Алексей Башилов - Крутые излучины (сборник)

«Родимое, беспризорное поле, не продано ли ты уже банковским виртуозам, воротилам и ворам? Хорошо, если тебя продадут с пониманием, но ведь ты можешь надолго оказаться бросовым и забомжеть.

Эти люди тебя уже выводят из севооборота культур и переводят в разряд охотничьих угодий. Ты будешь пригодно только для охоты или для отдыха и развлечений».

Можно перепланировать не только поле, но и весь край, купить его за накопленные или заморские деньги, ввести чужеземное управление, поменять ориентиры, однако нельзя допустить, чтобы богатенькие новоявленные русские и прочие «шведы» сделали живущих здесь людей нищими дикарями.

И не надо забывать, что ранее – с осквернением храмов, а сегодня – с запустением полей, подобное совершилось и продолжает совершаться.

Я стал ещё внимательнее рассматривать молодые разновозрастные берёзки. И заметил я, что у них светло-зелёные листочки, в заострённой части они коричневые и шероховатые. Листья взрослой берёзы гладкие и тёмно-зелёные.

Переход цвета происходит постепенно, за несколько лет. Ствол молодой берёзки при многократном сбрасывании верхних пластов бересты выбеливается, делая её заметной, оставляя боковые ветки по-прежнему коричневыми.

И вспомнился мне уверенный голос деревенского парня, десятиклассника Андрея: «Выживем!» Я смотрел на молодые берёзки, наблюдал их покачивание, интуитивно улавливал их одобрение, и мой внутренний голос соглашался с ними.

Дядя Ваня и в свои 82 года любит париться в баньке, протопленной по-чёрному. Так она была сконструирована: когда не хватило кирпичей, то дыму предложено было выходить не по трубе, а через деревянную задвижку в потолке. От этого стены и потолок чёрные от копоти. Огонь от горящих берёзовых дров идёт прямо в камни, они быстро и сильно нагреваются. Вот на них-то, после завершения топки, из ковшика и вбрасываются порции горячей воды, мгновенно, как вспышки, превращающиеся в сухой пар, атакующий уставшее, измученное перегрузками тело.

Вот тут человек должен поддаться атаке, отключить собственное «я», раскрыть кожный покров для экзекуции, которую полезно получить даже ребёнку.

Дядя Ваня любил париться сам и сына не прочь был поподчевать, пропарить берёзовым веничком. Нашими предками точно было угадано лечебное действие бани: изгоняли веничком хвори и даже бесов, когда они вселяются в нас. У одного присутствие негативных сил проявляется в виде бесполезного красования: «петух, да и только!», у другого – в чрезмерной суетливости: «точно лопотун», у третьего – в беспечности, неспособности накопить и сохранить запас тепла или ещё чего-либо доброго даже у себя. В баньку сходить – всё равно, что в церкви очиститься, только не крестом, а подручными средствами. А эти подручные средства – тазик, горячая и холодная вода и очищающий веничек. А остальное зависит от ритуальных действий.

Дядя Ваня любил выгонять все хвори, особенно нерасторопность и размахайство. Эти две хвори появляются оттого, что «царя в голове маловато». «Жизненную лямку нужно брать внатяг, не ослабляя и без рывков», – учил он всех на примере лошади.

Заготавливал дядя Ваня растопочные дрова и веники, укладывая их на повозку в ближайшем лесочке. Нерасторопность, считал дядя Ваня, происходит от потери главной цели действия, а размахайство – от множества бесполезных целей.

Поэтому он всегда рассчитывал удар веником: то по спине, то по ногам, и всякий раз – по заднему месту, как бы включая запасную точку мышления.

Горожан любил за их начитанность и грамотность, стегал чаще по ногам, так как имели они тоненькие ножки и округлое брюшко. Местных бил по заднице и спине, чтоб больше думали, чем суетились.

Слабеньким мужикам старательно растирал все места ветками, а то и черенком берёзового веника, разгоняя кровь по сосудам. Слишком сгорбленных впору поленом потчевать, но дядя Ваня их распрямлял повышенной температурой в парилке – вытягивались как по струнке. Прихрамывающих бил по пяткам и суставам, прикладывая и втирая отвар берёзового веника.

Самое сложное было выправить азартных и жадноватых. Им всегда казалось мало экстремального удовольствия: много выпивали, много закусывали, долго были в бане – для них не существовало предела. За них он беспокоился больше всего: «Или в бане запарятся, или пивом подавятся». Однако всех принимал одинаково доброжелательно, не мог уронить честь «национальной русской здравницы».

Уж он точно знает, если кто задурил или заболел, того можно в баньке лучше оздоровительной телепрограммы «откорректировать». И вот в результате приобретённого опыта дядя Ваня задумался о выправлении всего человечества берёзовым веником. Раз человек неправильно воспринимает Божье вразумление, надо помочь веничком – веничком с крапивой, с чистотелом, с ромашкой. Смотришь – и впрямь дело пойдёт. Ведь когда-то перестройка сама пошла, словно сани.

Но если те «сани» запустили сверху, то наши «сани» должны пойти снизу. «По щучьему велению, по моему хотению, сани, идите сами!» Не идут – надо помочь веничком, чтобы одно умное место пропарить. Почто целый век не восстанавливаются храмы? Почто загублен деревенский здоровый быт? Почто поля непаханы? Почто трава некошена? Нет до сих пор ответа? Надо всем парить одно это место, через которое доходит смысл жизни. Пора выздоравливать по-настоящему, нужна общая очистительная банька, по-серьёзному.

Дядя Ваня так расчувствовался, что перелил на камни ковшик горячей воды, и понял это только тогда, когда сам стал потчеваться ароматным берёзовым веником.

Этот веничек он собирал со зрелых берёз, подбирал одну веточку к другой, чтобы они были схожими по цвету и размеру и имели одинаковую разлапистость. Затем он укладывал их плотно друг к другу, затягивал узлом размером в захват ладони и закреплял жгутом. Веник был свежим, неподсушенным, с пилообразными зазубринками листьев, и имел тёмно-зелёный крапивный оттенок.

«Что нужно ещё, кроме баньки и веничка, чтобы пропарить, оздоровить и омолодить человечество?» – продолжал думать дядя Ваня, намыливая мочалку и натирая всё тело. Его одухотворённые мысли, как выстрелы пара от горячих камней, рождали новые фантазии. Ему почему-то показалась не очень чистой Америка. Россия – сама не чистюля, но её отмыть можно быстрее и проще. Дядя Ваня начал придумывать конструкцию веника для Америки, и он выходил размером с огромное дерево. «Вот бы этой арясиной пройтись по их архикультуре и банковской структуре, а потом и по нашей, чтоб не америконосили и не европейничали!»

Ещё полчаса бушевал дядя Ваня в бане – и окончательно перегрелся. Вышел освежиться в предбанник, предварительно окатившись холодной водой. Протёрся полотенцем, надел свежее бельё. И вдруг отчётливо понял, что на зиму берёзовых веников придётся заготавливать больше, чем планировал. Перестройка продолжала свой негативный разбег, а значит, лечить многих придётся.