Вера Кирсанова - Восемнадцать сторон одной медали. Роман

Эти мысли заставили ее решиться. Шансы получить все показались выше риска потерь. Она вернулась в бар, отыскала Диму, подошла к нему, положила свою ладонь ему на плечо и громко, перекрикивая музыку, сообщила:

– Я не буду с тобой спать, но я поеду с тобой.

В ответ Дима рассеянно, но, в то же время, с полной готовностью, кивнул.

– Но я хочу еще потанцевать, – продолжила Вероника. – Примерно через полчаса я уйду, ты выходи через десять минут после. Встретимся на улице.

– Хорошо, как скажешь. – Сам Дима до конца не верил в успех своего предложения, и был немало удивлен и взбудоражен ее согласием и деловитостью, с которой она предлагала ему побег с вечеринки.

Через полтора часа они добрались на такси до его квартиры, где их радушно встретила двоюродная сестра Димы Таня.

Таня заменила ему родную старшую сестру и даже отчасти мать. Когда Дима вырос, начал работать и перестал приезжать на лето, их жизни разошлись, но родственные связи брат и сестра поддерживали исправно, насколько могли, живя в разных городах. Таня осталась в селе и вышла замуж, а Дима, как только его дело начало приносить прибыль, помогал ей и ее семье. Потом в жизни обоих одномоментно произошли серьезные перемены – Таня развелась, а Дима разошелся с женой и пригласил сестру к себе, помогать по хозяйству.

Она была полноватой, молодящейся женщиной средних лет с крупными чертами лица и небольшими веснушками на щеках, которые придавали ее образу веселость и легкость. Таня любила и умела готовить, исправно вела хозяйство, набив руку за годы жизни в селе. С этими качествами она оказалась для Димы незаменимым помощником в момент, когда он остался один.

Поприветствовав Веронику и окинув ее любопытным взглядом, Таня скрылась в своей комнате. Вероника начала с интересом осматриваться. Она впервые оказалась в квартире впечатляющих размеров. Пустынный квадратный холл в центральной части занимал больше места, чем ее собственная комната. Здесь спокойно можно было кататься на роликах или танцевать. Двери из холла вели в спальни Димы и Тани, ванную и такую же просторную кухню, больше похожую на столовую или гостиную, в одной части которой стоял диван, стеклянный рабочий стол Димы, телевизор, а другую занимала сама кухня. Туда Дима и повел девушку.

Она села за обеденный стол. Дима достал из бара бутылку виски и бокалы, аккуратно наполнил их, протянул один Веронике, а сам тут же пригубил из второго. Изрядно пьяные, они продолжили напиваться и болтать о пустяках.

– Почему я? – спросила Вероника через некоторое время. Она не рассчитывала на правдивый ответ, но, не могла поверить, что желанный, недоступный мужчина обратил на нее внимание. Ей хотелось услышать любые слова, из которых можно было бы сделать выводы.

Дима пристально посмотрел на нее и глухо ответил:

– Я хочу от тебя детей.

Этого Вероника никак не ожидала и рассмеялась.

– Но у тебя уже есть дети, – возразила она.

– Да, они остались с моей женой, и мне запрещено с ними видеться, – ответил Дима и начал рассказывать о тяжелых взаимоотношениях, о скандалах, которые длились несколько месяцев перед их окончательным расставанием.

– Я обеспечиваю ее, оставил дом, квартиру, свою машину, но ей все мало. Она хочет взамен на встречи с детьми получить ещё большее содержание, которое я просто не могу ей дать, – рассказывал Дима, а Вероника молча слушала и соглашалась с несправедливыми требованиями к Диме.

Через некоторое время они решили выйти на улицу. Наступила ночь. Несмотря на конец декабря, было тепло и бесснежно, даже по-осеннему промозгло. Они закурили и продолжили беседовать о незначительных пустяках, как вдруг Дима отвернулся от девушки, и, обращаясь к пустынной улице, начал восклицать:

– Я безрассудный! Какой же я безрассудный, что же я делаю!

А затем резко повернулся, схватил Веронику за плечи и начал целовать.

Наутро Веронику сковал страх. Все, безусловно, произошло не только по ее согласию – она же и мечтала об этом, но теперь не могла представить, что будет дальше.

– Я выжила из ума, – заявила она Диме, когда оба еще лежали в постели.

– Ничего не выжила, – возразил он и обнял ее крепче, пытаясь приободрить.

– Нет, выжила, – упрямо повторила она.

– Ну, ничего страшного, разве тебе не хорошо со мной? – поинтересовался Дима.

– Хорошо, – покорно ответила она.

– И это главное, – довольно проговорил он и снова прижал ее к себе.

Наступил день, но Дима все еще не отпускал девушку из своих объятий.

– Мне, наверное, пора домой, – неуверенно произнесла Вероника.

– Я тебя отвезу.

– А когда? – осторожно спросила она. Ей захотелось сбежать. Она предпочла, чтобы Дима выставил ее из дома, чем проявил себя, как джентльмен.

– Попозже, – ответил Дима. – Вечером. Завтра. На днях… – Он как будто проверял намерения и желание Вероники остаться с ним, но она, несмотря на приятное удивление от ответа, не восприняла его всерьез и рассмеялась.

– Нет, – сказала, широко улыбаясь, она, – мне бы хотелось появиться дома сегодня.

– Ты попала в сексуальное рабство, разве ты еще не поняла? – в том же шутливом тоне продолжил Дима, по-звериному взял ее в охапку и начал целовать.

– Да, похоже на сексуальное рабство, – весело согласилась Вероника, глядя ему в глаза.

– И как часто тебе доводилось в нем бывать? – лукаво спросил Дима, но девушка только загадочно улыбнулась и ответила:

– Я бы что-нибудь уже поела. – И они отправились на кухню, где Дима заботливо предложил ей все, что только смог найти в холодильнике.

– Я, как ты понимаешь, сам готовить не умею, зато неплохо ставлю чайник, – попытался шутить он.

Вероника была голодна настолько, что и обычный бутерброд ей показался до умопомрачения вкусным, она жевала его с видимым удовольствием изголодавшегося ребенка, а затем заявила Диме:

– Хозяин покормил Веронику, – и лукаво посмотрела на него. Дима рассмеялся и уверенно, с нажимом провел рукой по ее волосам.

Вечером он, выполняя свое общение, повез ее домой. Одной рукой Дима невозмутимо придерживал руль, а во второй держал ладонь своей пассажирки. Неожиданно он съехал на обочину, остановил машину и выскочил из нее, забежал вперед, а потом снова вернулся за руль. Видя удивленный взгляд девушки, он улыбнулся и пояснил свое поведение:

– Мне показалось, что у нас фары не горят.

Его легкое, уверенное «у нас» резануло Веронике слух. Дима сказал это так естественно, будто они давно были вместе.

Она вернулась домой в состоянии, близком к умопомрачению. Свой шанс девушка использовала, но как быть дальше – не знала. Единственной спасительной зацепкой для нее стало грядущее ежегодное собрание среди узкого круга сотрудников ее отдела, которое Дима планировал провести в своей обычной манере – в баре.