Екатерина Федорова - От учительницы до Бабы Яги, или Как выжить в чужом мире

Воткнувшийся прямо рядом со мной в дерево топор, заставил меня оглянуться. Один из мужиков довольно потирал руки и кричал что-то про проклятую ведьму. Тут земля вздрогнула и взбугрилась, выпуская из своих объятий корни Бука. Все замерли, не в силах сдвинуться с места. А дерево тем временем полностью выбралось из земли и полыхнув своими красными глазами, расставило в стороны свои ветки. Казалось, что это многорукий великан проснулся ото сна. Потом ветки сплелись в две руки, а крона осела на плечи гиганта зелеными локонами. Его лицо бугрилось от злости, а глаза пылали страшным огнем.

Первым сориентировался маг и Бука охватил белый огонь, дерево закричало и ударило огромным сотканным из веток кулаком о землю. Люди подпрыгнули и упали на колени, а маг опрокинулся на спину. Меня на ногах удержал Мех. Мышонок вцепился в мою руку зубами и крыльями и пытался утащить с места событий.

– Ему надо помочь. – Рванулась я к Буку.

– Поверь он справится. – Зарычал на меня мышь и словно в подтверждение его слов мимо нас пролетел метатель топора.

А спустя мгновение ветки перед нами расступились, и мы припустили бежать. Большую часть времени Мех летел, но иногда он устало падал мне на плечо и таким образом мы неслись дальше. А за нашими спинами лес снова вставал спиной, преграждая дорогу нашим преследователям. Хотя… Думаю вряд ли там кто-то остался стоять на ногах. Уж очень силен и решителен оказался деревянный великан. Это заставляло противников, как минимум его уважать, как максимум – бояться.

Расчищенной дорога была недолго и спустя некоторое время я опять с боем пробиралась сквозь кустарник. Мышонок притих и крепко прижался к моей шее. К тому времени, когда мы вышли на более-менее чистую тропу, я вымоталась до предела. Без сил упав на траву, я подумала о том, что сказка у меня получается не очень, страшноватая какая-то. Вот даже мышь улетел…

Вернувшийся через несколько минут Мех застал меня там же, где оставил. Я только на спину перевернулась, чтобы посмотреть на небо. Удивительно, но там сияла привычная с детства полярная звезда. Вот оказывается, как бывает, мир другой, а звезды те же.

– Кир, вставай я там полянку с ягодами нашел. – Нетерпеливо подпрыгивая на месте сказал мышонок.

Тяжело вздохнув, с трудом поднялась на ноги. Мех тут же взвился в воздух и полетел вперед, освещая путь светом своих зеленых глаз. «А может быть я летучая мышь?» – посетила голову ленивая мысль, но я ее сразу же отогнала, как не состоятельную. Скоро показалась полянка, черные ягоды вызывали опасение, но другой альтернативы не было, пришлось есть. А потом, видимо от усталости, я услышала что-то в вое ветра над своей головой. Нет, слова вроде отчетливы. Ветер мягко обнимал меня и с каждой минутой, все четче становился крик о помощи. Детский голос буквально звенел у меня в голове, создавая ощущение нереальности происходящего. Казалось, что это мой ученик зовет меня из другого мира. Встав, я огляделась по сторонам и толкнула в бок мышь. Подпрыгнув на месте тот закричал во все горло:

– Что, где? Мы окружены? Так я им сейчас задам!

С трудом успокоив воинственного мышонка, я рассказала ему о просьбе помощи. Он прислушался, но потом задумчиво покачал головой:

– Кир, не хочу тебя пугать, но я ничего не слышу.

Между тем голос стал еще сильнее, он звал меня, буквально сводя с ума. Тараканы в голове взбунтовались, нехотя верить в это безумие, но я уже приняла решение. Перехватив туфли поудобнее, пошла на звук. Мех покачал головой, но полетел рядом. Мышонку явно было страшно оставаться одному. С каждым шагом ветер в вершинах деревьев гудел все сильнее, а детский крик в моей голове сильнее. Теперь в голосе можно было различить панические интонации, боль и растерянность. Он был сорван, что в принципе не удивляло, вокруг лес и вряд ли здесь часто гуляют.

А потом мы вышли к полуразрушенному замку. Когда-то давно это было величественное сооружение как минимум в 15 этажей. Сейчас же островерхая крыша прогнила и частично обвалилась, стены поросли плющом, а вместо окон и дверных проемов зияли черные дыры. Стены были возведены из странного камня с острыми углами. Копоть на них говорила о том, что здесь был пожар. Сам же замок напоминал мне картинки из учебника истории за 16—18 век. Такие развалины еще можно встретить в современной Англии, посреди леса же они казались чем-то инородным, неправильным. Хотя… Откуда я знаю, может быть здесь не всегда был лес, судя по разрушениям замку уже очень много лет.

Звук исходил прямо оттуда, но мышь категорически отказался лезть внутрь. Он утверждал, что эти камни буквально пропитаны черной магией. Однако, детский голос в голове не отпускал, а я не умею проходить мимо этих просьб. Когда-то давно профессию выбрала не потому что безумно любила историю, а из-за того, что мне нравилось общаться с детьми. Они все видят иначе, чем взрослые. Поэтому все же вошла в полуразвалившееся здание. Доски пола скрипели, а местами в нем виднелись огромные дыры, поэтому ступать пришлось осторожно. Решившийся мышонок освещал мне путь, но ему было очень страшно, поэтому свет его глаз дрожал. Звук стал громче, казалось он отталкивался от стен, чтобы было понятней.

Ребенок находился где-то на верхних этажах, и я опасливо ступила на первую ступеньку. Подгнившее дерево прогнулось под моим весом, но выдержало, а вот второй пролет пришлось преодолевать по прикрепленным к стене перилам, он был полностью разрушен. Остановились мы только на четвертом этаже. Пропал звук, и я немного растерялась. Неужели мне это все только показалось? Но тут скрипнула дверь в конце коридора, а вновь возобновившийся крик чуть не разорвал мне перепонки.

До нужной комнаты я бежала со всех ног. В этот момент никакой другой мысли, кроме той, что там делают больно ребенку не было. От моего напора дверь почти слетела с петель, а я замерла в изумлении. На кровати под полностью истлевшим балдахином лежало нечто, лишь отдаленно напоминавшее ребенка. Руки и ноги этого существа были неестественно вывернуты и привязаны к кровати, по полу черным плащом разметались тонкие кожистые крылья, а лицо напоминало обтянутый кожей череп. На нем были одеты только почти полностью истлевшие обтягивающие штаны, сквозь которые виднелись выбеленные временем и ветром кости. Это же сколько лет он так пролежал? При этом, привязанный подавал признаки жизни, его грудь вздымалась, а губы едва заметно шевелились. Когда я вошла, он поднял веки, заставив невольно отшатнуться, в его глазах плескалась тьма.

– Ты пришла… – Голос ребенка был неожиданно звонок.

– Кто ты? – Опасливо отступая на шаг спросила я.

– Помоги. – Вместо ответа сжал кулаки мальчишка и закашлялся.