничего, я переживу, – сказала я, улыбаясь. – Кстати, Алан, ты так и не научил меня нормально играть!

– Сегодня буду это исправлять, – сказал он. – Смотрите, мы уже подъезжаем.

На горизонте с одной стороны появилась вода, а с другой – каменистая скала.

– Это водохранилище реки Ганнисон, – сказал Алан. – Здесь еще рядом должен быть национальный парк и каньон.

– Даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, – сказал Крис.

– Просто в отличие от некоторых, я смотрел на карту.

Крис лишь закатил на это глаза и продолжал вести внедорожник, пользуясь тем редким случаем, когда Ник разрешил ему занять свое место.

Поставив палатки, мы распалили костер и решили приготовить ужин. Недавно мы заезжали в симпатичный городок Орей и купили там продуктов примерно на неделю. Мы решили двинуться еще дальше и исследовать теперь северные парки.

Сегодня ужин готовила я с Кэрри, пока Грэйс, которая в основном была главной на нашей так называемой кухне, пошла прогуляться с Ником. Итак, мы решили приготовить суп и пожарить парням мяса. Сама я не ела мяса, поэтому приготовила еще и легкого овощного салата. Вегетарианкой я стала уже давно, после того, как очередной мамин мужчина, который прожил с нами всего несколько месяцев, принес домой убитых зайцев с охоты. В тот самый момент, как я увидела их замершие тельца, я дала себе клятву никогда не есть животных. Наверное, единственное мое твердое решение, от которого мама не смогла меня отговорить, и о котором я ничуть не жалею.

Скоро вернулись Ник и Грэйс, и мы поужинали, наблюдая заход солнца.

– А я и не знал, что ты так вкусно готовишь, – сказал Алан после нашего «семейного» ужина. – Будешь приносить мне завтрак в постель?

– Хах! Размечтался! Я что похожа на домохозяйку?

– Нисколько, – скал он, обнимая меня. – Ты похожа на великую художницу и мою девушку.

– Значит, я твоя девушка? Спасибо, что сообщил мне.

– Ты ведь не против? – спросил он.

– Нет, если наконец-то научишь меня играть на гитаре.

– Какая же ты упрямая!

Он пошел к машине и скоро вернулся с гитарой.

– На чем мы остановились?

Когда я уже собиралась ложиться спать, ко мне в палатку снова заглянул Алан. Он забрался в средину, как ни в чем не бывало, и лег рядом со мной и Оливером.

– Я, конечно, не против, но ты занимаешь сейчас место Кэрри, – сказала я.

– Она переселилась.

– Правда?

– Ага. Сказала, что с тобой ужасно ночевать, что ты храпишь и пускаешь слюни.

– Да, ты что? Тогда тебе не стоит ложиться рядом со мной.

– Дело в том, что я ничуть не лучше. Крис не выдержал, и они с Кэрри сговорились избавиться от нас.

Я рассмеялась.

– Что ж, теперь нам придется спать вместе.

– Да, – сказал Алан, расплываясь в улыбке. – Но для начала, исполни свое обещание.

– Какое?

– Ты как-то говорила, что покажешь мне все свои картины.

– Если ты так сильно хочешь, я покажу, – сказала я, доставая папку с рисунками и свой скэтчбук, которые лежали в рюкзаке.

Он открыл мою папочку, которая хранилась у меня уже лет семь. Волшебная сиреневая папка с множеством файлов и скэтчбук с подписью на обложке «мой маленький мир». Кажется, что эти вещи служить мне уже вечность. Они стали частью меня в каком-то смысле.

– Ты впускаешь меня в свой маленький мир? – спросил Алан.

Улыбнувшись, я кивнула. Не многие здесь бывали: лишь сестра и иногда мама.

Я ждала его мнения, задержав дыхание. Мне было безумно приятно, что он хочет их увидеть, для меня это очень важно. Ужасно волнуясь, я наблюдала, как он листает альбом, подолгу задерживая взгляд на рисунках. Здесь в основном были новые рисунки, родившиеся в этой местности. Большинство с них были пейзажи, а так же пару рисунков Олли и нашего небольшого лагеря.

– Мэгг, это потрясно, черт возьми! – наконец-то сказал он. – Конечно, я не отрицаю, что тебе еще нужно много работать и усовершенствоваться, но сразу видно, что у тебя талант.

– Да, я буду стараться. Есть много проблемных мест. Вот посмотри здесь, – я открыла ему один с моих рисунков, где был изображен солнечный день. – Я так и не смогла передать все переливы света в тот день. Или здесь, – я открыла рисунок с собакой. – Оливер вышел немного больше, чем есть на самом деле.

– Это пустяки, Мэгги.

– Нет, это важно для меня. Я хочу рисовать так, чтобы, посмотрев на свою работу, я подумала: «Ты нарисовала ее чертовски круто, Мэгг!».

– Я тебя понимаю, правда. Иди ко мне.

Он укутал меня в свои объятия, отложив папку. Оливер тут же подвинулся к нам, издавая странные звуки похожие на рычание. Я погладила своего друга, от чего он только разбаловался.

– Так, уже пора спать, малыш, – сказала я ему.

– Только после поцелуя на ночь, да, Олли?

Накрыв собаку одеялом, Алан повернул меня к себе и начал целовать шею и плечи. Я, закинув голову, наслаждалась его влажными губами на моей коже. Как бы мне хотелось всегда чувствовать себя такой любимой и желанной. Как же я хочу, провести с ним целую вечность! И чувствовать эти нахальные, жадные губы на моей коже, и забывать, что на планете есть другие люди, кроме нас двоих, вдыхая его запах, запах своего человека. Мне было хорошо с ним, я это знала, а об остальном не думала. Я просто не могла, да, и не хотела. Все, что мне было нужно, это настоящее, эта секунда нашей жизни, а вот остальное неважно. Я отчаянно не хотела возвращаться к прежней жизни и держалась в своем мире приключений руками и ногами.