Владимир Мухин - Энергия ярости

И Александр рассказал. Он говорил долго, отпуская шутки или наоборот, переходя на серьезные тона разговора. Беседа шла полным ходом. Час… Другой… И чем больше это всё длилось, тем сильнее парню хотелось продолжить эту беседу в статусе парня Кати. Но как это сделать? Ведь она говорила с ним как со своей бабкой, братом или сестрой. Но уж точно не как с привлекательным молодым человеком.

«А чего ты хотел!? Чего ты мать твою хочешь!?», – Гремел в голове Игнатьева голос инстинкта, того самого инстинкта, который и заставляет нас совершать глупые поступки. Хотя без этих поступков жизнь была бы как черно-белое кино, снятое без звука.

«Ты хотел, чтобы она задрала свою юбку и раздвинула ноги, прям тут? Да ты просто дебил, – не унимался проклятый голос: – Ты должен действовать! Ты точно должен действовать прямо сейчас! Как бы сделали те, кто вечно тебя лошил в школе? Как поступили бы те, кто избивал тебя около чертова клуба? Ну да… Они же точно не такие слюнтяи как ты!!!»

Этот голос инстинкта подталкивал парня к решительным действиям. И он знал, что это нужно сделать как можно скорее. Ему приходилось вести непринужденную беседу с Катей. Ведь девушке не должно быть скучно. Она должна пробыть здесь как можно дольше. Тогда у Александра, возможно, появятся шансы.

Скорее всего, эта встреча так бы и завершилась обычным разговором, если бы не эта пара. Двое влюбленных прошли мимо той лавочки, где сидели Александр и Катя. Девушка практически не обратила на них внимания. Но вот Игнатьев проводил двоих пристальным взглядом. Он увидел, как молодой человек положил своей девушке руку на талию и даже немного ниже. Она же при этом громко смеялась, рассказывая что-то на её взгляд весьма интересное.

«Вот оно счастье! Вот что нужно каждому человеку на этой Земле. И чтобы это все было, не надо иметь бабки или связи. Достаточно всего лишь один раз просто не струсить. Просто сделать то, что от тебя требуется», – подумал парень.

– Эй!? Ты что замолчал? Я тебя внимательно слушаю. Что ты говоришь, там твой сосед по вечерам вытворяет? – заявила Катя, которой стало странно от того, что ее говорливый друг замолчал на полуслове.

Но вместо энергичного и веселого рассказа парень нахмурился и двинулся вперед. Он произвел нечто среднее между поклоном и ударом «с головы». Катя ни как не ожидала такого. Поэтому Александру даже удалось коснуться её губ своими губами.

Но это касание было мимолетным, словно касание руки чего-то горючего. Девушка резко отдернулась назад, чуть не упав при этом со скамейки.

– Ты что?! – выкрикнула она, вытирая при этом губы, будто ей в лицо швырнули кусок земли, а не пытались её поцеловать.

– Ты что решил, что мы типа… Вместе… Что типа початились пару дней и всё можно! Блин, ты что серьезно?!

Эти слова Александр выслушивал молча. Его глаза смотрели на Катю. Но вот мысли уходили куда-то вглубь подсознания. Они находили там самые ужасные моменты, выбрасывали их наружу. А затем снова разбегались, чтобы зачерпнуть дополнительную порцию боли.

Эта боль была вызвана серьезной неудачей, которую он только что потерпел. Он просто хотел найти выход из так называемого замкнутого круга «френдзоны», и этот выход оказался ходом в подвал.

«Какого же хрена!? Почему именно я!? Меня били, меня не уважали! У меня не было ни одной телки! И эта дрянь из моей жизни ни как не уходит. Всё повторяется! Всё повторяется снова и снова…»

Катя кричала, спрашивала и говорила. Она меняла свое выражение лица, то спрашивая о чем-то своего собеседника, то просто беззаботно улыбаясь. При этом на фоне её слов и жестикуляций постепенно темнело небо, хотя на нем не было ни облачка. А деревья в парке, которых еще не коснулась осень, становились прямо на глазах по-зимнему хмурыми и черными.

– Саша! Саша блин! Я сейчас уйду! Ты меня вообще слушаешь?! – этим криком девушке удалось вернуть Игнатьева к реальной жизни. Он вздрогнул и сбивчиво заявил.

– Я да… Я просто думал. Ты хочешь сказать, что у нас ничего не получится? – наивно спросил он.

– Что?! Блин, я полчаса тебе об этом говорю! Я не знаю, получится – не получится. Ты мне не нравишься, пока что, как парень! Понимаешь?! В смысле, как друг, как человек – нравишься! Но любить тебя я не смогу в ближайшее время. Чтобы быть с человеком, чтобы целоваться с ним и всё такое – его надо любить! Ты вообще это знаешь? Знаешь, Саша?

– Да. Конечно, знаю. Я просто. Прости, я не знаю, что на меня нашло. – Александр пытался скрыть свои эмоции. Но подступающие слезы не давали ему этого сделать.

Увидев это, девушка решила сменить гнев на милость. Она сказала уже боле спокойным голосом.

– Да ладно тебе. Всё нормально. Я погорячилась. Мы можем дальше общаться. Но только без этого… Без всего вот-вот этого, что сейчас было. Просто друзья, хорошо? А дальше, тогда посмотрим.

– Да хорошо. Я ничего, – Александр низко склонил голову и поднялся с лавки. – Мне пора. – Выдавил из себя парень, уходя прочь.

– Постой! Блин, Саш! Ты что обиделся?

– Нет, мне просто надо идти. Пока.

Возможно, Катя подумала, что с её знакомым случился нервный припадок. Но в данный момент его одолевала злость, отчаяние, обида и безнадега. А под давлением этих чувств мало кто сможет вести себя адекватно, принимая рациональные решения.

***

Если до этого момента Игнатьев еще рассчитывал всё-таки покорить этот город, то теперь его мечты были пущены под откос окончательно. Ему стало на всё плевать. В тот вечер, когда он вернулся с чертовой прогулки, закончившейся неудачным поцелуем, он лег спать в одежде без ужина и постельного белья.

Наутро ему позвонила хозяйка квартиры, в которой он проживал. Она пыталась осведомиться о том, не сжег или же не затопил он её жилплощадь. Но вместо того, чтобы бодрым голосом ответить, что всё в порядке, парень попросту не взял трубку.

Его жизнь теперь разделилась на ДО и ПОСЛЕ. Еще совсем недавно, когда его уже били возле клуба, пытаясь заставить убраться из города, он еще чувствовал в себе силу. Эта сила позволяла сопротивляться, пытаясь дать отпор целой армии негативно настроенных отморозков.

Но теперь было всё кончено. Нет. Многие скажут, что девушек будет еще много, и что всё это вовсе не является проблемой. Но это не так. Это была не просто девушка – это была надежда, которая рухнула подобно карточному домику вместе с её отказом.

Собираясь в институт, Александр не взял с собой даже ручки. Он не хотел ничего записывать, и вообще воспринимать вообще какую-либо информацию. Александр чувствовал себя запрограммированным роботом, идущим по заданному маршруту, строго отчитывая интервалы времени.

Когда Игнатьев заходил в здание ВУЗА, то наткнулся на какого-то парня в расстегнутой куртке. «Смотри куда прешь!» – прошипел тот. Но Игнатьев на это не обратил ни малейшего внимания. А когда он заходил в нужную ему аудиторию, то одногруппницы начали что-то бурно обсуждать, ехидно усмехаясь. Казалось, что они знают про него всё. Но на это также Александру было плевать.