Эдуард Гайдай - Пьесы. Для детей и подростков

Мария и Ремарк.

МАРИЯ. Бони, ты грустишь?

Иногда мне кажется, что моя мать сама как маленький ребёнок. Ей нравится всё, что ярко блестит.

РЕМАРК. Это неправда, Мария. Просто, у неё широкая душа и очень, очень сильные чувства. Ты же знаешь: Марлен Дитрих – великая актриса; и поэтому она не умеет чувствовать наполовину. Если она влюбляется, то влюбляется полностью. И конечно она любит всё гениальное – ведь у неё хороший вкус. Без этого твоя мать просто не смогла бы стать великой актрисой. Видишь, как всё замыкается… в бесконечное кольцо… Поверь, ей самой ужасно нелегко жить с такими способностями.

МАРИЯ (грустно). Тебе тоже нравится Жан Габен? Он талантливый?

РЕМАРК. Да… Пойми, твоя мать особенная. Она любит нас так, как представляет себе любовь. Она производит тысячу оборотов в минуту, а для нас норма – сто. Нам нужен час, чтобы выразить любовь к ней, она же легко справляется с этим за шесть минут и уходит по своим делам, а мы удивляемся, почему она не любит нас так, как мы любим ее.

Мы ошибаемся, она нас… уже… любила.

Появляются Жан Габен и Марлен.

ГАБЕН. Друзья мои, я убеждаюсь снова и снова, что мой приезд в Америку – глупейшая ошибка. Я не понимаю, как вы тут живёте! Не по-ни-ма-ю! В этой ужасной стране совершенно невозможно находиться порядочному человеку. У них все мысли только о гамбургерах, и задницах. А всё, что выше гамбургера – это верхняя челюсть, и больше там ничего не существует.

МАРЛЕН. Жан, не стоит так отзываться о стране, которая тебя приютила в тяжёлое время.

ГАБЕН. Ха! Меня приютила не Америка, а ты. И только ты, Ma grande! Кого ещё тут могут интересовать французские эмигранты!

МАРЛЕН. Что случилось, Жан? Тебе не понравился сценарий?

ГАБЕН. Это мягко сказано! Сплошная глупость и пустота! И это называется великий Голливуд? Фабрика грёз? У нас за такие грёзы автора тут же отправили бы на эшафот.

МАРЛЕН. Мне кажется, ты слегка преувеличиваешь.

ГАБЕН. Я не буду сниматься в этом фильме. Я не могу! Какие вообще, к чёрту, могут быть фильмы, когда идёт война! Они тут все живут, жуют и даже не думают об этом! Я так не могу, Марлен. Париж оккупирован! Понимаешь? Париж! А я сижу в этой Америке, как последняя крыса. Это невыносимо!

МАРЛЕН. Ты же не можешь один освободить Францию, Жан. Каждый должен делать то, что он умеет.

ГАБЕН. То есть я, по-твоему, должен сидеть тут и играть эти пошлые вестерны-водевильчики?.. Вот им водевильчики! Я сегодня же иду на призывной пункт.

МАРЛЕН. Ты с ума сошёл! Ну, подожди, Жан. Я поговорю с руководством студии. Тебе можно будет подыскать хорошую роль…

ГАБЕН. Я француз, а не американец, Ma grande. Пора бы научиться различать.

МАРЛЕН. Жан! Не горячись, подумай! Ну, какой смысл? Что ты там будешь делать? Сидеть в окопах?

ГАБЕН. Нет, ездить на танке. Прощай. Не грусти. Я буду по тебе скучать… Прощайте, господа! Спасибо. Спасибо за всё… Удачи вам!

Уходит.

МАРЛЕН. Боже! Почему все так несправедливо! Первый мужчина, которого я бы никогда ни на кого не променяла, сам променял меня на танк…

Будто только замечает Марию и Ремарка.

МАРЛЕН. Мария! Бони! Нет, вы слышали?! Он собрался на войну! Что за человек? Сумасшедший!.. И ведь он же не слушает! Никого не слушает, упрямец!..

Вы думаете, он и вправду пошёл на призывной пункт?

