Наталья Патрацкая - Черное сокровище лагуны. Серия «Проза – 2014»

– Ты и так не последняя невеста, приданное у тебя есть. Очнись! – крикнула мать и пошла к корове, которую пригнал пастух.

Алла подошла к корове и погладила кормилицу семьи по холке.

Отец кучером служил у бояр. Боярыню раньше он возил, но теперь она его с собой больше не брала. Бывший кучер все больше навоз из конюшни выносил, да за лошадьми ухаживал. А Алла к рукоделию была приучена, могла рубаху сшить и расшить ее. Первую рубаху она отцу и сшила, да так ее узорами вышила, что боярыня вновь взяла отца Аллы на облучок своей кареты. Алла расшила рубаху и для боярина, да и поднесла ее боярыне.

Боярыня Виктория плетью хлестнула Аллу в знак благодарности, да рассмеялась громко:

– Алла, ты у меня мужа отнять хочешь?

Как она догадалась, – подумала Алла и пошла прочь среди летящей осенней листвы в сторону города, на околице которого она и жила она со своими родителями.

В городе стояли соборы большие белокаменные. Чуть ниже располагались ряды торговые каменные. Алла в монастырь заходила к настоятельнице, и видела каменные своды и келью монашескую. Оставаться в монастыре она и не думала, не по ней была святая жизнь. Несколько домов в городе стояли каменные, красивые дома, прочные.

А у Аллы дом бревенчатый, просторный, еще у нее был большой хозяйский двор под навесом. Дед ее дом начинал строить, а отец пристройки сделал, и двор камнем вымостил. Бабушка все еще с ними жила. Она пряла пряжу, покручивая в руках веретено, сидя на широкой лавке. А мама Аллы любила полосатые половики ткать на маленьком деревянном станке. Все в семье ремеслу обучены.

Юра – сын кузнеца, отец его подковы для лошадей делал. У них была своя мельница. Они и муку мололи. Семья Аллы у них зерно молола на муку. Юра со своим отцом иногда у горна стоял, помогал отцу. Чем Юра не жених Алле? Правда, он себе все ножи выковывает, а потом их в чучела вонзает. Так нет, боярыня Виктория еще на голову Аллы объявилась! У нее своя земля, свои деревни и все здесь принадлежит боярыне.

Слухи ходят, будто боярыня – ведьма и колдовать умеет, будто мужа своего она приворожила зельем любовным. А если она и Юру к себе приворожила? Он справный парень. Боярыня Виктория, рассмотрев рубашку, сшитую Аллой для ее мужа боярина Ивана Сергеевича, заказала еще для себя пять рубашек и чепчики для сна. Засадила боярыня Аллу за работу. Стала девушка портнихой, а не служанкой. Узоры боярыня заказывала сложные, вышивать их теперь придется всю зиму!

Вот как дело обернулась! А боярина Алла так и не увидела, к ним он редко приезжал. Люди говаривали, что он самому царю служит! Алла бы и для самого царя рубашку справила, так дел много и без царской одежды. Но между дел она себе кокошник смастерила и расшила бисером. И рубашку под сарафан она тоже себе расшила. Девушка быстро наловчилась вышивать.

Пришла весна. Отдала Алла заказ боярыне. А тут и снег растаял. Надела девушка на себя обновы: сапожки сафьяновые, сарафан расписной по подолу и впереди полосой весь расшитый. На голову надела кокошник и во двор вышла. Отец как увидел дочь, так и пошатнулся от неожиданности.

– Алла, красавица ты наша! Ох, какая ты стала! – удивленно воскликнул отец, не веря своим глазам.

Он медленно подошел к дочери и дотронулся до кокошника.

– Знатная из меня боярыня получится? – спросила Алла у отца, павой пройдясь по каменному двору.

– Страшно за тебя, дочка! – замахал отец руками, а потом вдруг спросил: – Хочешь, дочь, грамоте обучиться у дьячка нашего?

– Хочу, – ответила Алла с вызовом, – мне нужна грамота.

Стал дьячок к ним домой приходить и грамоте девушку обучать. Мать ему за учебу сразу половик подарила, а потом молочко в крынке подавала, когда он приходил. Дьячок маленький был, да шустрый. Знал много, рассказывал интересно о том, что за горами за долами делается.

Летом Аллу признали первой красавицей среди девушек. Юра на празднике солнца изображал всадника на коне. Алла расшила себе и ему белые одежды. Юра с босыми ногами сидел на коне, ездил по улице с пучком пшеницы, люди выходили ему навстречу и кланялись в пояс, словно он само солнце доброе. Боярыне Виктории он больше прежнего приглянулся.

Аллу в белом расшитом платье к дереву привязали на солнечной поляне, а на голову ей надели венок из цветов. Вокруг нее парни и девушки стали хоровод водить да песни петь. Юра отвязал Аллу от дерева, поэтому их стали дразнить «жених и невеста.

Вечером сожгли соломенные чучела. Факелы запылали. Красота. И вдруг в круг праздника врывается карета с боярыней Викторией, лошади зафыркали, заржали. Девушки и ребята разбежались, а боярыня – матушка на глазах у всех в ведьму превратилась, а карета в ступу. Схватила ведьма Юру, посадила вместе с собой в ступу и улетела за леса, за моря.

Алла так и села у костра, в нем еще головешки потрескивали. К девушке отец подошел, это он боярыню в карете привез. Лошади стояли и хрипели. Алла подошла к лошадям, погладила их по холке, они и успокоились. А отец сказал, что боярыня полетает и сама вернется, не век же ей в ступе сидеть, да еще с молодым парнем.

Страху Алла натерпелась и не передать. Сидит она у костра, смотрит, а у нее в руке ремешок золотой остался. Показала девушка золотой ремешок отцу. Он взял ремешок и перекрестил им костер. Ремешок превратился в ужа, а ужей в их местности всегда много было. Алла так и отпрянула от отца.

А отец засмеялся:

– Не пойдешь ты дочь под венец, не пара Юра тебе, ох, не пара.

Парни вокруг Аллы заплясали да песни запели, что она их невеста, а не Юры. Просили парни своими песнями жениха среди них себе выбрать. А Алле все парни казались на одно лицо, не могла она вот так сразу Юру забыть. Ох, не могла.

А Юра, что Юра? Он оказался у боярыни в услужении, и пока служил, многое узнал, многие ремесла изучил. Узнал он состав отвара – снадобья, из-за которого боярыня превращалась то ведьму, то опять в боярыню. Скучал он по Алле, по нраву она ему была, но не мог он к ней вернуться, боярыня ведьма не отпускала.

И так ему захотелось на свободу, что он замахнулся ножом на саму боярыню Викторию! Ведьма, словно мужик, перевернула его за руку через себя, да и хлопнула оземь. Юра до нападения на боярыню-ведьму зелья выпил. Очнулся он дома с книгой в руках, словно века промелькнули и остановились.

Изумрудные лучи света медленно скользили по серебристым шарам, создавая праздничное мерцание холодных, мраморных столешниц. Алла выключила прожектор и грустно усмехнулась, она все сделала для будущего праздника, оставалось накрыть столы и ждать гостей. Это ее мама предложила ей оформить зал кафе к новогодним праздникам, что она и делала.

Девушка купила елочные шары и приклеивала их к подносам, потом развешивала подносы с шарами по стенам небольшого зала. Она подошла к елке, украшенной такими же шарами, и погладила ее от избытка чувств, потом вздохнула и как истинная золушка в фартуке и стоптанных туфлях присела на стул, чтобы еще раз осмотреть зал.