Валентина Батманова - Западный Форпост России

– За тебя, парень, вероятно, молились не только твои родные и близкие, но и вся наша православная Россия.

Узнав о случившихся ранениях сына, родители как-то неожиданно стали угасать и потом постепенно ушли один за другим в мир иной. Похоронив родителей мужа, Надежда не стала говорить об этом Павлу, хотя постоянно ездила к мужу в госпиталь.

Прошло какое-то время, и однажды, вернувшись из госпиталя домой, она узнала, что стала безработной. Ее должность сократили.

Не получив на бывшей работе даже выходного пособия, Надежда стала думать, как ей жить дальше, где брать деньги на воспитание дочери. Она стала искать себе работу, а чтобы иметь хоть какие-то деньги на жизнь, пока найдет что-то подходящее, пошла мыть полы в подъездах многоэтажного дома.

Женщина, оставляя дочь на знакомых ей людей, продолжала ездить в госпиталь к мужу. Из бесед с врачами, она поняла, что ее муж идет на поправку, но очень медленно. И чтобы подняться ему на ноги потребуется длительное время. Разрываясь между мужем и дочерью, Надежда залезла в долги, и люди, которые ей одолжили деньги и не получив их назад в установленные сроки, сообщили, что они ее поставили на счетчик. И если через пару месяцев она не вернет долг, то они заберут у нее дом. Но Надежда не сдавалась. Она всеми силами старалась поднять мужа с больничной кровати.

И вот наступил тот долгожданный день, когда Надежда привезла в дом окрепшего мужа. Павел ни на что не жаловался, но Надя видела, как он бес конца принимает по несколько штук таблеток от головной боли.

Едва Павел переступил порог дома, сказал, что хочет съездить на могилы своих родителей. От этих слов женщина даже потеряла дар речи. Она постоянно думала, как будет реагировать муж, когда узнает, что родителей уже нет на этом свете. Но Павел, прижав голову жены к своей груди, сказал:

– В тот день, когда скорая помощь увозила из нашего дома одного за другим моих родителей, у меня на несколько секунд остановилось сердце. В этот момент я понял, что ушли с этого света в мир самые близкие мне люди. Но когда я очнулся и открыл влажные слипшиеся от слез глаза, увидел, что прямо перед моим лицом, взявшись за руки и улыбаясь, стали подниматься в небо мои родители. В этот момент я ясно слышал голос моей матушки. «Паша, сынок, – сказала она, – выздоравливай. Теперь твои мученья закончатся, и тебя впереди ждет прекрасная и богатая жизнь. И тут же мои родители растаяли передо мной как небольшое весеннее облачко. Я неожиданно для себя громко зарыдал и своим плачем напугал врачей. Они собрались у моей кровати, не понимая, что же со мной происходит. Но я, окончательно выплакавшись, объяснил им, что видел, как, взявшись за руки, в мир иной ушли мои родители. А мой лечащий врач, положив мне на голову руку, сказал: «Твои родители прожили столько времени, сколько для них отметил Всевышний, поэтому я тебе рекомендую сильно не надо переживать, от этого им будет тяжело жить в ином мире».

В это время к Павлу подошла его дочь Галина и, прижавшись к его ногам, со слезами сказала:

– Как хорошо, папочка, что ты к нам вернулся. А то эти гадкие хорьки грозятся нас с мамой выгнать из нашего дома на улицу.

От услышанных слов Павел побледнел и, ища место, где ему можно присесть сказал:

– Никто нас из нашего дома не выселит. В доме дедушки и бабушки мы все будем жить дружно и весело. – Окинув взглядом помещение он понял, что почти все вещи жена продала, а деньги потратила на его лечение.

Павел поднялся с табуретки, взял на руки дочь и, посмотрев в лицо жене, сказал с улыбкой:

– Все это мелочи жизни. Будет у нас здоровье, будет и все остальное.

– Конечно, Паша, я очень верю в то, что мы выйдем из такого трудного состояния, но только не скоро. Я не работаю, твоя пенсия составляет семь тысяч рублей в месяц. А у нас скопились долги за коммунальные услуги почти за целый год. Меня каждый месяц стали посещать приставы, требуют немедленно произвести расчеты за коммунальные услуги. Один из них предупредил, что как только вступит в действие нотариальное завещание и нотариус оформит на тебя, Паша, отцовский дом, то они тут же продадут его с молотка и произведут расчет за коммунальные услуги. – И вытирая краем фартука глаза, добавила: – А тут еще эти парни грозятся, за долги забрать дом вместе с прилегающему к нему клочком земли.

Павел молча съел полую чашку борща без хлеба и, запив компотом, сказал:

– Выше голову, моя драгоценная Надежда. Если Всевышний смиловался надо мною и вытащил из такого страшного огненного пекла, то я уверен, это он сделал для того чтобы в будущем сделать меня счастливым. – И, поцеловав в макушку головы дочку, добавил. – А если буду счастлив я, то, естественно, вы с мамой будете счастливы в двойне.

И поднимаясь из – за стола и, посмотрев вглубь своей квартиры, тихим, едва слышным голосом спросил:

– И сколько же денег мы должны возвратить этим шустрым дельцам по долгу?

– Я получила от них сто пятьдесят тысяч, и отдавать придется все триста тысяч, – виновато глядя на мужа, ответила Надя. И, громко заплакав, добавила: – Прости, Павел, но мне были очень нужны деньги, и мне их ни кто не одалживал. Поэтому, я согласилась на условия этих парней. Я тогда не думала, как буду с ними расплачиваться, у меня в голове крутилась одна и единственная мысль, это – поднять тебя с больничной койки.

– Ты правильно поступила, что одолжила деньги, – сказал Павел, опуская с рук на пол дочку. – А расчет с ними буду производить я лично. Ведь не зря же я в полиции проработал более пяти лет в оперативном отделе. С сегодняшнего дня найду временную работу с условием, чтобы деньги платили в конце отработанного дня.

На следующий день Павел поднялся с постели рано утром и отправился на Калининградский центральный рынок, где он рассчитывал найти работу. И он не ошибся. Работы было много, а желающих ее получить не было. Но Павла это не тревожило. Он договорился с хозяином павильона развозить овощи и картошку по палаткам находящимся на территории рынка и даже за пределами его. За день работы хозяин пообещал ему заплатить три тысячи рублей. Такая сумма его устраивала, и Павел с большим желанием почти бегом развозил по палаткам товар, который ему отпускали в павильоне молодого и очень веселого азербайджанца.

Когда он появлялся в павильоне с пустой тележкой, веселый азербайджанец, нахально похлопывая его по плечу, говорил:

– Ай, молодец, ай, хороший человек.

Эти похлопывания унижали Павла. И он каждый раз, когда хозяин товара пытался похлопать его по плечу, старался увернуться, от такой любезности.

Вечером, когда на рынке уже почти не было людей, Павел еще раз развез по палаткам товар, сделав запас на утро. Поставив в углу павильона ручную тележку, он подошел к хозяину павильона за расчетом. А тот, как всегда весело улыбаясь, достал из бумажника триста рублей и, протягивая их Павлу, похлопывая его по плечу, сказал: