Лариса Гартман - Пасьянс. Современный роман

Рита с изумлением смотрела на Ольгу. Надо же, как её прорвало! Хотя, впрочем, доля правды в её словах есть – это была одна из возможных жизненных перспектив, причём не самая худшая. Мать была бы очень рада такой «карьере» дочери. А сама Рита? Нет, совершенно не так хотелось устроить ей свою судьбу! Но на философствование времени не было.

– Вперёд, сударыня! Нас ждут великие дела! – к Ольге вернулось бесшабашное настроение, и её потянуло на подвиги.

Она откуда-то уже знала все увеселительные заведения и уверенно повезла подругу знакомым маршрутом. Рита же в этой части города абсолютно не ориентировалась, просто послушно пересаживалась с трамвая на трамвай, полностью доверившись подруге.

Танцевальный зал был до отказа набит молодёжью. Да, Ольга была права – в своём «пионерском» наряде Рита смотрелась бы здесь, мягко говоря, неуместно. В неоновых переливах огней, несмотря на стужу за окнами, мельтешили оголённые животики, стразы на джинсах и причёски немыслимых цветов могли привести в шоковое состояние даже представителей инопланетного разума, рискнувших приобщиться к культуре землян.

Внезапно ослепшая и оглохшая Рита, как за спасительную соломинку, схватилась за Олину руку, потому как была абсолютно уверена – самостоятельно выбраться отсюда она не сможет никогда!

Оля с соболезнующим видом взглянула на онемевшую Риту, молча подбодрила её кивком, так как перекричать грохочущую музыку можно было даже не пытаться, и потянула за собой в сторону барной стойки.

Без сомнения, Олю здесь хорошо знали – проходящий мимо бритый парень подмигнул ей как давней подружке, а бармен, не задавая вопросов, смешал два коктейля и поставил их на столешницу.

За время вынужденного молчания Рита успела прийти в себя и теперь предавалась размышлениям о том, что, оказывается, у подруги, кроме институтской, была ещё и другая жизнь, незнакомая, пугающая, но всё же манящая своими запретами.

– Угощайся! – Оля толкнула по гладкой поверхности бокал с розоватым коктейлем. Несмотря на то, что здесь музыка звучала не так громко, при разговоре всё же приходилось наклоняться ближе к уху.

– Спасибо, я не хочу, – сознаваться в том, что никогда не пробовала спиртного, было стыдно.

– Что значит «не хочу»? Надо! За тебя! – не дожидаясь ответа, Ольга взяла свой коктейль и вылила в себя добрых полбокала.

Рита тоже поднесла бокал к губам – пахло достаточно приятно. В конце концов, насмелилась и отхлебнула большой глоток. Дыхание перехватило, и она чуть не поперхнулась.

– Вот и всё, а ты боялась! – Оля звонко рассмеялась. – Я из тебя человека сделаю, а то чахнешь над своими книжками!

У другого конца барной стойки Рита заметила болезненного вида девушку, которая сосредоточенно гипнотизировала Ольгу.

– Знакомая?

– Кто? – не поняла Оля, и Рита одним взглядом указала ей в сторону девушки.

– Да… Я сейчас приду, не скучай… – ничего не объясняя, Ольга встала, но пошла почему-то не к девушке, а к «дамской комнате». Промедлив несколько секунд, девушка неторопливо пошла за ней.

Рита осталась одна и испытала от этого чувство неловкости. Она повернулась в пол оборота к залу, отпивала маленькими глотками обжигающую горло жидкость и, стараясь не привлекать к себе внимания, разглядывала танцующую публику.

Подчинённая бешеному ритму музыки, толпа нервно вздрагивала плечами, взмахивала сотнями рук и дружно подвывала непонятным иностранным словам.

Рите вдруг невыносимо захотелось туда – в эту бездумную массу ритмично содрогающихся тел. Алкоголь выполнил свою «благую» миссию – рассудок на какое-то мгновение помутнел, затем в голове неожиданно просветлело до звенящей пустоты, и ставшие ничтожными проблемы провалились глубоко в подсознание. Только одна неотвязная мысль поднимала на ноги и толкала вперёд – «иди, иди к ним! сейчас или никогда!». Покорная ей, Рита легко спрыгнула с высокого сиденья и без колебаний направилась в толпу…

Когда она, разрумянившаяся и запыхавшаяся, вернулась к барной стойке, Ольга уже восседала на своём «троне» и притворно ворчала:

– Бли-ин, я думала ты смылась с перепугу. А ты кавалеров завлекаешь, да?

– Каких ещё кавалеров? Так, размялась немного… – Рита осеклась на полуслове, так как встретилась взглядом с молодым человеком, который направлялся в её сторону.

Не успела ещё выстроить в растрёпанном сознании какие-нибудь предположения, как прозвучал полувопрос-полуприказ, оброненный властным, но приятным голосом с лёгким южным акцентом:

– Тебя можно?

Резануло слух несоответствие фамильярного «тебя» и любезного «можно».

– Я не… – Рита хотела выдавить из себя «не танцую», но, встретилась с округлившимися глазами подруги и произнесла обратное, – не против…

От него пахло жасмином, хорошими сигаретами и мужским телом, упругим, обострённо чувственным и пьянящим. Рита никогда ещё так близко не ощущала этот запах и почти с жадностью вдыхала его, уткнувшись лбом в твёрдое плечо парня. Руки, такие же настойчивые, как и тон голоса, не терпели возражения, а прижимали её крепко и уверенно, точно бесспорную собственность.

Понимая, что тонет в этой обволакивающей бездне, девушка отчаянным усилием воли попыталась вернуть на место всю свою рассудительность, но горячий шёпот, ласкающий мочку уха и шею, стёр остатки сомнений:

– Давай, сбежим отсюда?

Вновь просьба-приказ, не требующая ответа.

Как послушный ребёнок Рита кивнула и, доверившись новому одурманивающему чувству, покорно пошла следом за смуглым красавцем, забыв не только об Ольге, но и о самой себе…

…Рита не успела понять, как оказалась опрокинутой на кровать. Жаркий влажный рот Камила уже искал её губы. Прикосновение… Ещё поцелуй, ещё и ещё…

– Я в первый раз… целуюсь…

Его усмешка. Молчание. Пылающее тело… А умелые руки порхают со сноровкой вора-карманника, расстёгивая пуговки, крючочки, замочки…

Что сказать?! Что говорят в таких случаях?! Да? Нет? Но он не спрашивает. Разум требует – оттолкни, встань, уйди! Нет, поздно, стыдно и глупо. А тело – безвольное, послушное чужим рукам – чего-то ждёт и дрожит в этом странном ожидании… Нет! Нет! Не так хотелось, не так мечталось, не так!

Слабая попытка освободиться из-под тяжёлого сильного мужчины воспринимается им, как порыв страсти, и ещё больше воспламеняет южную кровь. Страшно! Больно и страшно! Но зубы уже стиснуты в извечном женском терпении, и только одна фраза глухими ударами стучит в голове: «Будь, что будет…»…

Камил встал, лениво потянулся всем своим восхитительным телом, зелёные зрачки с карей окаёмкой блеснули, как у сытого тигра. Одеваться он и не думал. Одинаково уверенный в себе, как в одежде, так и без неё, он неторопливо достал из куртки, валявшейся на полу, сигареты и с наслаждением затянулся.