Владимир Конарев - Ау! Где вы, 18 лет? Дневник из 1960 года

© Владимир Конарев, 2016

ISBN 978-5-4483-4692-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В 1959 году, поздней осенью, не стало папочки. Мне же, летом, исполнилось 17 лет. На семейном совете, вместе с бабулей Прасковьей Степановной, мамой Марией и братьями: Колей и Валентином, посоветовали поступить в училище

Через год – в 1960 году, с другом станичником, Николаем Костенко, подали документы в Ж. Д. У. №3 (г Батайск, Ростовской области). В железнодорожном училище зачислили в группу слесарей по ремонту вагонов и автотормозов

Особого понятия об этой специальности, мы, полевые парни, не имели. И откуда иметь: вокруг поля, поля до горизонта, огороды по тридцать пять соток. Конечно, о слесарной работе, кое – какие понятия были: на уровне стука молотка в колхозной кузнице, где ковали лошадей, да делали обручи на повозки. Гвозди в скворечник умело забивали, а вот ковать лошадей ни-ни, по понятным причинам

Зато юношеский, романтичный настрой был согрет ещё тем, что государство!!! обуло, одело в добротную форму, цвета антрацита, дало бесплатное питание. Учись – не ленись!

Жить устроились на платную квартиру, на деньги родителей. Устраивало – о! самостоятельная жизнь, свобода!!!

Периодически, вечерами, возникали дневниковые записи. Чудом они сохранились

Какими были, о чём мечтали восемнадцатилетние парни, только что отлучённые от родительской опеки и стола – «речь» записей

В те годы делал первые, литературные шаги: сочинял стихи, записывал размышления. Они все тут, в дневнике. Записи весьма фрагментарные, случайные и очень «горячие». Тогдашнему, влюблённому – в зачет опыта… ещё не рождённых будущих книг

Спешим на занятие. Время «бежит», и мы с Николаем торопимся обогнать её. Ноги не касаются земли. И вот – столовая №19. Успели! Ура! Километр «взяли»! Оказалось «пионеры»! Столовая пуста!

Вечер. Колька влюблён в голубей. Рассказывает с восторгом о породах. Ждём писем. Уже скучаем по дому: все глаза в окно. Ура! почтальон! Колька, стремглав, без шапки, выскочил на улицу, а там холодина. Зубы выбивают чечётку! Скрип дверей и… письмо, но не мне, а другу. Ему повезло!

Сегодня к 100 – летию Чехова – кино. Погода скверная – слякоть!

У нас юбилей: 3 месяца на квартире. Новое: хозяйская дочь бросает реплику – парохода! (Ударение на «а»). Удивились тупости

Та же слякоть с утра. Плохие вести (секрет!) Устюжанину Н. (четвёртому квартиранту). Однако хохмарить с хозяйской дочкою: «Где тёща?» Хохот до пота! Настоящий вертун полуголый, вертит фразы, что – то рисует. Он художник. Картины восхищают. Учит меня и Николая их понимать: масляные, написанные углём, карандашом, акварелью

Вечер. Тишина. Поплыли мысли по строчкам. В осадке, там, в душе… буза. Ну, всё – спать, спать, спать!

Математика! Ура!

«Если не вникать в объяснения учителя, то остаётся пустота!» – так изрёк, «лапчатый гусь» одногрупник Любимов на уроке. Просто – гений Александр. Рисую словами картину. Учусь! Читайте. Заключаю в кавычки

«Скорый Ростов – Батайск. Глаза – в окно. Туман буквально прилип к окну. Стоим в тамбуре, стучим зубами. Зачем тащимся в город? Возвратились. Топаем, до ул. Набережная №19, то есть до съёмной квартиры. Скорей бы»!

Вечер. Яковин (третий квартирант) будет «учить» есть правой рукой, не забывая хлеб брать левой!

Четвёртые сутки дождь. Небо затянуто тучами. Оттуда извергается поток на суглинистую почву. Превратилась в мочалку.

Яковкин И. зарёкся пить вино. Я и Николай Павлович Устюжанин впали в хандру. Яковкин сказал что, между прочим, бессмысленный набор слов подобен мусорному ящику, в котором, если порыться, то отыщется пятак

Подумаешь удивил пацанов! Да мы с другом выросли в чернзёмной квашне

У. Н. П. – учится в Батайском художественном училище. Недавно сказал, что в живописи можно многого добиться при условии. И пропел: «Кто весел, тот смеётся, Кто хочет, тот добьётся, Кто ищет, тот всегда найдёт»

Пробую перо. В милом доме, не беда ль стряслась. Жду письмо, с надеждой споря. Почтальон – редчайший гость! Он зайдёт. Я верю: вскоре!

Январь, прощай! Твой последний день – цветущий май!

Утро. У. Н. П. с гантелями балуется. Иван Яковкин – будущий киномеханик дрыхнет. «Талия» – дочь хозяйки – распустила косы – обрубки. Николай Устюжанин вспоминает о сибирячки тёплыми нотками в голосе. Попутно критикует хохлацкую речь и акцент. «Талия» слышит и «дымит словами». Павлович вскользь напоминает о том, что в городе Батайске хохлов называют «перевертышами». Ха! ещё одна национальность!!! А вот отец Павловича художника – беглый казак. Служил на пароходе. Кем не упомянул

Встрял в разговор Иван. Мы его зовём «иностранец». Изрёк историческую фразу Македонского: «Лесть – самое верное оружие!»

Петровна, она же и талия, продолжает у зеркала «штукатурится». Я и Павлович затянули песню:

«Ты меня никогда не любила, и не видела даже во сне, но шарф голубой подарила, и не знала, что это, же мне!»

Посетили столовку, по пути нашли «дефицит» – сапог для ремонта и, утопая в грязи, поволочились по ул. Горького с востока – на запад. Уф! И… вот дом №39! Что я вижу!? Средь зимнего пейзажа… «розу»!

Она читает книгу. Взглянула. Моргнула. Остолбенел! Онемели ноги. Прикипел к земле! Богиня улыбалась, и ёкало сердце.

В обычный мир вернули слова Николая: «Хватит любоваться, пошли, не нашего полёта пташка: взрослая и опытная кокетка!»

Вечер. Рассказ Костенко Николая

– Слышишь, Вов, я увлекался в школе стихами, как ты. Так вот, у знакомых вечер. Игру в почтальона придумали. Включили танец вальс, и я всем разношу письма по именам на записках. И тоже пару слов одной, ко мне неравнодушной, написал. Она мой стишок получила, улыбнулась, надеясь, что буду с ней вальсировать. А я пригласил на вальс её подругу. Она остолбенела, как ты сегодня перед окном, когда шли на квартиру. Рассказывая о должности почтальона, попутно поделился секретом: – Если танцуешь с девушкой, и она кладёт руку на плечо, то дружбы не жди, а если за спину, то ясно: понравился ей. Ясно?