Глеб Гурин - Месть бабочки

– Ну ладно, – тихо сказал Костя, глядя на бокал вина в застывшей руке, как будто ему предлагали горькую микстуру, – А закуска какая-нибудь есть у тебя?

– Это же столовое вино, не десертное. Оно не сильно крепкое, можно и без закуски.

Костя нервно поджал губы и, поднеся бокал к губам, втянул ноздрями запах его содержимого. Он показался парню приятным.

– Давай, – сказала Оля, протягивая свой бокал, чтобы почокаться с ним.

Он легонько стукнул по её бокалу и сделал глоток вина. Подержал его немного во рту, чтобы почувствовать вкус. Девушка не обманула, когда сказала, что вино действительно вкусное. Костя не был большим знатоком этого дела, но напиток показался ему приятным на вкус, и он тут же сделал еще один небольшой глоток.

– Ну что, не страшно? – спросила Оля, глядя на него с улыбкой.

– Нет, вкусное.

– Вот видишь, а ты боялся.

Но, признаться честно, Костя и сам не знал, чего боялся. Просто до этого он пил очень редко. Иногда мать разрешала ему попробовать вина на праздники, но не больше, чем половину бокала, хотя в основном они ограничивались компотом или соком. Сладкую газированную воду Зинаида Борисовна не признавала в принципе. А вот к алкоголю относилась резко негативно. Она вечно критиковала людей, которые даже изредка выпивают, а так как в Тростянице таких было девяносто девять целых и пять десятых процентов, если не брать во внимание детей до четырнадцати лет, то получается, что она не одобряла образ жизни практически всех вокруг. Она часто повторяла своему сыну, что стоит ему только раз стать на этот скользкий путь, и он тут же покатиться по наклонной. Именно поэтому она никогда не отпускала его на всякие школьные дискотеки и другие мероприятия. Хотя Костя и сам не особо туда рвался. Во-первых, ему не нравилась громкая музыка, а во-вторых, он знал, что если и придёт, то его сначала опозорят прямо там, а потом еще до конца школы будут над ним смеяться.

– Так что там с тобой случилось, что ты хотел из окна прыгнуть?

– Да-а, долгая история… – сказал Костя и отвёл глаза в сторону.

– Я так понимаю, это как-то связанно с той дракой, которая сегодня намечалась после уроков.

– Откуда ты знаешь? – удивился парень.

– Да так. Я же вижу, как к тебе относятся в классе.

– Как? – машинально задал вопрос Костя, хотя и сам знал на него ответ. Просто ему было как-то неловко осознавать, что даже после неполных двух недель, которые Оля проучилась в их классе, она уже успела заметить, что все остальные его презирают.

– Мне кажется, тебе больше об этом известно. Ты же с ними учишься столько лет, а не я. Ну так что там случилось-то?

– Я пошел вместе с остальными за школу. Тарас набил того одиннадцатиклассника, плюнул ему в лицо в конце, а потом… Ну, все его естественно начали поздравлять. Потом заметили меня. Тарас дал мне в челюсть так, что я свалился в снег, а потом все стали меня закидывать снежками.

– И после этого ты решил прыгнуть с обрыва?

– Да не только после этого. Они надо мной уже давно издеваются.

– А почему?

– Ну, не знаю. Потому что я хорошо учусь, наверное…

– Кроме тебя, насколько я поняла, у вас еще три-четыре отличника, да и тех, кто хорошо учится еще полкласса.

– Но остальные отличники – девчонки. Над ними не будут так издеваться.

– Ну, не скажи. Там, где я училась до этого, у нас была одна девка. Катя её звали. Так её чмырили до такой степени, что неделями в школу не ходила. Ведро с мусором на голову одевали…

– Со мной тоже такое делали, – сказал Костя и тут же спохватился, что это совсем не тот факт его биографии, которым можно было бы гордиться.

– Так она была из бедной семьи, родители – алкоголики. А сама ходила неделями немытая, непричёсанная, всегда в поношенной одежде.

– У нас Стёпа такой.

– Так почему тогда над тобой издеваются, а не над ним? – спросила Оля, сделав еще глоток вина.

– Наверное, потому, что над ним не интересно, – последовал её примеру Костя, – он особо не обращает на это внимание.

– Так почему тогда ты не можешь делать так же?

– Я пробовал, но ничего не выходило. Они всегда знают, как меня достать, – несмотря на то, что Костя рассказывал о том, что ему было совсем не приятно вспоминать, сейчас он не чувствовал никакого дискомфорта. То ли от того, что его немного грело выпитое вино, то ли от того, что впервые встретил человека, которому не безразличны его проблемы. Но на счет последнего парень сомневался. Конечно тот факт, что Оля не дала ему спрыгнуть с обрыва и привела к себе домой, уже указывал на то, что она настроена дружелюбно, но всё же он больше склонялся к версии, что ему стало легче, просто потому, что нашлось, кому выговориться.

– Так может, дело и в тебе тоже?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ну смотри, сегодня ты попытался сблизиться со своими одноклассниками, а они тебя отвергли. И, как я понимаю, такое происходит не первый раз. Так может, это потому, что ты не такой, как они?

– Да, на счет этого я и не спорю. В отличии от них я делаю уроки, не курю, не пью и не шляюсь где-нибудь среди ночи. Но только почему тогда для них я кажусь хуже, чем они сами, если на самом деле я лучше?

– Во-первых, большинство людей старается быть такими же, как и остальные, чтобы ничем не выделяться…

– Но тебя это не касается, – съязвил Костя.

– Не перебивай меня. Мы пытаемся поставить тебе диагноз. Так вот, эти ничем не выделяющиеся на фоне остальных люди, которых называют еще серой массой, очень не любят, когда кто-то умнее их, и всеми силами стараются выставить таких, как ты, идиотами. Они будут из кожи вон лезть, чтобы найти в тебе какие-то недостатки, комплексы или слабые места, чтобы доказать, что ты неполноценный, потому что не такой, как они. Вот и вся арифметика.

– Значит, от моей болезни нет лекарств? – грустно улыбнувшись, спросил Костя.

– Ну почему же? – Оля налила себе и парню еще по бокалу вина, – Нужно просто бороться со своими недостатками, и тогда у них не будет причин, чтобы тебя зацепить.

– А какие у меня недостатки?

– А ты сам как думаешь? Тебя как в классе называют?

– Имеешь в виду, что мне нужно сбрить усы?

– Конечно, ты посмотри на себя в зеркало. Как, по-твоему, ты выглядишь?

– А что с ними не так? Мама говорит, что они мне идут.

– Вот в этом-то и проблема, что ты в таких вопросах слушаешь маму, а не себя. Вот скажи, тебе нравиться твой внешний вид?

– Нет, но что я могу сделать?

– Это ты меня спрашиваешь? Неужели тебе нужно дать конкретную команду, чтобы ты начал что-нибудь делать?

– Да нет, просто…

– Просто тебя будут продолжать называть Усачём, если ты их не сбреешь. Или это ты не считаешь обидным?

– Да нет, считаю. Я подумаю, конечно. Что-нибудь еще?

– Да, еще мне не нравиться, как ты одеваешься и как себя ведёшь.