Максим Матковский - Только бы не рыженькая!

Ага, держи карман шире.

Женить меня собрались на полном серьёзе. Чего уж там – будь я на их месте, тоже бы переживал за себя.

Мне хотелось поскорей уйти, я ёрзал на стуле, виновато улыбался и не мог найти повода.

Мама сказала:

– Посиди ещё немножко, имей совесть. У дедушки день рождения.

Сестра дедушки строго сказала мне:

– Максим! Женю!

И все расхохотались.

А после пиршества, когда я мыл посуду, дед подошёл ко мне и сказал успокаивающим голосом бога:

– Ты просто попробуй с кем-нибудь.

– Я не нравлюсь женщинам, – признался я.

– Чушь, – сказал дед. – Ты культурный, обходительный. Всё получится.

– Ну, дед… – промямлил я.

Он крепко хлопнул меня по плечу, достал вставные челюсти изо рта и подставил их под струю горячей воды.

Вскоре случилось следующее несчастье: у моей соседки умер муж.

Должен заметить, умер он по своей глупости. В собственной смерти виноват только он сам, и, возможно, ещё немного виновата та скотина, что украла люк по улице Черняховского. Сосед возвращался домой ночью со стадиона, где «Динамо» еле-еле свело матч на ничью, и провалился под землю. Естественно, он горлопанил клубные песни, естественно, в нём плескалось не менее пяти литров пива. И вот он провалился под землю, пролетел шесть метров (кто бы мог подумать, что там так глубоко!) и почил.

Что сказать? Был человек – и нет человека. Ты его видел буквально вчера, не мог и подумать, что больше не увидишь его никогда.

Я пытался утешить соседку чем только мог. И деньгами, и молитвой, и сопереживанием.

Она же зачастила ко мне. Приходила, садилась в кресло и беззвучно плакала, вытирая слёзы белым платочком. Я смотрел на её пышные рыжие волосы и представлял пожарища церквей, я представлял пламя геенны огненной, в котором сейчас купается её муженёк. Дурные мысли, разве эта несчастная женщина заслуживала подобные мысли?

Нет, я её утешал:

– Аня, всё хорошо. Всё будет хорошо.

Я подносил ей чай и заверял, что она всегда может на меня рассчитывать. В любом вопросе.

Она переспрашивала:

– Правда, в любом?

– Да, – уверял я.

Мне приходилось её обнимать, она прижималась ко мне огромной грудью, и я старался изо всех сил, лишь бы не выдать своей эрекции.

Забыл сказать – у неё был сын лет восьми. Пашка.

Аня иногда просила меня забрать его из школы, или к зубному отвести, или на родительское собрание сходить.

Я всё чаще начал бывать у них в гостях. Пашка почему-то сразу невзлюбил меня. Хотя я ему улыбался и сделал пару подарков в виде пластмассового самосвала и пластмассового пистолета.

Однажды Аня пришла ко мне вечером с жёлтой рубашкой. Она сказала:

– Я хочу отблагодарить тебя и подарить эту рубашку.

В тот вечер она красиво накрасилась, подвела глаза и проделала над своим лицом все эти коварные штучки, которые женщины пускают в ход, чтобы заполучить мужчину.

И, пожалуй, майка приходилась ей слегка тесноватой.

И, пожалуй, она много работала над своими ногами: выглядели они крепкими и стройными. Спортивный зал или домашние упражнения?

Ту рубашку я мигом вспомнил: видел в ней покойного на праздновании Нового года у нашего общего знакомого дома. Даже лиловое пятно от вина на ней осталось.

– Что это за рубашка? – спросил я Аню, прекрасно зная ответ.

– Купила тебе, – сказала Аня и снова прильнула ко мне грудью.

Боже, да она же была без лифчика, я видел её соски. Дыхание моё участилось, а сердце заметалось в грудной клетке, как бешеная горящая птица.

– У меня много рубашек, – соврал я.

– Пожалуйста, примерь, – сказала Аня.

– Не знаю, мне не нравится жёлтый цвет.

– Ну пожалуйста, тебе идёт жёлтый, я же вижу… так старалась, целый день, тебе подарок выбирала.

Она надула пухлые губки и едва не заплакала. Глаза синие-синие, волосы рыжие-рыжие, цвета планеты Марс из школьного учебника по астрономии.

Она была разбита горем, я не хотел обидеть её, а уж тем более ссориться из-за таких пустяков не хотел. Я стащил майку и надел жёлтую рубашку покойника.

Клянусь, она была будто на меня сшита.

Аня хлопнула в ладоши и сказала:

– Какой ты красивый!

– Спасибо! – ответил я.

От рубашки пахло покойником, пивом и потом рьяного футбольного болельщика.

Аня поцеловала меня в щёку, опасный поцелуй, она едва не коснулась моих губ. Аня сказала:

– Приходи завтра после работы к нам на ужин. Я приготовлю что-нибудь вкусненькое…

В книгах и кино про такие ситуации говорят: «Мертвец ещё остыть не успел, а ты уже с вдовой кувыркаешься».

Ну и что, подумалось мне тогда. Жизнь коротка, жизнь бессмысленна, и чёрт его разберёт – что есть любовь на самом деле. Может, это мой единственный шанс, и, кажется, рыжая бестия действительно меня любит или хочет… плевать… судя по всему, она способна преподать мне первый незабываемый урок любви… и в дальнейшем я уже не буду стесняться женщин. После таких пышных форм, после груди такой выдающейся я буду чувствовать себя раскованно с любой девочкой. Спасибо богу за подарок судьбы.

Дедушка будет мной доволен.

И бабушка.

И французская тётка.

И мама с папой.

Да что там: все родственники будут смотреть на меня не как на прокажённого, но как на достойного члена общества.

Да и сам я на себя взгляну по-другому после ночи любви.

Интересно, что чувствует мужчина, когда засовывает пенис во влагалище?

Интересно, что чувствует женщина, когда мужчина засовывает ей пенис во влагалище?

Вот же природа с нами фокус проделала! Подумать только, люди на Марс полетели, искусственный интеллект придумали, роботы уже среди нас бродят, и пришельцы, и на принтере теперь атомную бомбу можно напечатать, а люди всё равно глупостями занимаются. Обмен жидкостями, одним словом.

Теперь об этом уже можно говорить: к тридцати годам я продолжал оставаться девственником.

После работы я заскочил в супермаркет, купил бутылку вина и шоколад для маленького изверга. Не заходя домой, я отправился к Ане в гости. Она открыла дверь, крепко обняла меня, поцеловала едва не в губы и приняла кулёк. На столе было много пива, квашеная капуста и жареные колбаски.

Ну что за чудо-женщина эта Аня – настоящая красотка и знает, как с мужчиной обращаться, как можно было умудриться умереть и оставить её на белом свете?

Я пил пиво, ел колбаски, смотрел футбол, а Аня и слова мне не сказала. Лишь влюбленно поглядывала на меня. Всё это время её малой злобно зыркал на меня, он прятался за диваном, под столом и в шкафу. И где он только не прятался, как обезьянка, как зверёныш человеческий.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.