Владимир Антонов - Сомневайтесь!

Через пару дней неожиданно позвонила Тамарка и предложила встретиться по делу. Встретились в «Трюме» на Крестовском. С некоторых пор Тамарка занялась бизнесом и, в добавок ко всем её остальным достоинствам, она стала ещё и преупевающей бизнес леди. И оказалось, что у леди один из её старых приятелей сейчас в Германии и занимается вывозом оттуда и распродажей всего движимого имущества, принадлежащего СССР.

«Грех не поучаствовать, Лёвчик. Запиши его телефон. Записал? Вот прямо завтра и звони. Он три дня будет в Москве. Успеете встретиться. Удачи тебе, Лёвушка», – Тамарка ушла, а Лёва какое-то время ещё сидел в ресторане. И вдруг мысль обожгла: «Началось! Вот оно, Лёва. Похоже, ты дождался! – Захотелось напиться! – Нет! Напиваться не буду, завтра важный разговор, но немного выпью прямо сейчас…». Через три месяца одним миллионером в Советском Союзе стало больше. Его имя было Лев Наумович Бейлин! Оказавшись в Германии, он не терял время понапрасну. Он сделал состояние, занимаясь скупкой за бесценок и продажей всего, что имело хоть какую-то ценность. Там же в Германии произошло его знакомство с человеком, чьё имя вскоре с восторгом, а кто-то с ненавистью, будут произносить люди во всём мире. А пока в Москву вошли танки, и руководители ГКЧП объявили в одном из своих первых воззваний к народу, что в ближайшее время с миллионерами и с прочей подобной сволочью будет покончено.

Что произошло в стране потом как раз и было тем, к чему готовились выпускники андроповской группы. Наступил их час! В течение буквально нескольких месяцев страна узнала много новых имён. Они смело взяли в свои руки управление государством, водрузив на место руководителя человека известного, заработавшего популярность ещё пару лет тому назад неординарными поступками и антикоммунистическими призывами. Управлять самим руководителем им было достаточно легко в силу того, что руководитель был болен и большую часть времени находился в неадекватном состоянии. Через какое-то время страну захлестнула преступность. Группировки росли, разборки между ними приобретали всё более жестокий характер. Передел собственности порождал новый тип предпринимателя – расчётливого и жестокого, готового уничтожить конкурента не выбирая средств. Впоследствии этот период становления молодого государства назовут «Лихие девяностые». Однако всё, что происходило, не удивило новых людей. Подобный сценарий был предусмотрен в разработках отдела неучтённых ситуаций. Прошло ещё немного времени и им удалось преодолеть разгул криминала, две войны и полный крах экономики. Они подготовили грамотного и целеустремлённого руководителя государства из своей среды и помогли тому вернуть стране уважение мирового сообщества.

С некоторых пор дела у Лёвы пошли в гору. Стартовый капитал, заработанный на сделках в Восточной Германии, позволил развернуть бизнес с древесиной на полную катушку в короткий срок. Немецкие партнёры, скупые на похвалу, поочерёдно и все вместе высказывали Льву Наумовичу восхищение темпами роста товарооборота. Лёва переехал в солидный офис и завёл длинноногую секретаршу по имени Ира. Исполнительный директор Женька Смирнов по прозвищу Смирный набирался опыта и только успевал удивляться способности своего друга притягивать к себе деньги. На что бы не обратил свой взгляд Лёва, всё превращалось в прибыль или сверхприбыль. Так было с автомобилями-иномарками. Так было с продуктами, конкретно с курятиной, когда сразу несколько фирм взяли на себя поставки из Европы и Америки. Только продать не у всех получилось. А у Лёвы образовался ещё один миллион в долларовом эквиваленте. Компьютеры, одежда, подержанное за границей оборудование – всё несло немалую прибыль хозяину фирмы «Провекта» Льву Наумовичу Бейлину. Успехи молодого бизнесмена не могли не вызывать зависти у партнёров, клиентов и даже работников самой фирмы. И однажды произошло непредвиденное, хотя и ожидаемое.

