Александра Треффер - Властелин двух миров. Книга II. Возрождение. Последняя битва

– Так, – ответил Штригель, довольный тем, что внук ухватил самую суть сказанного.

– И, – продолжил ребёнок, – превратимся в животных.

– Ну, может быть, не все и не в животных, но большинство жителей Земли точно станут слабоумными. Советую тебе прочесть книгу писателя Герберта Уэллса, которая называется «Машина времени», и тогда ты сможешь представить, что грозит человечеству.

– Я обязательно почитаю, дедушка, – серьёзно ответил Дитрих, вновь стискивая руку мужчины.

– Вот вы где! – раздался весёлый голос.

К ним спешил Тиалонай с большим мороженым. Мальчик взвизгнул от восторга и, поблагодарив, схватил лакомство. Насладившись им, он убежал играть с ровесниками, а отец и сын расположились на скамейке под деревьями.

– Дитрих очень умён, – задумчиво глядя вслед внуку, произнёс Штригель, – всё схватывает на лету.

– Вы снова говорили о политике? – улыбнулся Тиалонай.

– И да, и нет.

– У него хорошая наследственность: ты, я, Арлиса….

Дитрих засмеялся.

– Я не в счёт, мы не кровные.

Сын, хлопнув себя по лбу, улыбнулся.

– Всё время забываю об этом, – сказал он.

– А я рад, – серьёзно отозвался отец. – Значит, для тебя это не имеет значения.

– Конечно, нет. Видишь ли…

Тиалонай не договорил, потому что из противоположного конца парка послышались отчаянные вопли отдыхающих. Там происходило что-то плохое, и мужчины вскочили, высматривая мальчика. Сложив ладони рупором, Штригель выкрикивал имя ребёнка, и вздохнул с облегчением, когда тот прибежал на зов.

– Тиалонай, где твоя жена? – взволнованно спросил Дитрих.

– Играет в шахматы.

– Немедленно отведи сына к ней, и пусть они уходят через восточную аллею. А сам возвращайся. Надо выяснить, что здесь творится.

Мужчина кивнул и, подхватив мальчика, со всех ног кинулся к тихой обители шахматистов.

Мгла, словно живая, ползла изо всех углов, затапливая небольшой мрачный зал, где не было ни единого предмета мебели, кроме огромного, вырубленного в стене трона. На нём, скорчившись и опершись подбородком о приклад необычной формы автомата, сидел человек.

Внезапно незнакомец поднялся и, отшвырнув оружие, направился к двери. Когда он проходил мимо тусклой лампы на стене, лицо его на мгновение осветилось. Выглядело оно устрашающе. Хотя черты и напоминали человеческие, но они несли на себе печать уродства и вырождения: бледную кожу покрывали чешуйки, а глаза без радужки обозревали мрачный мир большими чёрными блюдцами зрачков.

Руки смотрелись не менее безобразно. Все в шишках, шипах и наростах они, тем не менее, обладали огромной силой: тугие шары мускулов перекатывались под кожей при каждом движении хозяина.

Скрипнули петли, и обладатель столь примечательной внешности крикнул:

– Нодж!

Не дождавшись ответа, он повысил голос:

– Нодж!

Раздались тяжёлые шаги, и перед неизвестным появился не менее «привлекательный» гигант.

– Я к вашим услугам, президент Рештлиг.

Сев на трон, Рештлиг поинтересовался:

– Ременг вернулся?

– Нет, президент. Ворота не подавали сигнала.

– Долго, очень долго. Как только он появится, немедленно пришли его ко мне.

– Да, президент.

Великан поклонился и уже собирался выйти, когда Рештлиг остановил его словами:

– Убери хвост.

Над ремнём, затянутым на бёдрах подчинённого, виднелся небольшой хвостик с кисточкой, на кончике каждого волоска которой находилась небольшая присоска, напоминающая зубастый рот. Нодж остановился.

– Президент, – жалобно произнёс он, – мне больно, когда он внутри. И я выпускаю его, только когда вокруг никого нет.

– Больно? – тихо, но грозно вопросил Рештлиг. – Больно, говоришь? Если, глядя на таких, как ты, мои подданные теряют уверенность в том, что они люди – это не больно?! Или ты думаешь, что мне не больно смотреть, как деградирует выжившее в подземельях человечество?!

Схватив оружие и наставив дуло на струсившего Ноджа, по штанам которого расплылось мокрое пятно, он заорал:

– Убери хвост, скотина!

Несчастный с гримасой сжал пальцами отросток, и тот мгновенно втянулся в багровую расщелину в области копчика. Вытирая слёзы, Нодж спросил:

– Я могу идти?

Разъярённый повелитель ответил не сразу, раздумывая, не прикончить ли ему плачущего подданного. Но опустил автомат и, сев, кивнул.

– Иди. И не забудь передать мою просьбу Ременгу.

– Да, президент.

Нодж вышел, а Рештлиг снова ушёл в размышления.

– Десятка мощных атомных бомб и трёх столетий хватило для того, чтобы человек стал таким, – пробормотал он. – На поверхности жить нельзя, а здесь…. Через пару веков, а может, и раньше мы превратимся в мерзких склизких, безмозглых созданий, сражающихся друг с другом за глоток крови своего собрата. Я не вечен. Когда меня не станет, начнётся анархия, и человечеству придёт конец. Нет, мы должны собраться с силами и как можно скорее захватить прекрасный мир за воротами. Только там у нас есть будущее.

Президент обхватил голову руками и, скорчившись на троне, застыл в пугающей неподвижности.

Тиалонай вернулся быстро. Двое мужчин побежали к западной аллее, откуда доносились странные, угрожающие звуки.

– Зачем тебе бинокль? – поинтересовался Штригель.

– Не станем же мы кидаться в свалку, очертя голову. Сначала надо разобраться, что происходит, – задыхаясь, ответил сын.

Дитрих, заметив, как побледнело лицо спутника, сбавил темп.

– Снова сердце? – спросил он испуганно.

– Я справлюсь. Скорее!

И оба понеслись вперёд.

А в парке творилось невообразимое. В центре детской площадки из недр земли показался поблёскивающий металлом, вращающийся нос неизвестной машины, в считанные секунды выбравшейся на поверхность. Страшным буром задело нескольких человек, а остальные, подхватив истекающих кровью раненых, кинулись врассыпную.

Но убежать им не удалось. Выползшее наружу чудовище словно взорвалось, находившихся в эпицентре людей разорвало на куски, а те, кто успел уйти, напоролись на невидимую преграду и сгорели, словно мотыльки под стеклом керосиновой лампы. Оставшиеся в живых «счастливчики» в панике ринулись обратно, и тут их атаковали. Из открывшегося люка выскочили монстры, бросившиеся к жертвам.

У некоторых из пришельцев росли хвосты, кое-кто стучал на бегу огромными когтями босых, шишковатых ног по сохранившимся после взрыва островкам асфальта, тела иных покрывала шерсть, но все нападающие походили друг на друга страшной бледностью чешуйчатых лиц, наполовину скрытых большими чёрными очками. Они хватали перепуганных людей, заталкивая их в машину, а со стороны, не имея возможности приблизиться, за этим действом беспомощно наблюдали Дитрих и Тиалонай.