Лина Мур - Без маски

Мы смеялись, пока обстановка не разрядилась, а ночное происшествие не забылось. Не заморачиваясь с посудой, я бросила все в раковину и улыбнулась мужчине, который ожидал меня у входа.

Первый раз видела Леса и мотоцикл рядом. Скажу, что я удивилась, когда он уверенно сел на него и протянул мне шлем. Нет, я ничего не имею против. Но Лес и быстрая езда, как атрибут плохого парня, ну никак не вязались в моей воспалённой голове.

После первого круга по округе я уже крепче обняла его за талию и только указывала, куда ехать. Первый день за последние тридцать, я жила, смеялась искренне и болтала. Хотя руки тряслись от страха выглядеть глупой, но и Лес ощущал то же самое. Он обеспокоенно смотрел на меня, а иногда задумывался. Только толчок мог его вернуть на землю. Но к вечеру, когда мы оба умирали от голода, все напряжение и страхи прошлого испарились. Лес обнимал меня за талию, а я принимала это. Нет, у нас было не свидание, просто мы спасали друг друга от внутренних переживаний.

Зайдя в уютный итальянский ресторанчик, мы расположились у окна и сделали заказ.

– Это было круто, Лес, – возбуждённо оценила это день и взяла в руки бокал с прохладным лимонадом.

– Да, спасибо тебе, я многое узнал. Знаешь ли, путешествовать в одиночку очень скучно, – скривился он.

– А где Коул и Нейт? – Решилась спросить, а мой приятель сжал губы.

– Там же, где и прежде. Не хочу об этом говорить, – он, отвернувшись, посмотрел в окно на сумерки, опускающиеся на город.

– Хорошо. Тео звонил? – Сменила тему, догадывалась, что они общались. Обсуждали всё за моей спиной и сплетничали.

– Да, я сбросил. Мы же гуляли, но он написал сообщение и теперь заставляет отмечать, – усмехнулся Лес.

– Он с Кори, – сообщила ему.

– До сих пор? – Удивился он.

– Да, мне кажется, они уже давно… ну, танцуют самбу в горизонтальном положении. Очень давно, и я об этом начала догадываться только на острове, когда они прокалывались и вспоминали прошлые годы, – поделилась я.

– Они подходят друг другу, – пожал плечами Лес.

Мы отвлеклись на официанта, когда тот расставлял перед нами заказ. И, не сговариваясь, просто набросились на еду, а потом рассмеялись на такой голод. Было легко. Но по складке на лбу я подозревала, что Лес продолжал думать о чём-то очень важном для него. После ужина, за который заплатил мой кавалер, дав понять мне взглядом, чтобы я даже не думала о том, чтобы заговорить о равенстве полов. Мы вышли из ресторана и снова забрались на мотоцикл.

– Помнишь, ты мне обещала подарок? – Неожиданно спросил Лес, передав мне шлем, и я кивнула.

– Так вот, мы сейчас поедем, а потом я скажу, – продолжил он, получил согласие и улыбку от меня.

Лес припарковался у центрального парка Бостона, и я спрыгнула с мотоцикла. Он уверенно взял меня за руку и повёл по дорожкам, где так же прогуливались парочки и семьи. Мы просто молчали, наслаждаясь временем, ночью. Но недосказанность летала в воздухе между нами. И я ждала, когда Лес сам заговорит. Не торопила, не подгоняла, просто смиренно ждала.

Мы прошли вглубь и остановились, где не было никого. Только мы. Я недоуменно посмотрела на друга, а он продолжал хмуриться. Его грудь вздымалась чаще, чем в спокойном состоянии. Время пришло. Пришлось собрать всю силу и мужественность для него. Последний рывок, и мы будем свободны. Оба.

– Поцелуй меня, – выпалил он, а мой рот от удивления раскрылся сам собой. Лес нервничал, а я стояла как монумент неподалёку от нас.

– Что? – Переспросила я.

