Владимир Слепченко - Своих не бьют

– Ты иди, я догоню, – кивнул Стас на туалетную дверь.

– Окей, жду на улице.

Кеша сел на перила и, поймав равновесие, покатился вниз. Стас проводил его взглядом, затем резко развернулся и чуть не налетел на как из—под земли выросшую Лену Звездину.

«Откуда она тут взялась? – мелькнуло в голове у Стаса. – Почему я не услышал, как она подошла? Такие каблуки за километр слыхать».

Та отшатнулась от него и как—то неестественно припала на колено. Стас в растерянности застыл.

– Ну что стоишь как дерево? Помоги встать! – простонала она.

Стас бросился на помощь.

– Идти можешь? – спросил он Лену, помогая той подняться.

Она наступила на ногу и тут же вскрикнула от боли.

– Ой, не могу, больно! – с трудом приподнимаясь с пола и беря Стаса под руку, ответила Лена. – Придется тебе на время стать моим спасителем и проводить до дома. А чего ты сегодня инглиш задвинул?

– Меня во французскую группу перевели, – разволновавшись от того, что к нему проявляет внимание девушка, да не простая, а первая школьная красавица, ответил Стас.

– Как?! Ты и французский знаешь? – удивленно вскинув брови и округлив большие карие глаза, воскликнула Лена.

– Да не то чтобы очень.

– Где ты говоришь, учился? Что—то я не слыхала, чтобы в простой школе, да и еще в каком—то захолустье, изучали два языка, – вопросительно посмотрела она на Стаса.

– Ну… французский я учил самостоятельно, – сконфузившись, ответил он.

– А—а—а! – пропела Лена елейным голоском. – Мы умники, значит… так откуда ты к нам приехал?

– С севера.

– Из какого города? Мурманска или Норильска? – блеснула Звездина географическими познаниями.

– Нет. У нашего населенного пункта даже названия не было. Он и на карту—то не нанесен.

– Это еще почему? – удивилась она, медленно спускаясь по ступенькам.

– Потому что там закрытый военный городок, в котором стоит часть ПВО.

– А что это такое?

– Противовоздушная оборона, – объяснил Стас.

– М—м—м! – протянула Лена. – Теперь ясно. Это типа оберегают воздушное пространство нашей Родины! Так говорят же, что наши ракеты давно уже заржавели и им место на свалке.

– Кто говорит? – не понял Стас.

– Да все говорят.

– А поконкретней?

– Америка.

– Это они, оттого что боятся, так говорят. Нормальные у нас ракеты, самые лучшие, самые крылатые. И летают что надо. Я сам видел. У нас часто учения проходили. Что не залп, стопроцентное попадание в цель.

– А у тебя девушка там была? – хитро посматривая на Стаса, спросила Лена.

Он покраснел и начал пристально разглядывать мысы своих запыленных ботинок.

– Да ладно, не хочешь, не отвечай, – усмехнулась она, останавливаясь рядом с окном. – Помоги забраться на подоконник. Я посижу здесь, передохну немного. А ты сбегай в раздевалку, возьми куртки. Мою сразу узнаешь. Она самая классная, с красно—коричневым орнаментом.

Скоро Стас принес куртки и помог Лене одеться. Застегнувшись, она снова взяла его под руку, и они вышли на улицу. Школьники разбрелись по широкому, залитому солнечным светом двору и, разбившись на группы, что—то оживленно обсуждали. Между ними с метлой в руках сновала фигура школьного дворника, бывшего пьяницы, а ныне церковного прихожанина дяди Коли. Он то и дело замахивался на какого—нибудь нерадивого мусорившего парнишку и, закатывая глаза к небу, призывал на него кару небесную. Стас огляделся, но Кеши нигде не было. Солнце позабыло о том, что осень в самом разгаре и припекало совсем по—летнему. Стас расстегнул молнию на куртке, и они с Леной двинулись к выходу.

За углом школы Стас заметил группу старшеклассников, пускающих клубы густого табачного дыма. Увидев их, Лена приосанилась, стала меньше хромать и вплотную прильнула к Стасу. На короткое мгновение парни с дымящимися сигаретами застыли, глядя в их сторону. Потом кто—то из ребят достал телефон и направил на шествующую мимо парочку камеру. Остальные загоготали. Миновав школьный двор, Лена отпустила руку Стаса.

– Уф, кажется, дальше я сама справлюсь. Пока! – повернувшись к кавалеру спиной и послав ему воздушный поцелуй, бросила на прощанье Лена.

Ничего не понявший Стас успел лишь смущенно кивнуть внезапно исцелившейся девушке. Он взглядом проводил красавицу Лену до ближайшего поворота. Затем вернулся на школьный двор, где не без труда отыскал Кешу, размахивающего руками и что—то отчаянно доказывающего стоявшему рядом с ним Леше Ступову, высокому сутуловатому пареньку из их класса.

– Ты где был? – спросил Кеша. – Я тебя жду, жду…

– Лену провожал, – смутившись, ответил Стас.

– Какую Лену? – не понял Кеша.

– Какую, какую? Звездину.

– У—у—у… – протянул Саша. – И далеко ты ее проводил?

– Да нет, вон до туда, – махнул рукой Стас в сторону, откуда только что вернулся. – Она ногу подвернула. Ну и попросила меня помочь. Потом ей лучше стало. Сказала, что сама доберется.

– Сама, значит? – не то спросил, не то ответил друг.

– Ну да, а что?

– Да так, ничего… держись от нее подальше.

– Почему? – спросил Стас.

– Ты совсем имбецил или притворяешься? Напомнить, чья она телка?

На следующий день во время перемены к Стасу подошел невысокий, почти наголо обритый парень, из—под футболки которого выпирали крепкие бицепсы. Стасу показалось, что он видел его вчера среди ребят, куривших за школой.

– Пойдем, с тобой поговорить хотят, – грубо сказал он.

– Кто? – спросил Стас.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – крепко хватая Стаса за руку, ответил тот.

Стас попытался высвободиться, но бритоголовый лишь сильнее сжал его руку.

– Не рыпайся, хуже будет, – сквозь зубы процедил он.

Они дошли до туалета, перед которым кучковалась группа старшеклассников. Провожатый открыл дверь и втолкнул Стаса внутрь.

– Здорово! – услышал Стас низкий хрипловатый голос откуда—то из глубины помещения.

Он вздрогнул и испуганно посмотрел в сторону, откуда доносился голос. В нескольких шагах от него скрестив на груди руки, стоял взлохмаченный рыжеволосый верзила в расстегнутой чуть ли не до пупа рубашке с закатанными по локоть рукавами. Стас непроизвольно сделал шаг назад, увидев перед собой Киселя.

– Стоять! – бросил тот.

Засунув руки в карманы рваных джинсов, он начал медленно приближался, склонив голову набок и оценивающе разглядывая Стаса черными, как потухшие угли, глазами. Его лицо было перекошено ассиметричной ухмылкой, которая обнажила желтоватые зубы с большой щербинкой посередине. Из—под рубашки золотом сверкнула цепь.

– Чего молчишь, когда с тобой старшие здороваются? Нюх потерял? – угрожающе спросил Кисель, хрустнув костяшками пальцев и поведя в сторону перебитым носом.