Олег Молоканов - Первое дело частного детектива Виталика

– Причина?

Алла Львовна горько улыбнулась.

– Угадайте. Ему было двадцать пять.

– Денежные проблемы? Несчастная любовь?

– Второе. С десяток таблеток клофелина, запитых водкой. Так заключили эксперты.

– И с тех пор прошел год, я правильно понимаю?

– Все правильно.

– Так чем же я могу помочь?

Анна Львовна подошла к окну. Стоя к Виталику спиной, она пыталась собраться с мыслями. Да, подумал он, изучая ее фигуру со своего места: я могу предположить, что эта худоба – свидетельство переживаний. Но ноги! молодые стройные ноги! и бедра как у нерожавшей девочки! как ей может быть около сорока пяти, если учитывать возраст сына?

– У меня остался его дневник, вернее, часть, где он рассказывает об отношениях с той особой. Возможно, что-то там проскользнуло мимо меня… Там упоминаются его друзья, так вот к вам у меня просьба…

– Он вел дневник? В наше-то время!

– А что удивительного? Я тоже в молодости вела дневник.

– Ну, вы – это одно. Тогда вообще все было не так, как сейчас.

Она повернулась и смерила его странным взглядом. Виталик подумал, что сморозил чушь. Он чуть было не добавил, что они с погибшим ровесники, но вовремя осекся.

– Саша не был душой общества, он был мягким и ранимым. Много времени проводил дома, вне компаний. Почему бы ему не записывать иногда свои мысли? Да и не дневник это вовсе. Так, обычная spiral book.

– Спайрал что?

– Общая тетрадь со спиралью формата А4. В моем понимании это не дневник. Настоящий, классический, выглядит совсем не так: обложка должна быть тканевой или кожаной, а не картонной, и страницы надежно прошиты, а не как здесь.

– Хорошо, но пока я все-таки не понимаю, чем могу быть полезен.

Алла Львовна вышла из кухни и через минуту вернулась с потрепанной тетрадью в руках, – ее страницы были скреплены красной пластмассовой спиралью.

– Вот о чем я говорила. Ваша задача, как я ее вижу, постараться найти в Сашиных записях некие подводные камни, которые пролили бы свет на его поступок. И у меня есть пожелание… Нет, не пожелание, а затаенная надежда, что это не он приготовил себе смертельную дозу. Что его заставили это сделать. Насильственно. Я читала его записи десятки раз, но никаких намеков на насилие так и не обнаружила. Может, вам удастся. И тогда прольется свет, и кто-то за это ответит. Берите.

Виталик был слегка ошарашен сутью предложения.

– Стоп, стоп. А почему вы думаете, что я там что-нибудь найду, если вы сами изучали дневник десятки раз?

– Повторяю: там упоминаются его друзья и знакомые, с которыми придется встретиться и узнать у них подробнее о том, как все произошло.

– А вы сами? Неужели вы не разговаривали с ними?

– Через неделю после похорон я уехала работать во Вьетнам. На год, по контракту.

Виталик вгляделся в ее лицо. Оно оставалось непроницаемым.

– Интересно… Прямо вот так взяли и уехали?

– Знаете, Виталий, такую работу редко предлагают. Во-первых, это деньги, и хорошие деньги, а во-вторых, мне совершенно не хотелось здесь оставаться. Так что все совпало.

– Что за контракт? Что за работа? Простите, хоть к делу это скорее всего не относится, но я уже, как говорится, начал «ткать полотно».

– Договор между «Росатомом» и вьетнамским правительством: строительство атомной электростанции. Я занималась переводом технической документации.

– Вы вьетнамский знаете?

– Нет, там все на английском.

Что-то Виталику здесь интуитивно не нравилось. Чувствовался какой-то подвох, но чтобы его раскрыть – и понять, есть ли он вообще, – следует, конечно, изучить записи. Что же, надо брать быка за рога и договариваться о финансовой стороне вопроса. Изучать чьи-то дневники за здорово живешь он не намерен.

– Алла Львовна…

– Да?

– Вы в курсе насчет расценок?

– Ах, да… Об этом надо было переговорить с самого начала. Просто я посчитала, что сначала должна ввести вас в курс дела: может, вы сразу откажетесь.

– Не откажусь, если мы договоримся по деньгам.

– Я слушаю.

– Так вот. Дело необычное, я бы сказал, стоящее особняком. Но учитывая, что оно не влечет разъездов по стране, ночных бдений в засаде, будем его расценивать по здравому минимуму. Моя логика по ценообразованию такая. Если сутки слежки у нас котируются от 2000 до 2500 рублей, то я назначаю цену 2250 в день, учитывая, что кроме чтения и анализа прочитанного мне предстоят встречи с лицами, которые меня заинтересуют. Поездки в транспорте тоже за ваш счет: я предъявлю чеки. Сколько в результате набежит – суммируем. Вот как-то так…

Алла Львовна не колебалась ни секунды.

– Годится. Возьмете задаток?

– Нет, это излишне. Теперь мне нужно следующее. Ваш адрес я знаю, мобильный номер у меня высветился… Ваш домашний телефон – это раз. E-mail – это два. И три – гарантия того, что вы будете отвечать на возникающие вопросы в любое время суток. Ну, не в любое… Ночь, поздний вечер и раннее утро исключаются.

Алла Львовна кивнула, подошла к одному из навесных шкафчиков и достала оттуда блок листков для записей. Сев за стол, она оторвала один и записала данные.

– Вот мой телефон. Ниже почта. Плюс – Сашин дневник теперь в вашем распоряжении. Когда поделитесь впечатлениями?

– В самое ближайшее время, если будет чем делиться.

– Ну что же, не смею далее задерживать.

«А убеждать она умеет», – подумал Виталик. Вслух же сказал:

– Спасибо за кофе. Очень вкусный.

– Это из Вьетнама, кстати. У них там есть хорошие дорогие сорта.

Виталик поднялся.

– Я пойду?

– Постойте, а ваши контакты? Мобильного номера мало.

Виталик оставил свой адрес, домашний телефон и e-mail. Женщина убрала листок в карман халата.

– Ну что же, прошу в прихожую переобуваться. И давайте-ка положим Сашину тетрадь в пакет: на улице дождь.

+ + +

Выйдя из квартиры, Виталик решил не возвращаться в стройматериалы. Он был взбудоражен. Пакет с дневником обжигал руку, ожидая изучения. «Нет, ни хера, – сказал себе Виталик. – На горячую голову ничего делать не будем, с этим надо переспать».

Словно по мановению волшебной палочки он очутился у «Пятерочки», что бок о бок с его домом. «С этим надо переспать, надо переспать», – повторял про себя Виталик и вдруг обнаружил, что как-то автоматически набрел на стеллаж с алкоголем и взял с него бутылку зубровки. «Половину сейчас для профилактики простуды, а что останется – вечером с Иркой-дыркой», – решил он.

Дома Виталик приготовил яичницу с сыром, включил музыку и размеренно выпил полбутылки. Дневник убрал с глаз подальше. «Нет, с этим надо переспать, переспать надо…» Образ Аллы Львовны неотвязно маячил перед ним. Очень странная женщина и… привлекательная. Почему она так отпрянула, открыв ему дверь? Почему она выглядит моложе своих лет? Да, пластика сейчас делает чудеса, но у нее ведь и голос молодой, пусть и хриплый. Херня какая-то.