Наталья Захарова - Вопросы мастеру

В этот вечер за столом как обычно была вся семья- мать, отец, братья и сестры, но той атмосферы, что ранее, не было и в помине. От этого стол казался просто огромным, а все члены семьи дальше, чем обычно- словно на другом конце Вселенной.

Первым взял слово отец:

– Хочу сообщить вам, что сегодня с вашей сестрой случилось непоправимое.

Младшие по возрасту захихикали. Старшие не смогли сдержать улыбки. Все было ясно. Снова Энж что-то натворила, чего еще ожидать от нее! Мать сделала замечание по поводу насмешек, и наступила тишина.

– Сегодня по неосторожности она разбила судьбу. – Продолжил отец. – Это значит, что теперь ее жизнь поменяется. Она станет моим учеником, и под моим присмотром будет собирать разбитую судьбу заново. Есть возможность оставить все так, как есть, в таком случае человек просто исчезнет из своей жизни и все. Все его потеряют, потом забудут. Такое бывает с людьми.

– Не нужно, – Энж поднялась с места. – Я все исправлю!

– Не перебивай старших! – прикрикнул на нее отец, и всем стало очевидно, что за его спокойствием таятся слезы.– Когда я закончу говорить, я дам тебе слово. Нам повезло, человек еще жив, но еще три дня человеческого времени и полотно прервется. Точнее два дня и тринадцать часов с минутами осталось до края. Поэтому за работу нужно браться уже сейчас. Энж должна стать Мастером, как и я. С этого дня она будет жить в мастерской, пока не освоит мастерство. Надо сказать, что не было еще ни одного мастера судеб- женщины. Вы все знаете, что им отводятся совсем другие обязанности в нашем мире. Но у меня нет выбора. Все очень серьезно и у Энж в глазах расплывается чернота, которая не уйдет просто так, сама по себе.

Семейному совету помешал раздавшийся стук в дверь.

– Заходите!

В комнату заглянул маленький, плешивый человечек, в таком же белом одеянии, как и отец семейства. В руках он держал книгу со множеством закладок-ленточек, некоторые из которых были связаны между собой. Сама книга светилась желтым цветом и была настолько большая для человечка, что он держал ее двумя руками.

– Мастер, снова та же проблема. Снова на уровне, за который вы отвечаете, разбилось несколько судеб и начинается самопостроение новой…

Мастер вздохнул и нахмурился. Сколько он себя помнил, на этом уровне всегда были проблемы. До недавней, постоянно повторяющейся странности, происходили и другие непонятные вещи, абсурдные порой. Они сводили его с ума. Обладая любопытным умом, он взял на себя ответственность за этот уровень по молодости, потому что сначала задачи, которые ему приходилось решать, отвечая за него, развлекали. Погружаясь в каждую судьбу, он испытывал волнение, разгадывал ребусы, а порой удивлялся, каким удивительным образом этот уровень мог налаживать сам себя…

– Хорошо, сейчас подойду. – Последние слова были сказаны семье: Не поминайте лихом. – Он улыбнулся им, сказав фразу, которую слышал неоднократно. Так говорили люди на том уровне, которым он занимался. – Энж, иди за мной.

Энж отправилась за отцом, даже не догадываясь, какое ей предстоит жестокое испытание и что, возможно, она никогда не вернется в свой дом, никогда не увидит своих братьев и сестер.

Но ее сердце было открыто навстречу чему-то интригующе новому, и она верила, что непременно хорошему, верила, что крылья, которые вырастают за секунды, не умеют обманывать.

Выйдя из дома, находящегося на 113 этаже их Вселенной, отец с дочерью оказались в коридоре. Двери вокруг, огромный колодец по центру этажа круглым кольцом возвышался над полом. Строгие линии ламп расчерчивали потолок, серый пол под босыми ногами отзывался на каждый шаг легким звоном.

Пока ничего не предвещало начала чего-то нового. Разве что только запах родного дома, запах ванили и смеси корицы с лимоном сменился на холодный запах лаванды.

Энж помнила, как заботливые руки матери раскладывали благовония по дому: на кухню, несомненно ваниль! Под детские подушки для лучших снов- лаванду, но совсем немного, ровно столько, что стоило только оторвать голову от нее, как сразу улавливался запах корицы, бодрящий и теплый. Скоро ли она вновь почувствует запах родного дома?

Пока отец со смешным чудиком обсуждали что-то, Энж в сотый раз за свою жизнь перегнулась за перила колодца и посмотрела вниз. Голова приятно закружилась и поманила глубина. Сто двенадцать этажей дверей снова предстали ее взору, а там, в самом низу, двери казались маленькими точечками, образующими окружности. За каждой дверью- Энж это знала- кто-то живет. Но она не была знакома с другими такими же, как она сама. И ей это не казалось странным. Так было всегда.

Как же часто, пока не видит мама, Энж со своим «другом» смотрели вниз, помышляя о будущих достижениях! Мяч собирался спрыгнуть и спорил, что вернется обратно с легкостью, а Энж не пускала, говорила, что боится его потерять, предчувствие беды не давало ей покоя.

И вот сейчас она испытывала страшные угрызения совести из-за того, что не дала ему этого сделать в то время, пока он существовал. А теперь его нет, и ей жаль его и себя. Она утратила не только «друга», но и часть ее самой умерла, та часть, которая не давала покоя, не давала сидеть на месте. Радость безумной беготни по коридорам, радость общения… Ее теперь не было!

Потеряв друга, Энж сделала для себя один единственный вывод: если что-то хочется, то надо обязательно это сделать, какой бы безумной ни казалась затея. «Если хочется, то нельзя запрещать никому… Если он хочет, то нельзя запрещать… нельзя! Никогда…».

Энж была неглупой, и вскоре над голосом сердца взял верх голос разума, говоривший о том, что если бы родители не запрещали ей делать некоторые вещи, то ее, наверное, давно не было бы в живых.

– Энж! – окликнул ее отец.

Подойдя к нему, она буквально кожей почувствовала излишнее, а потому пугающее внимание к себе. Мужчины смотрели на нее с любопытством, человек с книжкой пытался заглянуть в ее глаза, хотя у него это плохо получалось в силу его роста.

– Ну, что скажешь, Хранитель? – спросил отец Мастер у коротышки.

– Если ты действительно уверен, что в глазах стала появляться чернота, то боюсь, у нас нет другого выхода.

Мастер побледнел.

– Но мы можем дать ей амулет забвения или безразличия! – Тут же попытался утешить собеседника Хранитель. – Я знаю много случаев, когда они помогали, – книжка в его руках вспыхивала на каждое слово желтым сиянием.

– Да, это единственный выход…

Они двинулись по этажу, и как только остановились, откуда-то с верхних этажей спустилась мигающая плоскость и опустилась к их ногам. Мастер и Хранитель ступили на нее, и теперь ждали Энж. От Мастера не ускользнуло ее удивление, но на объяснения не было времени. Чуть позже они поговорят с ней обо всем, он ей все расскажет. Сверкающая штуковина резко взмыла ввысь и в сторону. Энж вскрикнула от испуга, когда перед ее глазами стали проноситься с безумной скоростью различные картинки: этажи, лампы, представители ее расы, коридоры… Рука отца, желая успокоить, легла ей на плечо. Сверкающая штуковина под их ногами сделала еще пару движений вправо, а затем влево и остановилась перед стеклянными дверями, которые сразу же распахнулись.