Ветас Разносторонний - Сказкобук. 42 истории про тех, кто любит сказки про волка и Красную Шапочку

– А чего мне волноваться-то? – костюм серого волка сидел очень хорошо, – Я просто не пойду один и всё, – испуганно прошептал мальчик, он капризничал.

– Да ладно?! Кто-то ведь должен деньги зарабатывать, а я не могу сегодня оторваться от более важных дел. У меня в Кремле постановка сегодня. А ты, главное, не бойся. Сейчас выскакиваешь к ним и по-ситуации. Тебе нечего бояться быдла, пока ты лежишь на полу. Поменьше улыбайся, быдло не любит улыбок. Когда охотники тебя завалят не пытайся вскакивать на ноги, у них жёсткая инструкция, если ты пытаешься встать, они тебя прикладами по голове бьют. Поэтому просто тупо лежи. Когда всё кончится заберёшь деньги и домой. Удачи тебе! С новым годом! – тётя Алла поцеловала своего Максимку, открыла дверь и вытолкнула его в зал.

Быдло засвистело.

Жила-была девочка, которая почему-то очень не любила ходить прямым и коротким путём. Всегда она выбирала самую длинную и извилистую дорогу. А уж если её засылали куда-нибудь с поручением, то ждать её приходилось очень долго.

Девочка часами могла бродить по окрестным лугам и болотам, лесам и топям, канализационным канавам и подвалам, в поисках трав, семян, ягод и грибов, и при этом напевать песенки. А ещё она любила заговаривать с каждым, кто встречался ей на пути, зверь ли, человек ли, птица ли.

Даже с совсем необъяснимым очень запросто вступала в словесные бои. И часто случалось, что домой она возвращалась, лишь через суток четверо, обычно когда вечерело. Но на неё, особо никто и не обижался, она же никогда и не ходила короткой дорогой, и была девочкой доброй, приветливой и учтивой. Постоянно.

Но все окружающие её люди переживали, что девочка может заблудиться и никто её никогда не найдет. Поэтому сшили девочке красную пидорку с бубоном и GPS-маячком. Ну это чтобы она была видна даже издалека. О-го-го какого далека!

Как только девочка соберётся куда-нибудь, так ей пидорку на голову натянут, по бубону хлопнут на счастье, включают маячок и отпускают. Всё равно дальше двора не уйдёт. Психиатрическая всё-таки клиника, а не лес какой-нибудь.

– Тринадцатый!

– Эни. Бэни. Раба…

– Тринадцатый, мать твою!

– Эни. Бэни. Раба.

– Три-над-ца-тый! Я те покажу, я из тя вышибу эту дурь человеческую! Начитался тут всякого позитивного говна! Харекришнятины всякой!

– Эни. Бэни. Раба… А теперь милый Волк, твори добро на всей земли и отпусти Красную Шапочку, – маленький, чертёнок под номером 13, материализовал на уроке зла – добро.

Какое-то своё, странное и сказочное.

Стоя на краю карниза серого и мрачного небоскрёба, Малыш не смотрел вниз. Нет! Взгляд его был устремлен вдаль. Туда, куда спешило убежать замечательное, кроваво-красное солнышко.

– Солнышко, почему так произошло? У тебя есть ответ?

По щеке мальчика текла одинокая, крупная, кристальная слеза.

– Почему он всех убил? Как такое могло случиться?

– Не реви! – сказало Солнце.

Или это был кто-то другой? Не важно. Уже не важно. Мальчик шагнул вперёд. Один шаг на встречу другому концу, на встречу справедливости, на встречу смыслу.

Но смысла в этом шаге не было, ибо книга оставшаяся на месте, где стоял мальчик, была открыта на предпоследней странице. Последней же страницы в ней не было.

Карлсон с довольной ухмылкой вышел на крышу мрачного небоскреба, в руке он держал самокрутку.

– Мавыыыш! Смотри, что я принёс, к варенью! Мавыш?

– А ты уверен?

– Ага.

– Но ведь в книге совершенно не так написано!

– А что мне книга? Я сам по себе, она сама по себе.

– Ты зря так говоришь! Это же Великая Книга, никто и никогда не мог отклониться от написанного в ней.

– А у меня получится, я всё продумал. Но мне нужна твоя помощь. Поэтому я к тебе и обратился. Мой план таков…

Через полчаса подробного объяснения, план был изложен, доработан, обновлён, согласован, заверен в соответствующих органах и одобрен.

– Идём?

– Вот так сразу? Даже не присядем на дорожку?

– Присядем на месте. Там и покушаем и отдохнём.

И они ушли.

– Кто там? – спросила бабушка слабым голосом.

– Это я, твоя внучка, – ответили ей за дверью.

– Входи, детка.

Ворвавшись в дом двое преступников, прежде чем бабушка успела опомниться, в один миг съели её. Потом первый – Серый, натянул бабушкин чепчик, вытер кровь с пола, поменял постельное бельё, улегся на кровать, накрылся одеялом и стал ждать.

Второй – Раскольников, спрятался за занавеской с топором в руках.

Недалеко от Реюньона, рядом с магнитной аномалией Данибиуса, ровными геометрическими узорами стояли его пирамидальные особняки.

Первый после Бога, фараон с головой собаки, сидел за столом в ярко освещённой комнате, склонившись над рабочим пергаментом.

Незамысловатые изображения людей в скафандрах, птиц и животных, странных летательных аппаратов, необычные хитросплетения атомов, и узоры химических, физических формул, цифры, символы, иероглифы, врезались в полотно чистого листа электронной бумаги, тонкой нитью красного цвета. На столе, в коробке KOH-I-NOOR, лежали карандаши других цветов, но сегодня красный подходил под настроение Анубиса больше всего.

Сегодня он пишет очередной «Красный том» истории будущего в котором будет место всем и вся. Добру и Злу, любви и ненависти, дружбе и предательству. Они будут бороться до последнего, но Анубис пока не решил, кто победит. И именно сейчас решается судьба будущих поколений, на следующие тысячелетия.

Красными брызгами лазера по белому пергаменту. Красными, как шапочка последней жертвы Анубиса Серого, пишущего радугу истории.

Когда Заратустре исполнилось тридцать, он покинул свою родину и своё родное озеро и пошёл в гости, к бабушке. Заратустра одиноко сошёл с гор и никто не встретился ему.

Но, когда он углубился в лес, перед ним внезапно предстало чудо-быдло-юдо.

– Заратусра, ты штоле?

– Упс…

– Куда прёшься?

– Я несу людям дар. К бабушке в гости, пироги ей несу.

– Давай пожрём пирогов, штоле?

– Нет! Я не даю милостыни. Для этого я недостаточно беден. Бабушка ждёт.

– Хуясе?! А по шапке?

– Позволь мне скорей уйти от тебя, быдло, я не дам тебе пирогов. Чуда не произойдёт.

– Да?! Ну и песдуй тогда, волчара позорный, а я пирогов поем, раз ты не понимаешь по-хорошему, – юдо ткнуло Заратустру кривым посохом, корзинка с пирогами упала на землю, рядом упала шапка, Заратустра изменился.

– Человек есть нечто, что должно быть побеждено, – сказало чудо-быдло-юдо и смачно куснуло пирожок.