Александр Беляев - Эффект сто первой обезьяны. Хроники затомиса

– Согласен, – кивнул Иего, – уж и не помню, когда мы в последний раз собирались! Миллионов пять лет назад? Кстати, даже и не помню, какой повод для этой встречи был. Похоже у меня склероз начинается, начал забывать такие важные вещи.

– Я тоже не помню, – признался Хроно, – так что это не только твои проблемы. Разумеется, если все остальные продолжают развлекаться в энергетических мирах, то мы вряд ли что-то новое узнаем.

– Вот мы и должны все это выяснить, – сказал Иего, – тем более, дополнительный повод собраться, если они продолжают плодить энергетические мини-миры и не ведают что в реальности синхронизации творится, об этих фактах необходимо всех проинформировать. Конечно, на первый взгляд появление на Урании мелких зверюшек-млекопитающих может показаться мелочью, но мы-то хорошо знаем, в какие серьезные может вырасти мелочь, если ее вовремя не проконтролировать. Не было гвоздя – лошадь захромала… – это тоже присказка из далекого будущего приматов. Итак, не будем откладывать проблему в долгий ящик. Надеюсь, ты еще помнишь коды личных маячков всех остальных адептов синклита?

– Ну, – не так уж со мной все так плохо. Если мы коды маячков начнем забывать – значит надо звонить во все колокола! Впрочем, если без патетики, то весь наш род так давно разбился на отдельные самодостаточные единицы, что вопрос о единстве расы уже сейчас весьма актуален.

– По крайней мере, – сказал Иего, – тут речь идет о нашей родине, нашей общей реальности, и это касается всех нас. Ну что, разбиваем список пополам? Ты вызываешь первых 50 по списку, я – остальных. Или у тебя есть какие-то личные приоритеты.

– Какие там приоритеты, – махнул рудиментарной ручкой Хроно, – уже сколько эонов, как мы общаемся только с тобой… раз, эдак, в 10 тысяч лет. Или реже? Что-то я совсем плохо стал временные циклы отслеживать. Кстати, я уже и забыл, кто как выглядит. Тем интереснее будет встретиться, припомнить. Пора бы уже уделить должное внимание миру нашего общения. Это же из ряда вон – тот факт, что последний раз мы все собирались 10 миллионов лет назад!

– Но с тобой-то мы встречались гораздо чаще! Следует предположить, что и среди остальных имеются близкие друзья и они синхронизируются в общем пространстве гораздо чаще, чем собирается весь синклит.

– Ладно, – решительно оборвал Иего Хроно, – мы так этот разговор никогда не закончим, давай все же начнем синклит собирать, а то мы уж больно разговорчивы стали. Итак, начинаем собирать синклит. Предлагаю вынырнуть на пляже «Золотые пески», это и близко и там самая широкая полоса песка и шум моря успокаивает. Всем будет удобно. Когда я в последний раз там был… и не припомню. Кстати, надо согласовать время выхода в общий контакт, чтобы в этот момент шторма не было… или какого другого катаклизма. А то шторм будет отвлекать от важного обсуждения.

Иего на несколько секунд закрыл глаза:

– Лучше всего выныривать завтра в полдень, – сообщил он, волнение будет в полбала – то что надо, самый комфортный шумовой фон.

Великие адепты помахали друг другу рудиментарными ладошками и разошлись по разным сторонам поляны. В следующий момент они с легкой вспышкой растворились в воздухе, после чего по поляне прошел резкий порыв ветра, пригнувший высокую траву. Потом все успокоилось, словно и не было здесь только что двух десятиметровых рептилоидов.

Через несколько часов после описанных нами событий километрах в двухстах от поляны Юрского периода, где беседовали два великих демиурга над широким песчаным побережьем прозрачного первобытного океана произошло странное природное явление, спугнувшее нескольких летающих ящеров, гревшихся на солнышке. Неожиданно пространство над песчаной полосой побережья стало переливаться нежным разноцветным свечением, словно северное сияние, спустившееся с небес к самой земле, а затем в этом полощущемся, словно гигантский разноцветный флаг на ветру, сиянии начали возникать туманные размывы. Их становилось все больше, и в скором времени, если бы на побережье оказался наблюдатель, способный считать, то он насчитал бы ровно сто один такой размыв. Впрочем единственными свидетелями странного явления были несколько птеродонов и рамафаринхов, которые считать не умели, да к тому же в панике улетели с побережья и вряд ли успели заметить, как из размывов один за одним возникали фигуры гигантских существ. Правда гигантами они показались бы только нашему современнику, и по сравнению с представителями фауны типичной для Юрского периода, размеры их были вполне сопоставимы, а какой-нибудь брахиозавр или диплодок даже заметно превышал их габаритами. Не будем повторно описывать вновь возникших персонажей нашего повествования, достаточно сказать, что все они были похожи друг на друга в гораздо большей степени, чем нынешние представители человеческой расы. Тем не менее каждый из гигантов-лимурийцев прекрасно отличал одного собрата от другого, несмотря на то, что все вместе они собирались не менее 10 миллионов лет назад, а близкие друзья синхронизировались в общей макро-реальности так же не слишком часто, поглощенные собственными проектами.

Итак, лимурийцы один за другим выходили из туманных размывов и медленно, словно гигантские пушинки, опускались на чистейший первозданный песок, тут же обретая вес и весьма ощутимо погружая в песок свои трехпалые ступни рептилий. Адепты величественно рассаживались на песке в своеобразные медитативные позы, сообразно конституционному устройству их конечностей, при этом раздавались сдержанные приветствия и даже неуклюжие комплементы по поводу внешнего вида и что за 10 миллионов лет с момента последней встречи этот внешний вид ничуть не изменился. Разумеется, все это была лишь дань вежливости, поскольку ни один лимуриец до сей поры не умер и таких проблем, как болезни и старость были им в принципе неведомы, хотя возможность физической смерти для них все же существовала в случае полного механического разрушения физического тела. Однако, обладая даром предвидения, любой из них всегда мог избежать опасности – просто дематериализовавшись в последний момент, когда, допустим, на голову летит сорвавшаяся со скалы глыба, или в непосредственной близости неожиданно просыпается вулкан. Если же говорить о хищных ящерах, то они не представляли опасности для наших демиургов, поскольку любой из них мог успокоить и погасить агрессию хищника просто посмотрев ему в глаза, не говоря о других магических методах, начиная с той же дематериализации и кончая созданием эктоплазменных устрашающих фантомов, способных напугать самое кровожадное чудовище. С другой стороны даже физическое уничтожение грубоматериального тела на слишком их страшило, поскольку они вообще большую часть жизни находились в ноуменальном состоянии, когда физическое тело переводилось в состояние холодной плазмы и обретало плотную материальную форму крайне редко во время синхронизации и общения с себе подобными. В том была скорее дань издревле установленным правилам, чем насущная необходимость.