Александр Точнов - Бесконечный путь по цикличной спирали. Часть 2

© Александр Точнов, 2017

ISBN 978-5-4483-8087-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Лёд в сосуде, на две трети заполненном дорогим виски, мелодично издавал лёгкий и томный стук, когда прозрачные кубики ударялись друг об друга в момент того, как хрустальный бокал с толстыми стенками перемещался в пространстве комнаты. Вода от постепенно таявшего льда разбавляла дорогой напиток, делая его менее благородным и изысканным. Но лучше уж пить холодный и немного разбавленный виски, чем тёплый и неразбавленный. К тому же, немного холодной воды только дополняет купаж, раскрывая все ноты аромата.

Возле панорамного окна во всю стену стоял человек. Абсолютно голый человек. Стоял с бокалом в руке. Пил и, кажется, о чём-то думал. Он был спокоен. Судя по мускулистой сухой спине и крепким икрам, это был сильный человек. Определённо, он был молод, его возраст выдавали гладкая юная кожа и основательная горделивая посадка торса с прогибом в середине спины, как у дерзкого подростка. Ноги расставлены чуть шире плеч, от чего стойка казалась уверенной и вызывающей. На вид этому человеку можно дать не более тридцати лет. Скорее всего, он был даже моложе, может быть, ему было двадцать семь или около того.

Кожа, действительно, казалась очень гладкой и не походила на зрелую или старческую, она не морщинилась, не провисала в отдельных местах, но… Но она имела неестественно бледный оттенок. Была практически белой. Как будто этот юноша родился где-то на севере, и его организм не знал яркого дневного солнечного света. Редко можно встретить человека с кожей такого цвета, поэтому это сразу создавало впечатление болезненного вида, выходящего за рамки нормы. Кроме того, белый оттенок кожи омрачался кое-где синюшными подтёками, ярко выделяющимися на светлом фоне. То там, то тут к поверхности тела подходили мелкие сеточки капилляров тёмно-синего цвета, создавая паутинки из маленьких тонких сосудиков с размытыми очертаниями, от которых по коже расплывался еле уловимый фиолетовый оттенок, превращающийся постепенно в светло-голубоватый и бледно-серый. Там же, где мышцы были особенно плотные налитые силой и рельефно раздувались, выпирая своими впечатляющими формами, вены проявлялись особенно чётко, выделяясь на теле уже не лиловой синевой, а бардовым багрянцем.

Стройная фигура парня с плотной суховатой и очень рельефной мускулатурой была обращена лицом к окну, шторы которого были практически полностью задёрнуты. Свет проникал только через узкую полоску так, что в большой и шикарно обставленной комнате царил полумрак. Дневные лучи падали прямо на стоящего с бокалом в руке человека, и тень от его фигуры ложилась длинным чёрным силуэтом от окна до самого конца комнаты, заканчиваясь у противоположной стены.

В номере дорогого пятизвёздочного отеля было темно и практически тихо. Загадочная напряжённая тишина окутывала тут всё. В воздухе висело странное ощущение. Мрачно, настороженно, тревожно и одновременно спокойно. Как в склепе, где царят безмолвность, безмятежность и вкрадчивая жуть, от которой цепенеешь. Если бы не шум воды работающего душа в одной из ванных комнат, еле слышимый из глубины номера, то атмосфера была бы, определённо, как на кладбище. Хотя даже этот шум мелких струй водопроводной воды можно было легко принять за капли дождя. Тогда картина становилась завершённой. Склеп с приоткрытым входом в виде штор, через щель которых пробивается немного живого света. На входе стоит мифический опасный страж с бокалом виски в руке, охраняя тайну этого зловещего тихого места, не подпуская никого к своей обители. А где-то снаружи идёт дождь, меланхолично навевая ещё большую тоску, перемешанную с печалью и роковой обречённостью.

Плеск воды в ванной затих, и через несколько минут в пространство комнаты кто-то вошёл, постукивая тонкими каблуками туфлей по наборному паркету из дорогих пород дерева. Скорее всего, это были высокие «шпильки» на платформе.

– Какой вид… Шедевр античной скульптуры… Просто Аполлон, во плоти спустившийся с Олимпа!

Ответа не последовало. Никакой реакции.

– Ну, что же… Мне было очень даже приятно провести с тобой эту ночь. Мы славно повеселились. Правда? Скажу тебе по секрету, у меня ещё не было таких дьявольски сексуальных и страстных клиентов. Ты просто дикарь какой-то. Впрочем, мне понравилось… Очень.

– Заткнись…

– Что?!…

– Заткни свою пасть, шлюха…

Этот голос не предвещал ничего хорошего. Звучал он тихо и вкрадчиво, словно специально сдержанно, но в нём было достаточно холодящей нервы стали, чтобы создать напряжение и почувствовать трепет. Человек говорил с женщиной, не поворачиваясь к ней, продолжая стоять спиной к центру комнаты. Она почувствовала, что таким способом он словно выказывает ей какое-то особое неуважение, заранее принижая её перед собой.

Молодой парень стоял, не отводя взгляда от бокала, в котором практически уже растворились все льдинки.

– Ты закончила здесь?

– Д-да…

– Возьми деньги на выходе. Тебе должно хватить, там даже больше, чем нужно. Ты их честно отработала.

Сексуальная и эффектная дама оказалась с гонором и проявила свою стервозную природу.

– А знаешь, я, пожалуй, сделаю тебе скидку в размере ста процентов. Уж, больно ты сегодня ночью был хорош, красавчик. Я сама получила удовольствие. Настоящее наслаждение.

Статная фигура медленно развернулась лицом к женщине. На миг солнечный свет, пробивающийся сквозь узкую щель между шторами, открыл ей все черты лица этого загадочного парня.

Первое, что бросалось в глаза – очень короткая стрижка с длиной тёмно-русых волос примерно три или четыре миллиметра, от чего открытый лоб казался весьма широким и высоким. В целом же это было весьма правильное пропорциональное лицо без каких-либо явных недостатков. Гармоничная, но ничем не выделяющаяся внешность. Одновременно и очень даже посредственная, и располагающая к себе. Правильно посаженные на идеальном расстоянии друг от друга глаза. Чётко очерченный нос без курносости и не картошкой, словно вырезанный и подогнанный скульптором по стандартному шаблону. На щеках и подбородке была небрежная четырёхдневная щетина, грозившая вот-вот перейти состояние, когда щетина становится уже короткой бородой. Хоть растительность и пробивалась на лице, она не могла скрыть ярко выраженных линий черепа. Скулы, нижняя челюсть и подбородок имели графичный отчётливый контур. Под волосками щетины на подбородке угадывалась ямочка. Может, её там и не было, но очертание подбородка было весьма свойственно классическим волевым формам.