Сергей Зверяка - Три дороги. Сборник произведений

«Сможешь ли ты сказать, что было в видениях твоих, когда не помнил ты себя, Александр?», – прозвучал новый вопрос. В данном случае я не мог ответить ничего содержательного, поскольку не помнил даже своего собственного имени в моменты приступов. Из моих уст прозвучало короткое «нет». После этого в церкви воцарилось молчание.

«Готовься, Александр. Все вернется вновь к тебе. Шесть дней бессонных ждут тебя впереди», – снова из ниоткуда донеслись слова.

«За что же, Господи, неужели раб твой разгневал тебя настолько служением своим, что вновь наказание ему уготовано?», – невольно вырвалось из моих уст.

«В муках твоих не наказание кроется, а возможность к спасению. После шести дней бессонных узришь на седьмой день ты благодать Господню, если верно будет принято решение тобой», – таковы были заключительные слова.

Я был крайне раздосадован. Мне не хотелось вновь возвращаться к тому, от чего я уже давным-давно ушел. Наступил вечер. Около девяти часов я прошел в свою комнату и прилег на кровати. Разные мысли роились в моей голове. Я пытался представить, как все произойдет. Неужели я опять буду страдать от приступов? Острая боль в голове, сопровождаемая неразборчивыми видениями, – не очень-то желанные для меня «гости».

Вот уже десять вечера. Ничего не происходит. Я начал успокаиваться и постепенно забывать о предстоящем испытании. Так уж случилось, что я начал дремать. Удивительный покой окутал меня. Стало тепло и уютно. Я погрузился в сон.

Конечно, всем станет интересно, что же такого я там увидел. То, что было мне показано, не пожелаешь лицезреть никому. Все начиналось в темноте. Создавалось впечатление, будто я падаю в бескрайнюю темноту.

«Сейчас ты увидишь, что же происходило на самом деле…» – прозвучало у меня в голове. После этого все кардинально изменилось. Резкая вспышка и… я снова очутился в окопе. Все началось сначала, как и было обещано голосом. Я упал обессиленный в окоп. Я не мог поверить, что пройду через весь ужас снова.

«Будь внимателен… Теперь ты увидишь все по-другому…» – добавлял голос, который звучал будто отовсюду.

Я немного приободрился. Слегка придя в себя, я понял, что попал в тот отрезок времени, когда мы только принялись за обустройство своих позиций. Я прекрасно помню, что командир отдал мне и еще нескольким товарищам приказ приниматься за копку ростового окопа, который по задумке командования должен был вести к командному блиндажу.

Я вылез и слегка осмотрелся вокруг. Действительно, в окопе до сих пор работали мои товарищи Ванька и Степан. Степка покосился на меня и крикнул: «Хватит там уже халявить! Отлежался чуток – давай снова за работу!».

Только я начал идти в направлении окопа, как какой-то внезапный толчок меня буквально подбросил кверху. Создавалось впечатление, что кто-то огромный пытается выйти из-под земли. Я устоял на ногах. Из окопа донесся хохот и с издевкой прозвучала фраза: «Ты чего подпрыгиваешь как сумасшедший? Ничего ж не происходит. Тишина, птички поют!».

Я подумал, что товарищи попросту надо мной издеваются. Попытавшись сделать вид, что ничего не произошло, я продолжил движение в сторону окопа, но так и не смог добраться до него. Еще более сильный подземный удар сшиб меня с ног.

«Да ты что же, пьяный что ли? Несколько метров пройти не можешь по ровному? А что будешь делать, когда наступление пойдет?» – снова сыпались насмешки от товарищей.

Я с трудом поднялся. Осмотревшись, я увидел, что в двухстах метрах от нашего окопа появилась какая-то огромная трещина в земле. Она светилась так, будто из нее вот-вот хлынет лава. Еще больше меня изумило то, что от того места донесся неистовый крик целого полчища неизвестных мне зверей. Когда я взглянул на своих товарищей, то увидел, что они, как ни в чем ни бывало, общаются между собой.

Понимание того, что все происходящее вижу только я, постепенно стало приходить ко мне. Я осознал слова голоса. Еще один толчок из-под земли снес меня с ног. Все вокруг погасло.

«На сегодня достаточно, Александр! Возвращайся обратно!» – прозвучало внезапно.

Я проснулся в своей комнате. Было уже семь часов утра. Меня терзали сомнения по поводу всего, что со мной произошло. Неужели это был всего лишь сон? Все было настолько реально, что я до сих пор слышал в своей голове отголоски насмешек Ваньки и Степана. Постепенно я убедил себя, что все это мне приснилось. С этой мыслью я отправился в ванную комнату. Одного взгляда в зеркало мне было достаточно для того, чтобы развеять все сомнения в ошибочности своих убеждений. Моя борода (а отрасти она у меня уже успела за то время, пока я отправлял службы в церкви) как, собственно говоря, и все мое лицо были измазаны в пыли. Я судорожно смыл все с лица. Переодевшись в одеяния, я направился в церковь. Мысли о том, что ужасы только начинаються, не покидали меня. Впрочем, успокоения душе придавало то, что в седьмой день обязательно должно произойти что-то удивительное.

Весь день прошел более, чем спокойно. Голос не обращался ко мне. Создавалось впечатление, что я был предоставлен самому себе. К моему удивлению, в церковь за целый день не пришел ни один человек. Погруженный в свои мысли, я не заметил, как время подошло к семи часам вечера. Я начал переживать, что в этот раз все может начаться намного раньше. Именно поэтому я поспешил домой. Около девяти часов вечера я был уже дома. Снова лег на кровать и начал ждать, что же произойдет дальше. Ощущение спокойствия не заставило себя долго ждать. Я вскоре уснул. Снова темнота. Снова я куда-то падаю. Резкая вспышка…

Я вновь оказался в своем окопе. По привычке предыдущего дня у меня появилось желание встать, немного прийти в себя после такого резкого перехода и оглядеться. Но все пошло совершенно по-другому сценарию. Только я попытался привстать, как меня тут же кто-то схватил за рукав. Я посмотрел в сторону. Рядом со мной лежал Ванька и смотрел на меня посоловелыми глазами. Голова его была забинтована, из-под повязки виднелись запекшиеся потеки крови.

Ванька в полупамятстве прохрипел: «Не высовывайся… Противник в наступление пошел…».

Тогда я припомнил, что на второй день после начала боевых действий Ваньку действительно очень сильно зацепило осколком. Техника противника буквально появилась из ниоткуда и мы ждали, когда подоспеет наше подкрепление. Должен признаться, что и наши объявились буквально из воздуха.

Вспоминая слова голоса, я понял, что теперь должен увидеть совершенно другую картину. На свой страх и риск я все же высунулся из окопа. Как вы думаете, что же я смог там увидеть? В прошлый раз после сильных подземных толчков я увидел трещину в земле, от которой донесся рев тысячи неизведанных зверей. Теперь же из этого разлома вырывались темные существа, которых, судя по всему, люди называют демонами. Никакой вражеской техники не было видно. Я думаю, что война, в которой мы участвовали, была ничто иное, как столкновение тьмы и света. Человек без веры в сердце или же с сомнениями в душе видит на этом поле битвы танки, тяжелую технику и врагов. Человек же духовный увидит сопротивление света тьме.