Аскольд Засыпкин - Забвение

Катались парами, группами и в одиночку. Парень мог любезно пригласить приглянувшуюся ему девушку к себе на санки, это не возбранялось. А если девушка отказывала, обиды не возникало. Так было принято.

Высокая, стройная, в белом платке с ярко-красными цветами Анна Гольская выделялась среди остальных девушек. Многие парни села Большеречье стремились привлечь её внимание. Вот и сейчас наперебой приглашали в свои санки. Но Анна ждала приглашения одного. Он был люб ей с самого детства. Они жили почти по соседству, на одной улице. Детьми часто играли в одни игры, а когда подросли, стали стесняться друг друга, реже видеться. При встречах, помимо воли, Анна опускала большие серо-голубые глаза. Пётр, всегда бывший застенчивым, только улыбался, молча проходил мимо. Анна каждый раз негодовала из-за невнимания к ней. И только украдкой успевала глянуть на него, на его кудрявую шевелюру, стройную фигуру и добрые глаза.

В толпе, у горки глаза их встретились. Анна не опускала свои, чего-то ждала. Пётр стремительно, опасаясь, что его опередят, подошёл к ней и пригласил прокатиться на его санках. Анна, вспыхнув румянцем, подала ему руку. Санки быстро мчали их к речке, а им не хотелось быстро. Им не хотелось больше расставаться, они долго ждали этой минуты.

От речки шли вместе. Пётр мучился, не решаясь вымолвить то, о чём мечтал уже давно. Анна почувствовала его волнение, тихо спросила:

– Ты хочешь мне что-то сказать? Говори.

У Петра будто сняли предохранитель. Он схватил обе руки Анны и, глядя ей прямо в широко распахнутые глаза, выпалил:

– Выходи за меня замуж!

Анна хотела услышать эти слова, а услышав, смутилась. На лице вспыхнул яркий румянец, ей вдруг стало жарко. Пётр крепко сжимал её руки, будто боялся, что она исчезнет. Но Анна была рядом и никуда не хотела уходить. Только немного успокоившись, она спросила:

– А как наши родители?

– А ты сама-то как? – с нетерпением выпалил Пётр.

Анна спокойно посмотрела в его глаза и решительно ответила:

– Я согласная.

Пётр обнял её за талию и начал кружиться от радости.

– Обожди, – сказала Анна. – Как решат наши родители.

– Я буду просить тятеньку, он согласится, – горячился Пётр. Катания на санках закончились. Все устремились на Большую улицу, там начались конные состязания.

Русские рысаки, запряжённые в лёгкие двухколёсные тележки, парами вихрем неслись по улице к финишу, стремясь опередить друг друга. Морозный воздух обжигал лица наездников, управляющих лошадьми. Шапки и усы их покрывались инеем, слёзы застывали на щеках, но они не замечали этого. У них было одно, только одно желание – прийти к финишу первым. За победу полагалась хорошая награда.

Возбуждённая толпа болельщиков с криком бежала по обочинам улицы, поддерживая своих любимцев.

Анна и Пётр не задержались здесь. Хотелось уединиться, побыть только вдвоем. Они вернулись на свою тихую улицу и неспеша побрели по ней. Им нужно было многое сказать друг другу, но они молчали. Впервые они были одни так близко.

Не заметили, как подошли к избе Гольских. Пётр попытался задержать Анну, но она, смущённая, быстро скрылась за дворовыми постройками, помахав ему издали рукой.

С весной началась извечная крестьянская работа: пахота, посевная, огороды и много, много ещё чего – не до гуляний. С масленичной поры они не виделись.

А сейчас от волнения в руках Петра хрустнула веточка. Анна почувствовала присутствие постороннего, вскочила на ноги. Увидев Петра, улыбаясь, спросила:

– Ты что здесь делаешь? Испугал!

– А ты как тут оказалась, – с не меньшим любопытством произнес Пётр.

– Принесла продукты тятеньке, – охотно ответила девушка и вспыхнула. Ей хотелось сказать Петру, как она мечтала всё это время увидеть его. Как уговаривала мать отпустить её на покос. Но это разве скажешь парню, не положено! Но Пётр без слов все понял, он был бесконечно рад и благодарил Господа Бога за встречу.

Он смущенно начал говорить о том, что отец согласен на их женитьбу, но нужно подождать до осени, сейчас не время. Анна и сама знала, так издавна было заведено. Улыбаясь, быстро поцеловала Петра в щёку и побежала в сторону своего шалаша. Пётр услышал её удаляющийся звонкий смех.

Возле шалаша у костра находился только отец. Вот кстати, можно поговорить о женитьбе! Отец выслушал его внимательно, лишь добавил:

– Пора, сынок, я уже давно об этом размышляю. Анна – девица хоть куда. И собой хороша, и работящая, и скромная. Их семья порядочная, худого никто не скажет. Отца её – Александра Ефимовича, почитай, сколько годков знаю, непьющий, уважительный. Готовься, по холодку и сватать начнём. Войны бы только не было.

Семья Гольских в село Большеречье приехала почти в одно время с Пономарёвыми. Поселились в небольшой избе. Александр Ефимович занимался портняжным делом. Жили скромно. Хозяйство – корова да куры. Обзаводиться большим нужды не было. Работы с лихвой хватало и так, даже брат помогал. С Пономарёвыми дружбу не водили, но знали их хорошо. Потому сватовство трудов не составило. Свадьбу решили справить по морозу, перед Рождеством, в доме Пономарёвых – у них просторней. Начали готовиться.

После венчания в церкви молодых с ветерком прокатили по Большой улице на тройке лошадей, запряжённых в кошевку. Тройкой, сидя на облучке, лихо управлял брат Фёдор. С ним рядом рвал меха гармошки завсегдатай всех свадеб Макарка.

Макар Нагишов – не то цыган, не то татарин, неопределённого возраста, но гармонист отменный – его звали на все празднества. Тем и жил одиноко в избушке. Зимой веселил народ гармошкой, летом пас чужих коров на лугах. С молодыми в кошевке на стелённых тулупах уместились две подружки Анны и друг Петра – Владимир Палёров. Подружки под весёлый лад гармошки звонко голосили свадебные частушки, густым басом им подпевал Владимир.

Тройка, сопровождаемая звоном бубенцов, висевших на дуге коренного, шумом и смехом, остановилась возле дома с высокими воротами, возле которых поджидали её родители молодожёнов и их многочисленные родственники. Впереди всех с непокрытой головой и в меховой безрукавке стоял Василий Андреевич. По левую руку от него его жена – Анастасия Фёдоровна с большим караваем на вышитом рушнике и их младшие сыновья. По правую руку родители Анны: Александр Ефимович и Мария Николаевна.

Пётр и Анна подошли к родителям и низко поклонились. Когда они получили благословение и откушали хлеб с солью, их пригласили в дом. В просторной горнице, став на колени перед иконой Божьей Матери в переднем углу, они помолились. Затем здесь же, в горнице их усадили за стол для новобрачных. Вскоре за остальными столами разместились родные и приглашенные. Родители сказали напутственные слова, и свадьба загудела.