РЕМАРК. Я был бы рад, тебя успокоить, милая Пума, но… Ты же сама понимаешь, что этим не шутят.

МАРЛЕН. Мария, собирайся, ты пока поживёшь у отца.

РЕМАРК. Марлен, надеюсь, ты не будешь делать глупости?

МАРЛЕН. Прости, Бони, пожалуйста, но я не могу иначе…

РЕМАРК. Давай не будем торопиться, милая. Тебе надо успокоиться, а потом… потом можно будет обсудить и принять решение.

МАРЛЕН. Мария! Я сказала, собирайся! Я не могу сидеть сложа руки, Бони, когда на войне гибнут люди! Всё! Этим не шутят!

МАРИЯ. Ты поедешь воевать с Гитлером?

МАРЛЕН. Да. Я решила.

Дочь кидается в объятья.

МАРЛЕН. Не забывай мне писать, хорошо? Адрес я пришлю… Всё, всё, нам надо собираться. Иди.

МАРИЯ (убегая кричит кому-то) : Тами, война скоро закончится! Туда мама едет!

Дитрих звонит по телефону.

МАРЛЕН. Нью-Йорк, пожалуйста. Агенство Уильяма Морриса… Эйб Ластфогель… Марлен Дитрих…

О, Эйб, дорогой, здравствуй… Да, чудесно… Ты ещё собираешь концерты на фронт?.. Что значит, не для всех?.. Джек Бенни выступает, Дэнни Кэй тоже… Если я для вас такая ценность, то тем более должна быть на передовой… Опасно вообще ходить по земле и что же теперь? Эйб, я тоже человек! Я не могу просто так сидеть, когда люди гибнут… Да… Я же сказала, что хочу!.. Вот и хорошо. Кто?.. Он рядом?.. Да, Эйб, спасибо!

Денни, добрый день… Я тоже рада… Послушай, зачем тебе эта клоунесса, ты же сам прекрасный комик?.. Ну хорошо, пусть помогает, если тебе так легче… Нет, я просто советую… Да, буду петь песни из фильмов и не только… Конечно! Аккордеонист прекрасно подойдёт… Нет-нет, остальных не надо, это будет слишком… Я же сказала, клоунессу можешь оставить! В конце концов, кто-то же должен мне помогать переодеваться во время концертов… Хорошо, Денни. Составляй программу, я еду в Нью-Йорк сегодня же… Да. До встречи. Бай!

РЕМАРК. Можно, я буду тебе писать?

МАРЛЕН. Конечно, Бони! Я тоже буду тебе писать! Пожалуйста, не обижайся на меня. Я очень тебя люблю.

РЕМАРК. Ты же знаешь, я не смогу без тебя, моя Пума. Как бы ни сложилось, я все равно уже не смогу… Вдруг, когда-нибудь, всё изменится…

МАРЛЕН. Обязательно, Бони! Обязательно пиши. Я тоже буду очень скучать без тебя…

РЕМАРК. Надеюсь… Прощай.

Уходит.

МАРЛЕН (одна). Сильный сам вершит судьбу, если он отважится. Или это всё ему только кажется?..

10 песня. Sag’ mir, wo die Blumen sind? 10 10 Изначально это народная казацкая песня. Переведена неизвестными людьми («народом») с южно-русского на английский, позже с английского на немецкий (на котором её исполняла М. Дитрих). Данный перевод с немецкого обратно на русский потребовался в связи с тем, что первоначальный казацкий вариант сильно отличается по ритму и мелодии от того, что пела Дитрих. Перевод с немецкого Э. Гайдая.

Марлен в военной форме. Аккордеонист. Солдаты (США).

Марлен заканчивает выступление. Солдаты аплодируют. Входит офицер.

ОФИЦЕР. Сержант! Пять минут!

СЕРЖАНТ. Есть, сэр! Дивизион, подъём! Концерт окончен, всем привести себя в порядок! Через пять минут построение!

Солдаты уходят.

ОФИЦЕР. Мисс Дитрих, благодарю Вас, за прекрасный концерт.

МАРЛЕН. Что-то случилось, лейтенант?