Наталья Север - Счастье напрокат

Я вспомнила, как моя мама рассказывала, в каких мучениях умирала ее свекровь – без кислородной подушки никак не могла дышать. Мы с мамой вообще удивлялись, откуда у нее появился рак: она всю жизнь жила в селе, дышала всегда чистым воздухом и ароматом роз, которые разводила, не то что мы в мегаполисе. И папа мой тоже умер от рака. Был такой орел-мужчина, думали, ему слома никогда не будет, и тут на тебе: высох на сухарь, зеленоватый с желтизной оттенок кожи, есть вообще не ел ничего.

– А рак чего, печени? – тихонько спросил Володя.

– Нет, кишечник, и это было ужасно, не хочу вспоминать – слезы сами потекли из глаз.

– Извини! А мама твоя?

– Мамы тоже больше нет, уже много лет, я совсем одна.

– Прости, Наташа, я не хотел тебя ранить.

– Ничего, это жизнь! – ответила я. – А вообще, странный он какой-то, этот Александр, он почти ничего не рассказал о себе. Расскажи мне о нем.

– Ну почему странный?! Просто человек не любит говорить о себе, – ответил Володя.

– Вы давно знаете друг друга?

– Да с первого класса, родители его погибли в авиакатастрофе, когда ему было пять лет, и его воспитывала бабушка по матери. Когда ему стукнуло восемнадцать, ее не стало. Мы были в армии тогда, когда ему прислали весть о ее смерти. Мы с ним даже в одной части служили под Ленинградом. Потом, после дембеля, я пошел поступать в мореходку, а Саша ушел в строительство, закончил новосибирский строительный, а потом начал свой строительный бизнес. Не все легко давалось, но он построил свой бизнес.

– А почему он один? Не женился почему? Детей тоже нет…

– Да не везло ему что-то в личной жизни. Была у него одна большая любовь, но не срослось у них почему-то. Его работа была ему и жена, и дети…

– Как и у меня, – задумчиво ответила я. – Верно говорят, подобное притягивает подобное! Ну а ты? Как оказался в его фирме, ты вроде на моряка учился?

– Наши пути в жизни то расходились, то сходились, но мы всегда держались на связи.

– Давай чаю попьем с тортом!

Я поставила чайник на газ и, разрезая торт, что купил Володя, раскладывала его по тарелкам.

– Ну и?.. И дальше что?

– А дальше я получил распределение на Север после вуза, в Североморск, служить на подлодке, а после гибели «Курска» – в ней погибли мои товарищи – я стал сдавать по здоровью, и меня в итоге комиссовали по сердцу.

– Переживал или струсил? – спросила я.

– Не знаю… Скорее первое, а не трус и никогда им не был! – злобно, с обидой ответил Володя.

– Ясно-о-о-о-о, – протяжно произнесла я.

– Потом Саша узнал, что меня комиссовали и я сижу без работы, позвал меня к себе в фирму, пришлось опять идти в вуз, теперь уже строительный, правда, меня спустя два года вызвали в Петербург и предложили работу в штабе ВМФ России, но я уже не захотел бросать эту сферу деятельности и отказался.

– Круто! Не жалеешь?

– Нет!

Воцарилось молчание, каждый из нас погрузился в задумчивость.

– Я смотрю, на тебе нет кольца, не женат или просто не носишь? – вкрадчиво спросила я.

– Я вдовец, – печально ответил Владимир. – Жена, я ее очень любил, но не сумел ее спасти. Она выбросилась из окна, не смогла пережить смерти нашего второго сына: ему было шесть лет тогда, он выбежал на проезжую часть за своим мячиком и угодил под колеса.

Володя стал чернее тучи, я поняла, какую боль причиняют ему эти воспоминания.

– Она сошла с ума, тихое помешательство. Иногда она казалась совершенно адекватной. Я следил за ней как мог, так как она не раз пыталась покончить с собой, но мне нужно было работать, чтоб содержать семью, учить старшего сына и лечить жену. Мне пришлось нанять сиделку, чтоб было кому за женой присмотреть, пока я в отлучке. Но в тот злополучный день, просто стечение обстоятельств… Сиделка попросила два дня отпуска, у нее какие-то были личные дела, а я взял отгул в фирме, но, как назло, там на одном из объектов случился трагичный случай – взорвался баллон с кислородом для газосварки. Один сварщик погиб на месте, а двоих других отбросило взрывной волной, но они получили сильные ожоги. Фирма взяла на себя все расходы по похоронам рабочего и дала пожизненную пенсию его вдове. Также дали ей новую квартиру, они ютились в коммуналке, и оплатили расходы по обучению ее двоих детей в вузах, а двум другим пострадавшим оплатили лечение, выплатили разовую компенсацию, и они имеют право за счет нашей фирмы лечиться и отдыхать с семьями в наших санаториях.

– Гуманно, ничего не скажешь! А расследование было, почему взорвался кислород?

– Было, конечно! Установили, что была диверсия конкурентов.

– Ну, так, по идее, они должны нести расходы за свои деяния.

– Они тоже заплатили и нашей фирме, и пострадавшим, а потом они и вовсе закрылись.

– Ммм-да! Ситуация!.. – я не нашлась, что ответить. – А где сейчас твой старший сын?

– Он в Крыму, служит на военном корабле в Севастополе. Служил еще при Украине, но когда Крым ушел в Россию, принял присягу и остался служить дальше. Женат, она из Севастополя, имеет дочь… мою любимую внучку, – лицо Володи засветилось, – хотя я не прочь и еще своих детей заиметь.

– Ну так женись! Заводи деток, семью! Зачем хоронить себя заживо, жизнь ведь продолжается!

– Не готов пока, – ответил он и как-то по-особому посмотрел на меня.

От этого его взгляда у меня по телу пробежала сладостная дрожь, в момент я почувствовала, как заострилась моя грудь, потянуло низ живота, и между ног начался жар. Я быстро овладела собой, но моя заострившаяся грудь не ускользнула от взгляда Владимира.

Зазвонил телефон. Это был Александр, он сообщил, что вылет послезавтра в полдень, Владимир отвезет нас в аэропорт.

– Ты не хочешь лететь? – спросил Володя.

– Я должна… Я обещала… – поникшим голосом ответила я. – Он сказал, что ты отвезешь нас в аэропорт.

Мы оба молчали.

– Ну… мне пора, – сказал Володя.

Наши взгляды встретились, и я снова ощутила то же, что несколькими минутами раньше. Не понимая, что творю, я хотела сейчас только ЕГО, такого любимого и родного, с которым хотелось прожить всю жизнь. Я поднялась из-за стола и медленно подошла к Владимиру.

– Нет! Прошу тебя, останься, – едва слышно прошептала я.

Снимая с него пиджак, я начала целовать его в губы, и он ответил. Целуя, он подхватил меня на руки и понес в спальню. Продолжая меня раздевать, он разделся сам, его страстные горячие губы обжигали все мое тело, его сильные руки просто лепили меня, было чуть больно и хорошо одновременно. При каждом его движении я издавала приглушенный стон и шептала: «Еще… еще…» «О господи, что это?!» – на секунду ясно соображая, подумала я, и моя голова снова затуманилась в дурмане страсти. Мы оба сошли с ума, его глаза горели любовью (не нужно слов, глаза – зеркало души, и говорят они более красноречиво, чем любые красивые, но пустые на самом деле слова), в этот миг я была на седьмом небе от счастья… Я была в руках любимого и любящего мужчины. О боже, как я всего этого хотела, как мечтала именно о такой любви и страсти… Обрывками, как пленка в старом фильме, приходили ко мне здравые мысли.