Юрий Павлов - Рассказы. Сборник

Из лифта на площадку Митя вытащил отключившегося Сергея, подхватив под мышки. Опустив его на пол и, прислонив к стене, нажал кнопку звонка.

К двери долго не подходили и Митя уже стал думать, что делать дальше.. Щёлкнул замок, дверь открылась.

В дверях стояла Таня.

Увидев, в каком состоянии находится отец она нахмурилась и сжала губы.

– Подержи, я сам – Митя сунул пакет в руки Тане и, подхватив Сергея под мышки и приподняв, затащил его в прихожую и, опустив на пол и разувшись, снял туфли с Сергея и затащил его в зал.

Вместе с Таней они уложили бесчувственного Сергея на диван, подложив под голову подушку и прикрыв покрывалом.

– Ну, всё – Митя старался не смотреть на Таню – я пойду. Мой пакет в прихожей?

– А меня?!

Интонация не понравилась Мите, а мелькнувшая мысль, напугала его своим непристойным продолжением.

– А меня, трахнуть! Как маму?! – голос девушки звенел от напряжения.

– Тааня, ты чё несёшь???

– Или трахнете, или я расскажу папе о вас с мамой, когда он проспится.

Холодный пот струился из-под мышек, во рту пересохло, в горле застрял ком.

Митя судорожно сглотнул, но ком так и стоял в горле.

– И тёте Тане расскажу. Я вам разве не нравлюсь? – и Таня, поворачиваясь и раздвигая ноги, наклонилась, стягивая лосины и двигая попой из стороны в сторону и сверху вниз.

Мозг лихорадочно искал выход и не находил: «Ччёрт меня ддёрнул тащить его домой!».

– Или трахаете, или я всё расскажу – Таня, стоя в позе и упираясь руками в колени, смотрела на него, повернув голову.

Всё ещё надеясь на что-то, Митя пытался вспомнить сколько лет девушке и не мог.

Таня, опустившись на пол, встала раком – Стринги сами снимете, нууу?

«Вспомнил» – комок сглотнулся, Митя обречённо вздохнул и шагнул к девушке – «Двадцать один! Таня была на пять лет старше, его старшей».

Но, уже в следующее мгновение он забыл обо всём, ослеплённый красотой и изяществом форм обнажённого тела.

Стоя на коленях, распоясал ремень и, расстегнув молнию, спустил брюки и, оттянув резинку плавок, стянул и их.

– Если боитесь, можно в попу.

До Мити, впившегося глазами в Танину фигуру, не сразу дошёл смысл слов «Если боитесь».

Но, когда дошло

Первая мысль, обожгла словно кипятком: «Девственница!».

Но, вторая, немного успокоила: «… что забеременею».

Сергей умер ночью, так и не проснувшис

Дрожащими руками стянул с неё стринги и, прижав ладони к ягодицам, раздвигал их, наслаждаясь нежностью кожи и упругостью, и плавностью форм.

Пигментированное и сморщенное колечко ануса стянулось, не оставив отверстия.

Придвинувшись, ткнулся головкой в анус.

– Оиий! – Таня дёрнулась вперёд.

– Сейчас – он наклонился, прижав губы к ложбинке и, пуская слюну, размазывал языком, увлажняя анус.

Выпрямившись, прижал указательный палец к анусу и медленно вдавил его. Сделав несколько фрикций пальцем, вытащил его. Кольцо ануса увеличилось в диаметре, а в его центре образовалась чёрная дырочка, гипнотизирующая и притягивающая взгляд как магнитом.

Он прижал головку к анусу и, сжимая бёдра, двинулся всем телом. Преодолев сопротивление сфинктера, головка вошла в жопу. Митя тянул её за бёдра и натягивал, пока ягодицы не упёрлись в пах.

Таня, сдерживая стон, прикусила губу.

Также медленно вытащил член

– Ещёо!

Прижав головку к анусу и, сжимая бёдра девушки, засунул член одним протяжным движением и, задержавшись и наслаждаясь сокращениями сфинктера, медленно вытащил.

– Ещёооо!

Чувствуя, что теряет над собой контроль, Митя судорожно засунул член и. кончил.

Сперма изливалась пульсирующими толчками, сжимая ятра.

– Ооооо! Оооо! Ооо!

Он только теперь услышал её стоны, но так и не смог понять, что в них было: боль или наслаждение.

Вытащив член, обтёр его об Танину футболку и, поспешно натянув плавки, встал и, на ходу застёгивая брюки, вышел в прихожую.

Пакет с продуктами стоял у стены.

– Я никому не расскажу – Таня, зажав между ног лосины и стринги, выглядывала из зала.

Митя обулся и, повернув защёлку замка и, не ответив, вышел, захлопнув за собой дверь.

Это произошло через две недели.

В тот год на 7 мая выпала пятница. На заводе, где работал в КБ Митя, пятница, с мая и на всё лето, была дачным днём и рабочий день заканчивался на час раньше, за счёт пятнадцатиминутных переработок в предыдущие четыре дня рабочей недели. А так как 8 мая выпадало на субботу, то предпраздничным днём было 7 мая и рабочий день сокращался ещё на час.

Но фактически, рабочий день закончился в 12 часов дня, когда КБ в полном составе собравшись в кабинете главного конструктора отметило День Победы и, посидев за накрытым, по случаю праздника столом, до часу, также, всем коллективом, пошли на территорию завода к корпусу проходной.

Там были сколочены деревянные подмостки для выступления приглашённых артистов.

Толпился подвыпивший народ со всех цехов и отделов завода, гудящий как улей в ожидании начала концерта.

День был тёплый, солнечный. На газоне зеленела трава, шелестели листочками берёзки и переливались свежей зеленью иголок ели, высаженные вдоль аллеи Славы.

Проходная была закрыта, но въездные ворота были открыты и только натянутый тросик с красными тряпочками преграждал путь. У ворот прохаживались охранники, а значит каждый, кто захотел бы уйти, мог уйти, отдав пропуск одному из них.

Митя и ещё двое конструкторов: Василий Николаевич, зам главного и Виктор, ведущий конструктор, ушли, не дожидаясь окончания концерта.

За час, прошедший с начала концерта, толпа сотрудников сильно поредела. Некоторые стали уходить, как только директор сказал свою речь.

Они шли вдоль путей к разъезду. Зам. и Виктор смолили сигареты, некурящий Митя шёл рядом.

Захмелевший Василий Николаевич развивал тему, начатую им ещё в кабинете главного во время застолья.

Он говорил, обращаясь к Мите: – … и наши конструктора, это сливки инженерной и конструкторской мысли города N-ска. Разве ты не согласен, Дмитрий Алексеевич?

Зам, всех конструкторов называл по имени отчеству, хотя большинство из них были младше его.

Митя поддакивал, улыбаясь, хотя сливкой себя не считал, справедливо полагая, что есть и получше конструктора в N-ске.

Виктор, попыхивая сигаретой, тоже молча соглашался; но он, и Митя знал это – именно к сливкам себя и относил.

Первой подошла Митина электричка и, пожав руки сослуживцам, Митя поднялся в тамбур и прошёл в вагон.

Он сошёл на Южном и, пройдя до остановки, стал ждать свой автобус.

За городом дышалось легко; в городе было душно.

Подошёл полупустой автобус.

Митя, заплатив за проезд, сел у окна.

Автобус покачивался на рессорах убаюкивая, и Митя почувствовал, как наваливается усталость и уходит напряжение последних дней.