Инна Глест - Ненормальные заметки

«Делай, что хочешь». С одной стороны это означало, что маме все равно, как она поступит. Но это было совсем не так. На самом деле мама всегда держала все эмоции внутри себя, и никогда не говорила того, что чувствует. Она считала, что по ее виду итак все понятно. Возможно, она волновалась за девочку, осознавала, что та уже выросла, и, возможно хотела, чтобы она не совершила тех же ошибок. Одного мама не учла: чтобы дочь не совершила ошибок, с ней все-таки необходимо было разговаривать откровенно, а не кидать фразу «делай, что хочешь». Для девочки эта фраза стала одним из шрамов в становлении характера. Она чувствовала себя виноватой в том, что своим решением обидела свою мать. Странно, ведь она не сделала ничего дурного.

Она поступила. Сама. Без взяток. Без помощи. Интуиция ее не подвела. Мама не похвалила ее и за это. Зато похвасталась перед своей знакомой, какая же у нее умная дочь. Было неприятно. Почему она признавала этот факт перед чужими людьми, но не признавала перед ней?

Впрочем, мать никогда не отличалась разговорчивостью. Для нее проявлением любви было отсутствие пыли в квартире. И этому проявлению она отдавала всю себя, даже если квартира сияла как бриллиант. Можно подумать, что этими действиями она спасала мир от войны.

Последние два года отношения были очень напряженными. У девочки был переходный возраст, были сложности со сверстниками, перепады настроения. У матери же была куча проблем: с работой, с жильем, с деньгами, да еще и двое детей.

Поэтому, когда маме сообщили о возможности заработка за границей, девочка с радостью согласилась и отпустила ее. Это была реальная возможность пожить в спокойствии и без ежедневных упреков. Сестра осталась с ней и с данного момента она отвечала за ее сохранность.

Обстоятельства сложились таким образом, что девочка, вместе с сестренкой, переехала в семью маминой родной сестры. Той самой, которая не явилась на похороны отца. Самая обычная семья: дядя – военный, тетя – бухгалтер, и их двое детей – мальчик и девочка.

Этих людей девочка считала самыми близкими для себя. Дядя был человеком добрым, но очень строгим. Все семейные законы устанавливал он. Безоговорочно. Он же заведовал всем семейным бюджетом. Тетя же была доброй и легкой, очень мягкой и податливой. Данная семья была полной противоположностью того, что девочка видела в детстве.

Любимая двоюродная сестра девочки заканчивала последний год школы и готовилась к поступлению в институт. Сестра была амбициозной и эгоистичной личностью, всегда старалась своим поведением показать свое превосходство над остальными. Это и понятно – любимая папина дочка. Казалось, ей было разрешено абсолютно все. Она была уверенна, что бы ни приключилось в жизни – папа поддержит ее. И это было действительно так.

В быту же сестра была очень ленива, и предпочитала перевесить обязанности на кого угодно, лишь бы доставить себе комфорт. У нее в характере была одна отличительная черта: она могла любое событие вывернуть так, что все окружающие чувствовали свою вину в том, чего на самом деле не совершали. Впрочем, так остается и по сей день.

Двоюродный брат был младше девочки на пять лет. Это был добродушный холерик, честный и открытый человек. Он профессионально занимался бальными танцами. Очень успешно. Поэтому иногда, конечно, задирал нос. Но, в целом, он был замечательный.

На какой период времени она задержалась в этой семье, девочка не знала, поэтому задалась задачей хорошо окончить первый учебный год в колледже, следить за сестренкой, и стараться быть комфортной для данной семьи. Странно, она уже настолько привыкла становиться комфортной, что и забыла какая она на самом деле.

Через год двоюродная сестра уехала поступать в столицу, и, для поддержки, девочка поехала с ней. Пожив некоторое время в Москве, она просто влюбилась в этот город. И решила, что, когда-нибудь, она будет здесь жить. Странно, но одна единственная фраза, моментально вернула ее на Землю. Сестра заявила: « Если хочешь, езжай в другой город, нам с тобой мало Москвы на двоих!».

Тете с дядей дали большую благоустроенную квартиру. Теперь у нее с сестренкой была своя комната. Жизнь продолжалась. Девочка уже привыкла к быту. Готовить ужин и ставить его на стол перед приходом дяди с работы, мыть посуду, делать уроки до девяти вечера, стараться не гулять и находиться дома. Она ходила на собрания к своей сестренке в школу и водила ее в художественную школу, делала с ней уроки, решала ее конфликты. В целом, старалась помогать делать всю работу по дому как могла.

Сестренка же изменялась не по дням, а по часам. Она не была похожа на других детей. Была замкнута, всем недовольна, конфликтна, агрессивна. Она не имела друзей. Занималась каким-то глупым собирательством. Впрочем, она называла это коллекционированием. Только коллекции обычно собираются в альбомы, а она собирала по всем щелям. Она не давала прикасаться к своим вещам или менять их место положения, а уж тем более выбрасывать. Плюсом ко всему она была абсолютно не приспособлена к быту, не следила за собой, и даже не пыталась к этому стремиться. Она считала, что ее никто не любит, и в ответ не любила весь мир. Даже больше, она просто тихо ненавидела всех. И это была не детская прихоть. Она действительно так считала.

Колледж был закончен удачно. Она очень многому там научилась. Преподаватели были правы. В училище учат практике, в институте – теории. А колледж учит совмещать два этих процесса между собой. Девочке даже предложили продолжить учебу, предоставив место в университете. Правда, университет находился в другом городе. На принятие решения дали всего пару недель. К тому моменту мать купила дочерям отдельную квартиру. Конечно же, услышав об обучении в другом городе, она была недовольна. «Будешь жить в моей квартире и есть из моей кастрюли. Нечего бегать по общежитиям» – сказала она. И девочка не посмела ослушаться. Без должной поддержки она не могла оставить сестру и уехать. Она была за нее в ответе.

Был, конечно, еще один момент, который повлиял на события. В то время она встречалась с молодым человеком. Про такие отношения обычно говорят «первая любовь». Не знаю, была ли она влюблена, и вообще, умела ли она любить, как любят все другие люди, но он точно не мог ни дня обойтись без ее присутствия. Конечно, он тоже слезно просил ее не уезжать, чувствуя, что отношения прекратят свое существование. На то, что они были обречены, он тогда не подозревал.

Вскоре приехала мать девочки и приняла решение увезти сестренку с собой. Возвращаться в Россию мама уже не собиралась. Конечно, о переезде за границу говорили и с девочкой, но что-то постоянно не ладилось. Находились документальные обстоятельства, мешавшие выезду. И девочка поняла: если не дают – значит не нужно. Тем более она безумно любила свое окружение и свою страну. А в голове промелькнула мысль: если до тридцати ничего не достигну в России, можно переезжать. Если бы она только знала, насколько верной окажется та мимолетная мысль.