Владимир Владмели - В Старом свете

– Это не может продолжаться до бесконечности. Я не хочу ставить твоих родителей в такое глупое положение.

– Они мне на свое положение не жаловались.

– Они и не будут жаловаться, ты их сын.

– И твой будущий муж.

– Боренька, у нас слишком велика разница в возрасте. Недавно я посмотрела наши колхозные фотографии и ещё раз почувствовала это, – она протянула ему снимки. На них он увидел розовощекого, хорошо упитанного юношу и обаятельную молодую женщину, которая, по его мнению, в жизни была гораздо красивее.

– Надо же, как я изменился, – сказал он, если так и дальше пойдет, то скоро я буду выглядеть старше тебя.

– Не притворяйся, Боря, посмотри, что со мной стало. Я не хочу ждать, пока ты меня бросишь, давай расстанемся сейчас, когда нам есть что вспомнить.

– Пока нам нечего вспоминать. Мы можем вернуться к этому разговору лет через пятьдесят, может тогда воспоминаний прибавится.

– Эдик снова хочет восстановить семью. Он переезжает в Воронеж и уговаривает меня поехать с ним.

– Я тебя никуда не пущу.

– Милый ты мой мальчик, – сказала она, ласково целуя его в щёку, – сейчас ты ещё не можешь понять, что хочешь невозможного, но скоро это пройдёт.

– Я не хочу, чтобы это проходило.

Лена поехала с мужем в Воронеж. Как и раньше, они не ругались и не ссорились. Отношения их были ровными, но никакого влечения друг к другу они не испытывали. Недели через три они пошли в театр и в антракте Лена почувствовала, что Эдуард нервничает.

– Она здесь? – спросила Лена.

– Да, – ответил он.

– Познакомь нас.

– Тыс ума сошла.

В этот момент к ним подошла элегантно одетая женщина и, поздоровавшись, сказала:

– Эдик, познакомь меня со своей женой.

– Знакомьтесь, – пробормотал он.

Они поговорили на общие темы и разошлись, а на следующий день Лена встретилась с любовницей мужа tet a tet и, проговорив с ней несколько часов, вернулась в Москву.

Вскоре Лена подала на развод, но когда Боря захотел переехать к ней, она отрицательно покачала головой и сказала:

– Нам надо расстаться.

– Почему?

– Потому что я старше тебя, потому что у меня не будет детей…

– Будут, Леночка, – перебил он, – обязательно будут. Ты не могла родить, потому что не любила Эдика, а от меня ты родишь. Мне вчера приснился сон, что мы женились и у нас родились близнецы. Они совершенно не похожи друг на друга, но зато один – вылитый я, а другой – вылитая ты. Мы назвали их Яша и Дима. И все было бы ничего, но ты так донимала меня своими разговорами о возрасте, что мы, в конце концов, развелись, а детей поделили. Фамилии у них тоже стали разные у Яши – Коган, у Димы – Волконский. Мой сын, как истинный еврей, чувствовал, что ему не хватает матери и в том, что мы развелись, обвинял меня, а потом в один прекрасный день назло мне крестился, поступил в духовную семинарию и стал попом, а твой, как настоящий русский хотел общаться с отцом и чувствовать мужика в доме. Он считал, что во всём виновата ты, в пику тебе сделал обрезание, принял иудаизм и поступил в ешиву. Так в одном и том же городе два родных брата служили двум разным богам. Яков Коган служил Христу, а Дмитрий Волконский – Ягве. Своей беспорочной службой они искупили наши грехи и мы с тобой сошлись опять. Правда, мы потеряли самые лучшие годы, исковеркали жизнь детей, стали посмешищем для знакомых, но в конце концов приняли правильное решение. Я предлагаю тебе принять это решение сразу. А если уж у нас не будет детей, я усыновлю твоего четвероногого, лохматого и хвостатого сыночка. Ведь он более правоверный еврей чем я, потому что ему сделали обрезание на полную катушку.

– Ты так много говоришь, что не даёшь мне слово вставить.

– Ну, извини, вставляй.

– Я выхожу замуж и уезжаю в Ленинград.

– Да… – Боря почувствовал странную слабость. Он не знал, правда это или она только что выдумала замужество и переезд, он чувствовал лишь, что она твёрдо решила расстаться. Он хотел сказать ей что-нибудь хорошее на прощанье, но боялся расплакаться. Он привык к Лене, общение с ней расширило его кругозор, заставило по-другому взглянуть на мир, сделало мужчиной. Благодаря ей он стал более спокойным, а при подготовке к экзаменам, в отличие от своих неженатых товарищей, не засматривался на каждую проходящую девушку и легко мог сосредоточиться на учёбе. Лена поощряла его старание и во многом благодаря ей он несколько раз получал повышенную стипендию. Он бы с радостью женился на ней, но она зациклилась на своём возрасте, который, в сущности, ничего не значил. В истории бывали счастливые браки и с ещё большей разницей в возрасте.

Студенты, как обычно, собрались у Жени Гончарова. Он жил один в огромной трёхкомнатной квартире в центре Москвы. Родители его большую часть времени проводили за границей. Они были советниками посольства по науке, а точнее, как по секрету сообщил Женя сокурсникам, занимались промышленным шпионажем. Их работа очень хорошо оплачивалась и была практически безопасной. Только однажды супругов Гончаровых выслали из Англии. Это было сделано в качестве ответного шага на действия Советского правительства, объявившего нескольких английских подданных персонами non grata. Правда, и изгнание с Альбиона пошло Гончаровым на пользу: им повысили зарплату и отправили в США, а Женя вместо посылок из Европы стал получать посылки из Америки. Это почти всегда гарантировало ему успех у девушек.

В тот день Володя Муханов опоздал. Он приехал прямо с репетиции с двумя подружками – коллегами по театру. Когда они вошли, веселье было в полном разгаре. Увидев их, Женя закричал:

– А вот и артисты подгребли, они сейчас нам что-нибудь изобразят.

– Сейчас мы можем изобразить только голодных хищников, – сказал Володя, – так что для начала нас надо накормить.

– Зачем же ты женился, если тебе дома даже поесть не дают? – спросил Женя.

Володя недовольно посмотрел на однокурсника. Он не любил говорить на эту тему и ничего не ответил. После полутора лет жизни в общежитии он переехал на частную квартиру, а ещё через полгода заключил фиктивный брак с её хозяйкой. Это было чисто деловое соглашение, за которое он должен был заплатить большую сумму. Он не хотел показывать своей жене, что у него есть такие деньги и договорился отдавать долг постепенно. Таким образом, он надеялся защитить себя, на случай если хозяйка квартиры захочет развестись раньше, чем он получит московскую прописку. Девушки, которые с ним пришли, знали об этом и, не обращая внимания на Женин вопрос, направились к столу. Подкрепившись, вновь прибывшие стали показывать сценки из жизни на центральном рынке, в которых внимание продавца – южного человека в огромной кепке-аэродром – отвлекала симпатичная покупательница, а её приятели очень ловко пользовались этим.