Юлиан Коробков - Любимый город может спать спокойно. Рассказы

– Ну, что же ты? Открывай или я вошёл не вовремя? – спросил он, улыбнулся и направился к ней.

Он сам открыл дверь, потянув её на себя. Она открылась легко, даже не скрипнув. Это была кухня. Посредине стояла большая электроплита, как в столовых, широкий стол, где возле него стоял бритоголовый, мускулистый мужик в клеёнчатом фартуке. Он вынимал из тазика с водой окуней, распарывал им брюхо на доске, выскребал содержимое и отбрасывал в раковину, брал следующую рыбу, делал тоже самое, потом брал другую. Он посмотрел на открывшуюся дверь, но свою работу не приостановил ни на миг.

– От сюда нет выхода. Это сплошной лабиринт. Здесь можно часами блуждать из комнаты в комнату. – сказал Рамазан и закрыл дверь. – Тебя сейчас проводят в твою комнату. Постарайся выспаться. Завтра будет тяжёлый день. Стас!

В комнату кто-то вошёл, а потом появился и в дверях. Это был тот мужчина, что заклеил ей рот, завязал глаза в машине и привёл сюда. Он улыбался глядя на девушку.

– Проводи. – сказал ему Рамазан. Тот кивнул головой. Она двинулась к нему, дрожа от страха, помня, как он прикасался к ней в машине. – Кстати. – проговорил Рамазан и Эльвира даже вздрогнула от неожиданности, решив, что он сейчас потребует, чтоб она положила фотографии на стол. – Ты любишь плавать?

Эльвира обернулась. Она не понимала почему он об этом спросил.

– У меня здесь есть бассейн. Ты предпочитаешь плавать утром или вечером? Ты гостя, тебе выбирать время.

– У меня нет с собой купальника. – ответила Эльвира.

– Утром или вечером?

– Днём.

– Днём много работы. Очень много.

– Тогда вечером.

– Хорошо. С семи до девяти это будет твоё время. – сказал Рамазан и обратился к Стасу. – Скажи парням, пусть идут ужинать.

Она вышла из комнаты вслед за Стасом. Он шёл молча по длинному коридору, где иногда встречались двери, но он проходил мимо. Вскоре он остановился возле одной. Он приложил свою ладонь к врезанному дверному замку и сделал поворот ладони от косяка. Послышался щелчок. Он толкнул дверь от себя. Оттуда на них смотрела темнота.

Стас подтолкнул её за плечо в комнату, щёлкнул по выключателю, за жёгся свет. Он закрыл дверь. Послышался снова щелчок и удаляющие шаги за дверью. Перед ней была широкая кровать, на ней лежала её сумочка, а рядом с кроватью стояла спортивная сумка с длинным широким ремнём. По правую сторону стояло трюмо с зеркалом и рядом мягкий пуфик, по другую сторону белая дверь, скорее всего там был санузел.

Она подлетела к своей сумочке, вытряхнула всё содержимое и стала лихорадочно искать телефон. Телефона не было. Она опустилась на колени и расстегнула замок у спортивной сумки. В неё были запихнуты какие-то вещи. Эльвира вытащила блузку, затем вязанную кофту на пуговицах, джинсовые шорты и её вдруг осенило, что это её вещи! Она смахнула всё это с кровати на пол и, упав лицом вниз, разрыдалась.

Услышав щелчок в дверях, Эльвира смахнула слёзы и села на кровать.

– Рамазан попросил принести тебе ужин. – сказал вошедший Стас. – У-у-у. У нас прислуги нет. Сама разбросала, сама и собирай. – сказал он, перешагивая через вещи на полу поставив поднос на трюмо и вышел.

Она шмыгнула носом и посмотрела, что ей принесли: небольшая розовая пиала с горкой наложенного салата, тарелка плова, кусок чёрного хлеба, кружка горячего чая и две пирожные эклер на блюдечке.

Дед открыл своим ключом дверь и вошёл в квартиру.

– Эля! Эльвира, ты дома? – позвал он стоя в темноте в коридоре.

Он включил свет. Снял обувь. Прямиком направился в спальную к внучке. Постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вошёл в комнату.

– Эля, ты дома? – спросил шепотом он и включил свет.

От увиденного он попятился назад и вдоль стены дошёл до кухни. Он сухо закашлял,

словно пересохло горло, включил свет, но так и не решился шагнуть туда. Губа затряслась, руки задрожали. Он отвернулся, предчувствуя что-то ужасное и, шаткой походкой, вошёл в зал, сел на диван. Свет из коридора освещал его силуэт.

– Звонить? – спросил один мужчина другого, уставившись оба на деда через экран монитора

– Рамазан сказал утром. – ответил ему другой.

– Так он же сейчас в квартире.

– Ну и что. Сказано утром, значит утром.

– Утром он будет уже не один. Менты, следователь, криминалисты.

– И что? Они тебе как-то помешают?

– Давайте ещё раз по порядку. Подругу как зовут?

– Света.

– Фамилия?

– Не помню.

– Где живёт вы тоже не знаете? … Она должна была позвонить, но не позвонила. Мобильник не отвечал, трубку в квартире тоже никто не брал и вы едите сюда. Так?

– На полу найдены два презерватива с остатками спермы.

– Нашёл, молодец! Не мешай. Всё по мешкам и на экспертизу. Семён Михайлович, а у Эльвиры был мальчик? Ну, она с кем ни будь дружила? – следователь смотрел на бледного, подавленного горем старика, сидящего на диване, теребя в руке носовой платок мокрый от слёз. – Вам тяжело, я понимаю. Но… нам нужна сейчас хоть какая ни будь зацепка.

– На футлярах от дисков есть отпечатки и на бутылках тоже. Мы сняли. Несколько окурков взять?

– Да хоть все возьми! Только не трогайте вы меня! – злился следователь.

– Она не такая…. Я растил, я знаю…. Эти вон вечно на репетициях, да на гастролях разъезжают, а Элька со мной. Я и кашу сварю, и книжку на ночь почитаю. Садик, школа, родительские собрания. Она не пьёт. И подруги у неё хорошие. Они не шляются по барам и ночным тусовкам. В дом никого и никогда не приводила. Это какой-то бред. – бормотал дед дрожащим голосом.

– Просто девочка выросла.

– Помолчи. – рявкнул следователь на своего помощника, и обратился к деду. – Из ходя из своего опыта я знаю, что мы порой никогда не думаем на тех, на кого можно было бы подумать. Поэтому не будем никого исключать из списка её знакомых. Давайте по порядку. Одноклассники. У неё хорошие были отношения с мальчиками в классе? Может первая любовь? Спустя годы встретились, решили посидеть, отметить встречу, школьные воспоминания и пошло-понеслось, а? Может месть за неразделённые чувства? А как складываются отношения с однокурсниками?

Стоящий на тумбочке телефон затрезвонил. Толпившиеся в комнате люди замерли.

– Тихо, ни звука! – рявкнул следователь. – Семён Михайлович, возьмите трубку.

Дед встал с дивана и подошёл к телефону. Кровь пульсировала в висках. Он снял трубку.

– Алло!.. Алло!

– Слушай сюда. Хочешь увидеть внучку живой – готовь деньги. Нужны только рубли купюры разных достоинств вплоть до сторублёвых. Миллион. На сбор три дня. Время пошло. – проговорил мужской голос и послышались короткие гудки.

К нему подошёл следователь, взял трубку из рук и положил на рычажки.

– Успокойтесь. С деньгами мы поможем. Телефон поставим на прослужку и отследим следующий звонок. – сказал следователь. – Воды принеси!