Евгения Морозова - И печали, и радости…

Размик попросил взрослых женщин после завтрака присоединиться к нему, чтобы обсудить план дальнейших действий. Надо было решить, куда двигаться дальше. Семейным советом принято решение в долине сесть на поезд и уехать как можно дальше от этих мест. Если будет возможность добраться до местности, где находится озеро Севан, то вот куда надо ехать и там обосноваться на всю жизнь. Ануш вспомнила, как ее бабушка рассказывала, что там, где находится озеро Севан – это благословенные места.

Семья продолжила путь. Добрались до железной дороги. Размик купил билеты до города Мартуни. Это был ближайший городок, расположенный на берегу озера Севан. Размик уже тысячи раз мысленно посылал благодарность Тиграну за деньги, которыми тот снабдил его ночью. Денег хватило на дорогу и на первое время.

Городок оказался небольшим, но уютным. Вокруг него располагались плодородные земли, позволявшие выращивать фрукты и овощи. В совхозе, расположенном в пригороде Мартуни, Размику предложили поселиться в старенький заброшенный дом, на самом почти берегу Севана. Лучшего варианта и не придумаешь. С работой тоже все разрешилось неплохо – Размику предложили заняться выращиванием винограда. Как раз совхоз выделил огромную площадь под виноградники, а рядом уже начато строительство винзавода, так что Размик попросился на работу именно туда. На винограднике он был, как рыба в воде. Дети пристрастились бегать на рыбалку на озеро. Взрослые начали восстановление старенького домика. Горы были не так уж далеко. Можно поискать мелкие камни для возведения пристройки к дому. И Размик начал готовить строительные материалы. Вот тут пригодились остатки неизрасходованных денег, полученных от Тиграна.

Через год домик имел уже совсем другой вид. Появился второй этаж и значительно расширено основание дома. Теперь он стал иметь привлекательный вид. Вокруг дома разбили сад. И жизнь понемногу налаживалась. Аревик не могла нарадоваться тому, что и здесь она могла находиться всегда рядом со своим любимым Размиком. Они работали вместе, и домой возвращались тоже вместе. Дети в его сборной семье подрастали, учились в школе, а их красавица дочка Лусинэ собиралась уже в первый класс.

Несмотря на положительные моменты в жизни и постепенное обустройство быта для всей семьи, ничто не могло вытеснить из сердца супругов тоску по их маленькому Каренчику. Как часто Аревик плакала на груди мужа, он всеми силами успокаивал ее и говорил, что пройдет немного времени, война забудется, они с женой поедут в свое родное селение и наведаются к Тиграну. Попросят хотя бы издалека показать им сыночка… А сам с трудом верил в свои слова. Но жена – то ему верила и постепенно успокаивалась.

В один из солнечных летних дней Аревик как всегда работала вместе с мужем на винограднике. Обедать им нравилось в тени виноградной лозы, где можно было после работы на знойном солнце минут двадцать отдохнуть в прохладе. Аревик расстелила на травке полотенце и накрыла «стол». Ей дорога была каждая минута, проведенная с мужем наедине. Она прислонилась к плечу мужа и, заглядывая снизу в его глаза, лукаво произнесла:

– Размик, а у меня есть секрет! Хочешь открою тебе его?!

– О, конечно, хочу!

Аревик улыбнулась той самой улыбкой, которую обожал Размик и сказала:

– У нас будет малыш! Я беременна!

Размик обнял ее, аккуратно опустил на траву и нежно поцеловал жену прямо в губы.

– Спасибо, родная моя, за добрую весть. Хоть бы это был сын! Ну, какой армянский мужчина не мечтает о наследнике, даже если наследства с гулькин нос!

И они весело засмеялись. Теперь Размик берег свою жену особенно. Он запретил ей поднимать даже легкие инструменты, он определил ей место для отдыха, сделал там деревянный простенький диванчик, куда отправлял жену отдыхать, а сам работал за двоих.

Они радовались тому, что теперь, наконец, кровная вражда окончена и можно будет спокойно рожать детей, которых никто не собирается похищать или убивать. Тем более, что война закончилась давно, народ уже стал забывать о тяготах военных лет. Настало время родов. Размик заранее привез жену в роддом. Он волновался за нее так, как не волновался за других детей. Слишком тяжкое горе потери Каренчика. Надо беречь жену и будущего ребенка!

Аревик привели в палату, она удобно расположилась у окна. Ей хотелось сразу увидеть мужа, как только он появится под окнами роддома. Ее малыш так сильно донимал маму, он стучал ей в бока, и переворачивался каждую минуту. Она с улыбкой прислушивалась к его возне и думала с удивлением:

– Да когда же он спит, вот это ребенок у нас будет активный! – ее радости и восторгам не было предела. Она ждала родов. Живот вырос огромный. Она уже думала, что там толкают ножками маму близнецы… Она радовалась и близнецам. Дети всегда в радость, когда есть взаимопонимание с их папой.

Пока Аревик еще чувствовала себя вполне нормально, схваток не было. Это ее муж волновался за нее и не допускал даже малой степени риска. Так что рожать в нормальном роддоме для нее было впервые. Двух первых детей она рожала под наблюдением сельской знахарки. А здесь, в Мартуни, была хорошая больница и хорошие врачи. Женщина верила в то, что будет хорошо.

В коридоре вдруг послышались крики, стон женщины. И громкий крик врача:

– Быстро в родилку! Готовьте ее к родам!

Дверь в палату Аревик открылась и мимо нее провели молодую женщину, почти девочку. У нее уже были схватки такие, после которых женщина начинает быстро рожать. Женщина стонала и кричала, что она умирает, ее волосы растрепались, крупные волны черных кудрей закрывали ее плечи и грудь… Ее быстро провели в родильный зал и начали раздевать. Не успели уложить на стол, как показалась головка ребенка. Еще пара минут и раздался крик младенца.

Врач радостно произнесла:

– Мамочка, ты молодец! Родилась доченька! Смотри, какая большая и красивая! Крупный ребенок!

– Не надо мне ее показывать! Я не хочу быть матерью, я еще не взрослая…

У только что ставшей мамой молодой женщины началась истерика. Она кричала, отпихивала от себя ребенка. Девочке обработали пуповину, запеленали и унесли.

Через некоторое время молодую мамочку перевели в палату, где была Аревик. Женщину звали Ананух, что в переводе означало «мята». Женщина плакала, отвернувшись к стене. Ей дали таблеточку, чтобы она могла уснуть и привести нервы в порядок. Но так она нервничала, что никакие снотворные на нее не действовали. Она долго рыдала, потом немного успокоилась, но еще всхлипывала, совсем как ребенок.

Аревик стало жаль бедную девушку, она подошла к Ананух, присела на краешек ее кровати и погладила ее по голове. Девушка вздрогнула, оглянулась и снова горько заплакала.