– Поцелуй меня, Лив, – прошептал он и повернулся ко мне, подойдя ближе, чем предполагает френдзона. Его глаза были тёмными, даже в свете фонарей они выражали какое-то безумство. Невольно отшатнулась.

– Не понимаю, – тихо ответила я.

– Мне это необходимо, Лив, – его губы задрожали, и он прикусил нижнюю. – Я один, Лив. Знаешь, почему не хотел говорить о Коуле и Нейте? Потому что они предали меня, они простили Его . А я не смог. Он даже не извинился за всё. Он просто усмехнулся, когда я встретился с Коулом в Нью-Йорке. А для меня Он был братом. Ведь мы с детства рядом. Я знал Его , как самого себя. А Он обманул меня, Лив.

Лес говорил всё шёпотом и так быстро, что я только догадывалась о сути.

– Лив, помоги мне, потому что я не могу так больше. Вдохни в меня жизнь, я сейчас мёртв. Я потерял своего брата, и мне так больно. Он не доверился мне. А я надеялся, я ждал. Уволился, Он же думал только о себе в тот момент и о том, что ты Его предала. Но не обо мне, – Лес посмотрел за мою спину, а мои руки легли на его грудь. Я погладила её, чтобы как-то унять его негодование и страдания.

– Я приехал к тебе после беспробудного запоя в подворотнях Джерси. У меня никого нет, Лив. Только ты. Вчера думал, что ты пошлёшь меня, обвинишь или наорёшь. Но ты… я не знаю, за что Он так поступил с тобой. Ты лучшее, что у Него было, а Он просрал это. И даже не раскаивается, продолжает свою разгульную жизнь в Нью-Йорке. А они… они помогают ему. Я устал быть один. Мне двадцать семь, и ни хрена не имею. Только ты. Ты мой друг. Ты больше чем друг. Нет, я не люблю тебя, и даже притворяться не имеет смысла. Но ты мне стала родной, и мы похожи. Ты и я. Он обоих нас убил, использовал. И я потерян, не знаю, как мне жить дальше, чем заниматься. Мне нужен твой поцелуй. Он говорил, что ты даёшь своим дыханием новую жизнь. Пожалуйста, Лив, я прошу тебя. Подари мне этот подарок, потому что мне страшно. Моя мать безумная идиотка. Она лечится в психбольнице в Мюнхене, потому что пыталась покончить с собой. А я… до меня никому нет дела. Только ты приняла меня. Не отвергла и не отвернулась. Мы одиночки, но вместе мы сможем двигаться дальше. Лив?

По его щекам катились слезы, которые я почему-то стирала. Я сама плакала и понимала, что он полностью прав. А новости о том, что Он продолжает жить, когда мы горим и сгораем в огне его предательства, ранила ещё глубже. Душа была бессмертной. Сейчас истекала кровью, но не могла умереть. Я не знала, что бывает больнее. Не знала, что тихая боль ещё сильнее, чем если бы я кричала. Но это ужасное состояние. Ноги дрожали, а сердце разбивало грудную клетку. Я забывала дышать и просто слушала его.

– Я не такая, Лес. Я слабая, – прошептала, а он улыбнулся и обнял меня крепче, обхватывая одной рукой затылок. – Правда, Лес. Я отдала Ему всё. Не предавала Его . Готова была умереть, только бы Он улыбался. Я… – даже сейчас это слово не могло вырваться из груди, и я замолчала.

– Любила, – подсказал Лес, и я кивнула. – Знаю. Ты и сейчас Его любишь, понимаю. Потому что я тоже скучаю по Нему. Он ублюдок, но такие, как Он , поселяются внутри навсегда и не уходят. Они терзают тебя без слов, без продолжения. Я любил Его как брата. Я всегда мечтал о родном и близком человеке, и Он втёрся ко мне в доверие. И разрушил его. Но больше я не собираюсь говорить о Нём . Для меня Он мёртв. А ты жива. Поцелуй меня, Лив. Один поцелуй.