Сабит Алиев - Чужой дом

– А что с работой, сынок? Ты уволишься? – тихо спросила мать.

– Я уже несколько дней не работаю, мама. Уволился и больше не хочу работать там, и жить в этом городе тоже больше не хочу! – хотя город свой я очень люблю. Сказав, вышел на улицу – хотелось напоследок посмотреть на свой родной город, ведь неизвестно, когда вернусь обратно, вернусь ли вообще? Заранее знал, что буду очень скучать, и хотел запомнить любимые улицы перед отъездом…

Вернулся я не через час, как планировал, а часа через два-три. К этому времени отец уже был дома, и мама успела так его обработать, что он с порога угрожающе заявил:

– Никакой Москвы – слышишь меня?

– Папа, может, ты меня выслушаешь для начала?

– Нет, я все сказал. Не хочу больше ничего знать об этом.

– Папа, послушай. Я завтра уезжаю. Давно уже взрослый человек и сам могу решать, что мне делать, а что нет.

Мне было неприятно это говорить ему, но другого выбора не было.

На этом закончил разговор и ушел к себе в комнату, стал собирать вещи. Паспорт свой заранее спрятал – знал, что мама могла забрать и не отдавать мне его, лишь бы удержать дома. Не стал говорить даже, с кем и как я еду – родители могли позвонить водителю и сказать, что я отказался от поездки. И тогда – прощай, моя мечта. А я должен был покорить Москву, жить только там, и нигде больше.

Вечером папа еще раз попытался отговорить меня, говорил, как мама и он не хотят расставаться со мной. Мы проговорили больше часа, я снова и снова пытался объяснить им, чего я хочу, призывал их прислушаться к моим желаниям, но бесполезно. В конце концов, я сказал:

– Извини, папа, свое решение я не изменю!

Я продолжал подготовку к отъезду. Вещей с собой брал немного, только самое необходимое: джинсы, пару свитеров, зубную щетку, бритву. Все должно было поместиться в моей старой спортивной сумке, с которой пять лет ходил заниматься боксом. Она была очень удобная, и сейчас тоже послужит мне верой и правдой. В сумке до сих пор лежали мои старые боксерские перчатки, рваные и потрескавшиеся. Взял их в руки и сразу вспомнил свой первый бой. Тогда проиграл, а мой товарищ выиграл. Вспомнил, какое разочарование и зависть к нему почувствовал тогда. Отец тогда сказал мне: «Никогда никому не завидуй – ты потеряешь свою индивидуальность, так как будешь стараться делать все то же и иметь все то же, что и человек, которому ты завидуешь. А одинаковых людей не бывает, и другого, такого же, как ты, больше нет, поэтому просто будь самим собой». Эти слова запомнил на всю жизнь, и с тех пор больше никому не завидую – я стал тем, кем должен был стать.

Положил туда же одеколон, подаренный бывшей подругой. Она была старше меня на пять лет. Красивая, стройная, яркая и, самое главное, очень мудрая женщина. Когда мы познакомились, у нее было очень много поклонников, но ни с одним из них она не встречалась – есть такой тип женщин, они никому не отдают предпочтения и, таким образом, сохраняют всех поклонников. А со мной все получилось быстро, как бы само собой. Судьба, наверно…

Я знал, что не испытываю к ней любви, но мне нравился ее ум, она находила правильные ответы на все мои вопросы, те ответы, которые я сам не нашел бы никогда. В ее случае я поступал вопреки расхожему совету: послушай женщину и сделай наоборот, то есть поступал в точности, как она советовала. У нее была очень сильно развита интуиция. В свою очередь, всегда старался быть честным с ней, так же, как и со всеми. Каждый раз, когда она спрашивала, люблю ли я ее, я отвечал, что нет. Может, она и хотела, чтобы я ее обманул, но я не мог… Мне было больно говорить ей это, а ей было еще больнее это слышать. Она-то меня любила очень сильно…

Единственный подарок, который я позволил ей мне подарить – в глубине души не хотел чувствовать себя чем-то обязанным и давать ей надежду.

Я уже был готов к отъезду в город больших возможностей, прошлое должно было оставаться в прошлом. Завтра я начну новую жизнь, открою новую страницу и начну жить без оглядки на то, что было раньше.

Утром встал попрощаться с отцом – он рано уходил на работу. Папа обнял меня, похлопал по спине: у него это было привычкой.

– Сынок, что бы ни произошло, знай, что мы тебя очень любим и всегда ждем дома.

Уходя, еще добавил, что гордится мною – тем, что я имею свое мнение и могу отстаивать его. (После того, что произошло между нами спустя некоторое время, я все думаю, искренними ли были эти слова).

Сестренка хотела, чтобы я проводил ее в школу – утром было достаточно времени, так как автобус уходил только в полдень. По дороге в школу она рассказывала мне, что привезти ей в подарок, а также, что любит меня, и что я самый лучший брат на свете. Обещала учиться на одни пятерки. Такой договор мы заключили с ней.

Мать, провожая меня, плакала. Но это уже не могло меня остановить, я решил уехать, несмотря ни на что. Заранее попросил маму ничего не говорить соседям и знакомым о моем отъезде – не хотел, чтобы меня провожала толпа людей с грустными лицами. Люди были, по большому счету, равнодушны к моей судьбе. Провожая меня, они должны были угодить моей маме, а улыбаясь и радуясь, добиться этого было нельзя.

Для меня-то этот день был радостным… Я впервые буду делать самостоятельные шаги, без родителей и вдалеке от них.

Старший брат, кажется, был на работе. Он не знал, что я уезжаю – накануне вечером пришел поздно, когда все уже спали, а утром уехал из дома еще затемно. Я, правда, слышал, как он уходил, но не встал и не подошел к нему попрощаться. Ему было все равно, на каком расстоянии от него я нахожусь… Наши чувства друг к другу, кажется, были взаимными.

Ровно в полдень мы выехали из города. Я сразу заснул, ночью плохо спал, до утра все бродили в голове разные мысли. Уезжаю из дома на долгий срок, возможно, навсегда… Поступок очень серьезный. Меня в Москве никто не ждал, и я никого там не знал. Но в глубине души был уверен, что у меня все получится.

Проснулся я только на границе.

– Молодой человек, ваши документы! – полусонный, я не сразу понял, что от меня хотят.

– Что? – Открыв глаза, увидел перед собой толстого усатого пограничника.

– До-ку-мен-ты! Паспорт ваш.

– А, извините… Вот, – достал паспорт и передал таможеннику.

– Везете с собой наличные деньги?

– Да, но очень мало. А сколько можно провозить?

– Мало можно, а много нельзя.

Я еще посмеялся в ответ: кто же ездит в Москву на автобусе с большой суммой денег?

Тогда он улыбнулся в усы:

– Сразу видно, что ты в первый раз пересекаешь границу. Я тут разных людей повидал: тех, кто везет с собой большие суммы, чтобы не платить налоги, или воров, пытающихся провезти награбленное. Договариваются с водителями, прячут в тех местах, которые могут не проверить… А вообще… – Он заглянул еще раз в мой паспорт. – Я вам, Михаэл, советую: когда в Москве у вас попросят паспорт для проверки, не шутите с ними, как сейчас со мной. Там этого не поймут, – протянул мне паспорт: