Сергей Соколов - Дом напротив

– Идите вы уже, вот ключи, грейтесь.

Кира вышла и увидела одного Сергея. С удивлением, которого почему-то она не чувствовала и, сдерживая радость, напротив, зарумянившую ей щёки, она спросила:

– А Ваши друзья, где они?

– В машине сидят. А мама, как, Ваша мама?

– Она заснула. Кажется, ей легче. Вы извините, я в дом не пригласила…

– Ничего, это успеется… Всё будет хорошо, не переживайте. И Ваша мама поправится и в гости я напрошусь… Мы теперь соседи, надеюсь, добрые. Давайте обменяемся номерами телефонов, мало ли…

– Конечно, конечно… Ой, мобильник-то мой…

Она опять убежала, но вскоре вернулась с телефоном в руках.

– Диктуйте, Сергей Анатольевич! – Кира начала набирать цифры. – Так… Так… Так… О-па!… Последние – семнадцать?

Ей показалось, что окончание номера выскочило автоматически, а может быть, просто отображение цифр не поспело за быстрыми пальцами… В технике Кира разбиралась слабо.

– Кира… Александровна, – у Сергея не получалось произнести её имя-отчество без паузы, – когда Вы мне позвоните, у меня запомнится Ваш номер. А сейчас до свидания! Поздно уже, а, вернее, рано. Новогодняя ночь кончается.

Уже в машине Сергею пришло сообщение:

«Маме, действительно, легче. Спасибо. Кира»

12

Если бы застёжка-молния на юбке не сломалась во время примерки; если бы нашлась точно такая же того же размера; если бы растерявшейся продавщице и флегматичному бойфренду удалось убедить истеричную девицу в отсутствии у неё лишних килограммов – то, возможно, Кира никогда бы и не узнала от своей подруги Стеллы, до совершеннолетия – Люськи, о существовании под Сестрорецком санатория «Белые ночи». Не услышала бы восторженный рассказ о целебном воздухе соснового леса, о песчаном пляже у прогретого солнцем залива и, главное, о специализированном курсе «Идеальный вес».

– Это сказка! Мы с Вованом жили в двухкомнатном люксе – поверь, мне есть с чем сравнивать – достойно! Питание – ресторан! Вован пять раз в день, – Стелла-Люська вздохнула, – от пуза. У меня – строго спецменю… И что ты думаешь, три кило, как с куста… А бассейн? А спа-релакс? А массаж?.. Какие у мальчика руки! Я там чуть… ну это ладно… Поезжай со своим Федей, отдохни. Для такой барышни, как ты, есть тихая библиотека, вечера романса у камина, ещё что-то… А Федя в бильярд порежется…

Кира загорелась, навела справки… Да, знали партийные бонзы, где и как надо строить для себя уважаемых. И, что удивительно – поднятая когда-то на недосягаемую от простых граждан высоту, планка сервиса, комфорта и профессионализма в этом лечебном заведении, не опустилась и сегодня. Всё стало открыто, всё стало доступно. Но за деньги и деньги немалые. Судя по длине предварительной записи, финансы у населения имелись, и Кире с большим трудом удалось, за несколько месяцев, забронировать номер люкс, с гостиной и спальней, для троих на пять дней во время новогодних каникул. Зимний отдых – это для понимающих.

…Погода испортилась. Только два дня наступившего года были солнечными, правда, ветреными. Ветер носился по городу, сгоняя в кучи мусор новогодней ночи: сгоревшие петарды, хлопушки, проволочки бенгальского огня, конфетти, блёстки, огарки свечей, конфетные фантики, упаковки чёрте от чего, корки мандаринов, пробки от шампанского, водки, сами бутылки, банки энергетиков, и наконец, использованные презервативы. Он с настойчивостью федерального закона тряс и не мог сорвать гирлянды цветных лампочек, протянутых поперёк проспектов; трепал городские ёлки, струной вытягивал гигантские ёлочные украшения, проделывая тоже самое с нервами сотрудников МЧС. А на третий стало ещё хуже. Зима, словно одумалась, решила взять своё: резко упало атмосферное давление, откуда-то нагнало плотные тучи, повалил снег. Всё это, в сочетании с пребывающими в праздном безделии, коммунальными службами привело к очередному кошмару: во дворах и на улицах, на площадях и в парках, на набережных и мостах столичного северного города, несчастные прохожие месили своей несчастной обувью серую вязкую массу из снега и новогодней мишуры. Проносящиеся машины, фонтанами мерзкой жижы из под своих колёс заставляли людей испуганно жаться к водосточным трубам, и безжалостно окатывали ею беспомощных припаркованных собратьев. То-то радость владельцам!

Но падающий снег был ещё чистым и белым, и совершенно не догадывался, что ожидает его там, внизу… Так порой и люди, живут в счастливом неведении, улыбаются, строят планы, не зная, что несчастье уже произошло, и только ждёт оно самый неудобный момент, чтобы стать явным…

…Отъезд в санаторий должен был состояться завтра, ранним утром. А сегодня весь день был посвящён сборам. Женские и детские вещи, ещё не упакованные в раскрытый чемодан и дорожную сумку, стопками лежали на столе, диване и стульях; в ожидании своей участи, они висели на вешалках, зацепленных за створки шкафа, за ручку двери, за спинки тех же стульев. Отобранная обувь была выстроена в шеренгу, а пустые коробки и крышки к ним разлетелись по всей комнате, ставшую напоминать торговую лавку на вещевом рынке.

Что взять с собой и что носить, для женщины, как ошибочно думают мужчины, не проблема – взять нужно всё, а носить что-нибудь другое.

– Мама, ты мой паспорт не видела? – Кира вытряхнула содержимое своей сумочки на стол.– Куда я его дела?

– А ты в шкатулке… ну для документов которая, смотрела? – Наталия отложила в сторону, недовольно пыхнувший паром, утюг и направилась к книжному шкафу, за стеклом которого стояла резная деревянная шкатулка, привет из 80-тых, давно используемая в семье для хранения документов небольшого формата.

– Смотрела. Там только твой да папин, – голос Киры звучал рассеяно.

– Я проверю.

Действительно, в шкатулке с кипой каких-то дипломов, аттестатов, удостоверений лежали два паспорта: её и Александра.

– Да. Здесь нет.

Наталия вернула шкатулку обратно на полку, закрыла дверцу и хотела было отойти, как вдруг, что-то вспомнив, снова распахнула её и извлекла из шкатулки паспорт мужа.

– Что? Нашла?

– Нет, не то… Не то… – Наталия с задумчивым удивлением смотрела на красную книжицу: это был общегражданский паспорт, а не… заграничный.

Она положила документ в карман фартука, и, ничего не убрав, медленно, касаясь рукой спинок стульев и края столешницы пошла на кухню. На столе, среди вещей из сумочки Киры, Наташа увидела телефон и, поколебавшись, взяла его.

На кухне она тяжело опустилась на табурет, держа телефон обоими руками. «Какой у него номер?.. Мысли путаются… В адресной книге поискать, так не умею я… В последних набранных проще… Вот – ПАПА…» Абонент оказался недоступен, и объяснений получить не удалось. Другой необъяснимый факт – имя СЕРГЕЙ и знакомый номер. «Что это значит? Кира звонит Сергею? Спасает мой облико морале ? Он ничего про это не говорил. Скорее, это на всякий случай… если ситуация зайдёт слишком далеко. Ох, доченька, сама себе я страж суровый… Так это же я в Новый год набирала! Неосторожно… А имя – тоже я? Загадка. Стереть и всё!»