Валерий Мирошников - Сказки Воды и Огня. Для взрослых, которые помнят детство

И так бродил он неприкаянный по свету, ни в ком не находя родственной жилки. Приходил он и ко мне. А у меня у самого глаза щёлочки – я его и не заметил. И только, когда на горизонте он в точку обратился (а на горизонте все квадраты и овалы становятся точками), я разглядел его и стал звать обратно – да что толку? Он не услышал, а я подбежал поближе – опять его из виду потерял.

Впрочем, что я мог бы ему сказать? У меня у самого невеста из воздуха, а я – из воды. Хватаю её руками-волнами, а обнять не могу.

В очередные Средние века нашли геологи в горах месторождение ума. Сначала, конечно, сами попользовались, диссертации защитили, а потом разработали месторождение промышленным способом и пустили ум на продажу.

Поначалу торговля шла ни шатко ни валко, всем казалось, что и своего ума им хватает. Но, когда признанные недотёпы, прикупившие ум, дружно пошли в гору и стали грести деньги лопатой, стыдливость с людей как ветром сдуло. Добычу утроили и удесятерили, а всё равно не хватало: очереди исчислялись в годах, тем более, что всё равно ум получался дешевле образования.

Сами геологи давно уже стали академиками, миллиардерами и народной легендой, но ум потреблять не прекращали и возросли разумом настолько, что поняли: не мы в это место ум положили – не нам было и брать. Ум Земли-Матушки мы потревожили без разрешения и без понимания, вторглись в святая святых, нарушили древние связи. Человек после подобного вмешательства рискует стать идиотом, а каково будет жить на дебильной Земле – страшно представить.

Надо было свернуть предприятие, но кто поверит и кто поймёт? Для постороннего это выглядит так, будто монополисты давят на рынок, стараясь взвинтить цены. А за такие деньги, что крутятся в этом деле будет борьба, будет война, будет пиратская добыча.

И выход нашли такой: симулировали безумие и покончили жизнь самоубийством. Уже на следующий день люди в ужасе прекратили потребление ума, цены упали до нуля, компания разорилась, и обо всём этом постарались поскорее забыть.

Деньги счёт любят. Любят, когда их ласкают, ощупывают, перевязывают ленточками. А, когда любят кого-то кроме них, то страшно ревнуют и обижаются. Деньги – это, конечно, существо рода женского. Я буду звать её Денюжкой.

Одному человеку досталось наследство. Так Денюжка оказалась у него. Но он был в делах подобных неопытен и уважить её не сумел. И Денюжка ушла: ни с того ни с сего ему захотелось сыграть на скачках (первый раз в жизни, он даже ипподром не сразу нашёл), всё поставил – и всё проиграл.

У Денюжки глаз нет, она пользуется обонянием, чувствует, кому денег хочется. Её следующий избранник очень хотел денег, и месяца полтора Денюжка была счастлива. Тем горше было разочарование: оказалось, что деньги нужны ему не ради самих денег, и даже не ради денег больших, а для жены, в которой он души не чаял и баловал её невозможно. Денюжка её возненавидела и свела в могилу: остановили её на улице, а кошелёк она отдать не захотела… Муж-вдовец вскоре всё пропил, и Денюжка оказалась у третьего.

Тот боялся отказаться от её благосклонности, но и держать её в доме тоже опасался. И тогда он притворился мёртвым и сбежал в другой город, сменил паспорт, имя, профессию, цвет глаз, но до сих пор не вполне спокоен.

А того рэкета, которому досталась Денюжка, застрелили на бензоколонке. Подробностей я не знаю, и где теперь Денюжка – мне не известно.

Может быть, у вас?

Путник вышел к развилке, и здесь к нему присоединились другой человек и жена его. От взгляда её потерял голову путник, убил мужа и взял за себя жену.

Только мир устроен так, чтобы мы деянья свои рассмотрели со всех сторон.

И другой раз родился человек, женился и опять шёл этой дорогой, и узнал дорогу, и узнал путника, которого нагнал. Но был он человек деловой и всякую блажь гнал из головы, и присоединился к путнику, ибо в округе были разбойники. Путник убил его и взял за себя жену.

И третий раз родился человек. Девочка оказалась резвушкой и скоро вышла замуж, но муж ей скоро наскучил. Проходила она с мужем по дороге, и путника узнала, и взгляд свой игривый узнала, и стало ей горько и тоскливо. Стала она отговаривать мужа от дальнейшей поездки, а вышло, что раззадорила мужчин и столкнула лбами. Путник убил её мужа и хотел взять её в жёны, но она сказала, что останется здесь, похоронит мужа и будет жить и умрёт возле него.

Удивился путник, и жизнь пошла по другой колее.

Жили-были на Свете Божьем два отвлечённых Принципа: Принцип Любви и Принцип Добра. Принцип Любви был крылатым, но хищным, вообще-то он был похож на розу, но этого было не видно из-за зубов и когтей. Принцип Добра был амёбообразным, когтей у него не было, потому что не было рук и ног, а глаза ему и без надобности – он не смотрит, куда идёт, а расползается во все стороны, как кисель.

И Принцип Любви вечно насмехался над Принципом Добра:

– Эй, слепец! Мои глаза ведут меня к цели. А что ты найдёшь в этом мире?

Принцип Добра не мог ответить, потому, что не имел рта, но его молчание говорило само за себя:

– А я ничего не ищу. Мне нужен мир целиком. Куда бы Добро ни текло, оно всегда приближается к цели.

– Мои когти помогают мне хватать добычу, а как ты схватишь мир?

– Мне незачем хватать, я его обниму.

И в это время Принцип Любви заметил со своей высоты пульсирующее сердце.

– Ага! Человеческое. Самый смак!

А глупое сердце было пусто, то есть содержало в себе Свободу, и радовалось, радовалось возможности обременить себя, и открылось навстречу Любви, и дыхание из ноздрей чудовища принимало за дуновение Божие.

Вдалеке пыхтел Принцип Добра:

– Подожди… меня!

– Как бы не так! – оскалился Принцип Любви и запустил когти в сердце.

Сердце изнывало от сладкой боли, трепетало и куролесило по жизни, и поломало её себе и другим. Но когти чудовища увязли в нём навсегда, а в это время подоспел Принцип Добра. И, когда слились воедино Любовь, Добро и Свобода, открылся миру крылатый цветок, который суть Человек.

Мама учила сына читать, а он не мог запомнить ни одной буквы. Зато, как увидит книжку, сразу её в рот тянет. Мама сердилась и наказывала мальчика: и ставила в угол, и лишала сладкого – а он всё равно делал по-своему.

И вдруг мама заметила, что он ей подсказывает, когда она читает. «Муха-цокотуха», конечно, вдоль и поперёк перечитана. Но, когда малыш «Конька-горбунка» знает, мама удивилась и дала ему «Детскую библию» без картинок. Библию он тоже знал, и «Энциклопедический словарь», и двухтомник Владимира Соловьёва – наизусть. Ничего себе ребёнок пяти лет!