Самолёт компании Люфтганза приземлился в аэропорту Пулково. В бизнес классе самолёта, прилетевшего из Мюнхена, закончил досматривать свой сон Лёва Бейлин. Неспеша потянувшись, он выглянул в иллюминатор. Снаружи шёл мокрый снег: «Почему, куда бы я не приехал, везде солнышко и тепло. Как только возвращаюсь домой – обязательно холод и слякоть. – поёжился от одной только мысли, что надо выходить наружу, Лёвушка. – В прошлый раз в Финляндии было то же самое. До границы по дороге к Финнам грязь, слякоть, снег, ветер… Фу, гадость! Стоило пересечь узкую полоску земли – границу, и сразу солнце, снег белый-белый и все улыбаются…». Паспортный контроль не предвещал осложнений, но неожиданно молодая девушка-пограничница сняла трубку местной связи и коротко сказала: «Он здесь». В тот же момент к Лёве подошли одетые в гражданское люди. Двое встали позади оторопевшего от неожиданности Лёвушки, а тот, который по виду выглядел старшим, предъявил ему удостоверение сотрудника отдела по борьбе кого-то с кем-то или чем-то в звании старшего лейтенанта Возякина. Фамилия запомнилась сама по себе сразу и навсегда, потому что была звучной и какой-то уж очень ментовской. Бякин-Возякин! Давно усвоивший уголовный кодекс в той его части, где речь идёт о всевозможных экономических преступлениях, взятках, подкупах, отмывании денег и незаконном их зарабатывании, Лёва точно знал, что вопросов задавать не надо. Лучше вообще молчать. Единственное, что ему было сейчас нужно – это телефонный звонок. Однако, на вопрос можно ли позвонить, старший лейтенант ответил, что, наверное, можно, только он не уполномочен давать подобные разрешения: «Вот до отдела доедем, оттуда и позвонишь, если товарищ майор разрешит».

Но ни в какой отдел Лёву не повезли. Его повезли сразу в следственный изолятор, откуда позвонить он, естественно, не мог.

«Что они задумали? Что будут инкриминировать? – инкриминировать можно было много чего и Лёва об этом, конечно, знал. – Неужели раскопали мои счета в Цюрихе? Сколько же я откатил туда от последней сделки с баварцами? Информация по ней и по счетам только у меня и у Женьки… – Лёва даже вздрогнул от абсурдности посетившей его догадки и тут же её отмёл как невероятную. – Но тогда как они на эту сделку вышли? Думай Лёва, думай… В налоговой я всё по старым делам утряс, там фиг придерёшься… Тогда что?..». Вот так, размышляя и просчитывая со всех сторон различные комбинации, он не заметил, как они проехали полгорода. Раздвинулись ворота следственного изолятора и машина въехала во двор знаменитых Крестов. Жизнь сделала пометку в послужном списке Левиных достижений. С сегодняшнего дня он стал своим среди тех, кому то ли по делу, то ли по недоразумению судьба уготовила оказаться в клетке. Незавидная доля! Даже одна ночь в клетке навсегда оставляет незаживающую рану в душе каждого, кто там побывал. Лёве же предстояло там провести вовсе даже не одну ночь, а целых две недели. Пока он налаживал связь с «волей», что стоило немалых денег, его «крыша» Владислав старался сделать пребывание Лёвы в Крестах максимально на сколько возможно терпимым. Параллельно он пытался выяснить, что же произошло. Концов ему откопать не удалось. Но вдруг так же неожиданно, как Лёву задержали, так же неожиданно и отпустили. Никаких объяснений, никаких обвинений. Просто в камеру зашёл надзиратель и пригласил гражданина Бейлина на выход с вещами. За эти две недели с чьей-то подачи в различных печатных изданиях появилось большое количество статей о преступной деятельности удачливого бизнесмена. В журнале «Бизнес сегодня» Лёву даже сравнили с Великим комбинатором, с той только разницей, что Великому комбинатору приписывалось безоговорочное соблюдение уголовного кодекса, а Лёвушку обвиняли в нарушении как минимум пятнадцати статей. У ворот изолятора Лёву встречал Владислав: